– Выходит, это ты подбросила Ингвару записку о том, что ты пошла на свидание с ректором. Думала, это заставит его порвать с Чериш.
– Именно! Но хватит болтать, нежить. Тебе пора на покой, – ядовито улыбнулась девушка, и ее большие влажные карие глаза сверкнули торжеством.
Я внимательно оглядела ауру адептки: чистокровная драконица с магией земли. Вот почему я пропустила ее ловушку! Я легко обнаружу чары воздушника, точно не пропущу враждебный огонь, учую родственную воду, но маг земли имеет все шансы провести меня. Чары этой стихии воднику засечь не так легко.
Что же делать? Позвать Дуффа? Нет! Ни за что не прощу себе, если эта стерва развеет бедного котика у меня на глазах. Мой фамильяр и так погиб, защищая меня, не хватало еще, чтобы по моей вине он исчез безвозвратно.
Тем временем девушка принялась обходить тело Фелиши по кругу, через каждый шаг капая на землю алым зельем.
– Отличный план, Крайлед, но у тебя ничего не выйдет – заметила я, рассчитывая еще немного потянуть время.
– Перестань болтать, падаль. Я не Лорина и не Ингвар, тебе не удастся меня заговорить!
– Послушай, дух Фелиши сейчас надежно спрятан и крепко заперт. Можешь разлить тут все свои запасы и дополнить компотом Марка-Скелета, но она не явится на твой зов.
– Заткнись, нежить!
– Это ты заткнись и подумай хорошенько: если разорвешь мою связь с этим телом, отправишься прямиком в Дауэр, потому что Фелиша умрет!
В глазах драконицы мелькнуло сомнение, но уже через миг она, самодовольно ухмыляясь, вылила на землю последнюю каплю из пузырька.
– Ты лжешь. Просто тянешь время. Не старайся, я хорошо подготовилась – эту защиту тебе без посторонней помощи не снять. Кстати, милое колечко. Ректорское? – произнесла София Крайлед, небрежно пнув ногой безвольно лежащую кисть оставленного мною тела. – Жаль огорчать бедняжку, скоро невеста даст ему от ворот поворот, но зато остальные девушки, страдающие по нашему горячему красавчику, скажут мне спасибо.
Я мысленно попрощалась с перерождением. Если бы могла, я бы сейчас заплакала, но и в этой малости бесплотному духу отказано. Крайлед права. Чары, которыми она меня связала, без помощи не сломать. Где ледышка и огненный тиран тогда, когда они так нужны? Где Ингвар, на худой конец? До сих пор сидит в глыбе льда, которую медленно объедает ледяная волчица? Кстати, а ведь если Крайлед ценит возлюбленного Фелиши, мне есть чем ее заинтересовать!
– А знаешь, София, между прочим, сейчас твой драгоценный Ингвар в опасности. Он в башне Судий. Заморожен в глыбу льда, которую объедает одна милая синеглазая собачка. Не боишься навсегда потерять его?
– Хорошая попытка, заучка, – улыбнулась в ответ Крайлед и принялась читать длинное заклинание для развеивания неупокоенных духов.
Жаль. Обидно умирать после того, как сто двенадцать лет провела в астрале, почти добралась до тайны восстановления тела и, о чудо, почувствовала вкус к жизни.
А еще… будь я жива, наверное, наконец-то нашла бы свою любовь. Перед глазами встал серебристый взгляд и удивительная улыбка магистра Донована, живо вспомнились теплые янтарные глаза и горячие ладони лорда Эгерта. Эти двое одинаково хороши, настолько, что каждый способен заставить меня забыть о книгах.
Фелиша уже испытала радость любви. А я… умру, даже не узнав вкуса поцелуя. Интересно, если сравнить магистра и ректора, кто был бы лучше на этом поприще?
Любовь заставляет драконов творить безумства.
Фелиша приняла решение стать призраком, чтобы только потом иметь возможность до конца дней быть с любимым. Ингвар готов украсть и присвоить любимую, потому что боится ее потерять. София Крайлед готова ради этого чувства разрушить счастье сокурсницы и магией добиться взаимности от любимого.
А я не зову сейчас своего фамильяра, потому что не хочу, чтобы он погиб. Пусть переродится. Снова откроет глаза слепым котенком, осторожно ступит крошечной лапкой на ковер, пискнет, обращая на себя внимание матери.
Пусть вырастет большим, красивым котом, будет ловить мышей, красть рыбу с кухни, нежиться на солнышке и стеречь сон какой-нибудь юной ведьмочки, которая выберет его своим фамильяром и обязательно будет его любить и баловать.
Он не вспомнит меня, ведь после нового рождения все воспоминания о прошлых жизнях стираются, но это к лучшему. Тогда Дуфф не будет ни о чем сожалеть.
Все эти мысли быстро промелькнули у меня в голове, пока София читала длинное заклинание. Видимо, ненависти в сердце девушки накопилось много, потому что, празднуя победу, она потеряла всякую осторожность, произнесла последнюю строчку заклинания, возвысив голос. Почти выкрикнула ее в ночную тьму.
Пусть я однажды уже умирала, но сейчас почему-то зажмурилась, гадая, больно ли это, когда тебя развеивают. Ответа на этот вопрос никто не знал, потому что никому еще не удавалось возродить душу после расщепления.
Прошло мгновение, другое, но я не почувствовала ничего нового и странного, только моя губительница почему-то вдруг замычала, будто ей заткнули рот. Рядом послышалось недовольное ворчание:
– Ну что за молодежь нынче пошла! Мало того что заклинания правильно читать не умеют, так еще и по ночам своими воплями спать не дают! А это у нас еще кто?
Я открыла глаза, обнаружив, что на меня в упор смотрит Марк-Скелет. Древний некромант определенно был зол, поскольку выглядел совсем не миловидным черноволосым юношей.
Его внешность сейчас полностью оправдывала прозвище: обтянутый кожей скелет с яростным голубым пламенем в глазницах черепа. Белый поварской наряд висел на костях унылой тряпкой и развевался на ветру, напоминая саван.
– Добрый вечер, эстион Марк, – поздоровалась я, рассудив, что некроманту не за что меня ненавидеть, в отличие от адептки Крайлед. К виду нашего повара за сто двенадцать лет я уже привыкла, поэтому совсем не испугалась.
Поискала глазами адептку Крайлед и обнаружила, что та по плечи вмурована в землю, сияющую зеленоватой некромантской магией.
Во рту у адептки крутилось, норовя укусить драконицу за губу, одно из живых яблочек Марка. София изо всех сил сжимала плод зубами, не давая повернуться "кусачей" частью к себе и ухватить за щеку или язык.
– А-а-а, это ты, малышка Сэль! – произнес некромант, взгляд которого моментально сфокусировался на мне. Маг вернулся в человеческую форму, придирчиво оглядел меня с ног до головы, широко улыбнулся и произнес: – Так вот какой ты была! Теперь, когда ты поднабрала сил в теле полукровки, я, наконец, смог тебя разглядеть. Не только умница, но и красавица. Видели бы тебя два идиота, что за тобой бегают, без присмотра не оставляли бы.
– Вы знаете меня?
– Конечно. Я давно заметил тебя, неприкаянная душа, и понял, кто ты. Жаль, в этом году не будет твоих шуточек на экзамене. А ведь мне так нравилось, как ты уничтожаешь шпаргалки у этих молодых оболтусов! Но что это я все болтаю? Давай-ка вернем тебя в тело, иначе оно скоро начнет остывать.
Некромант небрежным жестом разрушил чары, сдерживающие мой дух, и я с облегчением почувствовала, что меня словно порывом ветра несет в обратно в тело.
Я поднялась и, ощутив, как ноют приобретенные при падении ушибы, сотворила два заклинания: исцеляющее и снимающее боль. Благо после фейской стряпни, наполненной магией, резерв у меня был полон до краев.
– Спасибо, что пришли на помощь, эстион Марк. Как я могу отблагодарить вас?
– Пойдем на кухню, попьем чаю да потолкуем, Сальвадора, – с этими словами некромант создал пространственный переход в кухню и, сделав приглашающий жест, первым шагнул в него.
Замирая от любопытства, я последовала за поваром. Вся академия знает: сердце Марка-Скелета холодно, как могильный камень.
Некромант всегда подчеркивал, что если он исправно выполняет свою работу, то никто не вправе просить от него большего. Марку всегда было наплевать на жизнь и смерть, радости и беды всех, кто его окружал. И вот сегодня он нарушил собственное правило: вмешался мою судьбу, помог. Ради чего?
