двуспальная кровать, застеленная чёрным шёлковым постельным бельём (это уже моё распоряжение, раньше было что-то аляповатое); по обе стороны от изголовья – низенькие тумбочки. В углу письменный стол из красного дерева и кожаное кресло с высокой спинкой, напротив – небольшой шкаф из того же материала, что и стол. На полу пушистый серый ковёр и раздувающиеся дымчатые занавески на распахнутых окнах. Чуть в стороне от входной двери ещё одна, насколько я помню, за ней санузел с фаянсовым другом и застеклённой душевой кабинкой.
– А мне здесь нравится, – пришла к выводу Кат и забрала у меня свою сумку.
Пока супруга разбирала свои вещи, аккуратно развешивая и раскладывая по полочкам, я сел в кресло, снял с шеи свисток и, задумчиво покрутив его в пальцах, усмехнулся. Да уж, похоже, придётся его выкинуть, после весьма занимательного разговора с женой я этот предмет даже к лицу поднести не смогу!
– Люц, мне разобрать твою сумку?
Обернувшись к смущённо отводящей взгляд девушке, улыбнулся, попросив:
– Если тебе не сложно.
Кивнув, она занялась моей одеждой, а я откинулся на спинку кресла, любуясь сосредоточенной женой. Пока не заметил, что она как-то скованно двигается. Присмотрелся пристальней и понял: она делает всё, чтобы её бёдра не соприкасались.
– Кат, у тебя что-то болит? – спросил нахмурившись.
Бросив на меня затравленный взгляд, она мотнула головой, пробубнив:
– Нет, с чего ты это взял?
Встал и, приблизившись к ней, скользнул ладонью по внутренней стороне бедра, от моего прикосновения Лени поморщилась. Выругавшись сквозь стиснутые зубы, подхватил её на руки и понёс к кровати, осторожно укладывая на прохладный шёлк.
Стоило расстегнуть пуговку на её шортах, она вцепилась в моё запястье и едва слышно выдохнула:
– Что ты делаешь?
– Провожу осмотр, раз сама ты позаботиться о себе не в состоянии, – бросил раздражённо и, убрав её руку, стянул с супруги шорты.
Как я и предполагал, бёдра с внутренней стороны были стёрты чуть ли не до крови.
– Твою ж... Вот почему ты у меня такая катастрофа? Сложно было сказать, что плохо ездишь верхом? Мне уже начинает казаться, что тебе нравится над собой издеваться! – рявкнул я, разозлившись.
Только убрал руки от её колен, Кат сразу крепко стиснула ноги, прикрывая полупрозрачные трусики ладонями, и лишь молча смотрела на меня широко распахнутыми глазами.
Подойдя к своей сумке, достал с самого дна аптечку, до которой девчонка ещё не успела добраться, и, положив на стол, раскрыл в поисках нужного лекарства.
– Зачем тебе аптечка, ты же демон с ускоренной регенерацией? – прозвучал за спиной тихий вопрос.
– Зато у меня жена – ходячая катастрофа! С моей стороны было бы глупо везти её в лес, не подстраховавшись.
Наконец обнаружив баночку с заживляющей мазью, вернулся к кровати, окидывая Селению взглядом.
– Можно я сама?
– Нет, самой тебе не видно!
– Я не хочу, чтобы ты меня там мазал, – прошептала она затравленно.
– Ну, давай за вампиром схожу, пусть он помажет? – сложил я руки на груди и вопросительно выгнул бровь.
– А этот-то тут при чём?
В её глазах стояло такое искреннее изумление, что я облегчённо выдохнул и тепло улыбнулся.
– Прости, малышка, сам знаю, что глупость сморозил. Хочешь, я кого-нибудь из девочек попрошу тебе помочь, или кикимору?
– Нет, уж лучше ты...
Присев рядом с ней на кровать, поставил баночку на тумбочку, и подбодрил девушку, красную словно варёный рак:
– Всё хорошо, через десять минут от твоих ран не останется и следа, только... Кат, трусики придётся снять, они мешают.
Не дожидаясь ответа, подцепил кружевной лоскуток и, не отводя глаз от лица супруги, потянул её трусики вниз. Отбросив добытый предмет гардероба в сторону, спросил:
– Ты же понимаешь, что я должен буду туда посмотреть?
Сжав руки в кулачки и закусив нижнюю губу, она кивнула, робко раздвигая ноги. Взяв немного мази, я осторожно заскользил по травмированной коже пальцами, ласково втирая лечебную субстанцию и изо всех сил стараясь не смотреть, куда не следует. Обработав одну ножку, переключился на вторую и бросил взгляд на Кат. Она лежала закрыв глаза и часто-часто дышала, кусая аппетитную губку. Оторваться я уже не смог, любуясь своей девочкой, не прекращая гладить её бедро.
Робкий стон, казалось, выбил воздух из моих лёгких. Её тело прогнулось в пояснице, а ножки раздвинулись шире, будто приглашая меня не тормозить. Скользнув глазами по высокой груди, натянувшей футболку, и подрагивающему обнажённому животику, наконец остановился на блестящих от сока желания нежных лепестках. Устоять не было ни единого шанса!
Склонившись, провёл по ним языком, с наслаждением вбирая в себя вкус и запах своей девочки. Почувствовав, как на мою голову опустилась её ладонь, замер, решив, что она меня оттолкнёт. Но тонкие пальчики лишь зарылись в волосы, притягивая ближе. Как у меня не взорвался мозг – без понятия!
Очертив кончиком языка вход в лоно, поднялся к набухшему, чуть подрагивающему клитору и, пощекотав, втянул его в рот, посасывая и лаская языком, иногда слегка нажимая зубами.
Кат всхлипывала и, теребя пряди моих волос, извивалась в попытке прижаться плотнее. Выпустив нежную горошинку, подул; от прохладного воздуха на разгорячённой плоти девушка протяжно застонала, буквально опьяняя меня своим наслаждением. Вновь склонился, щекоча самую вершинку пульсирующей бусинки, дразня невесомыми ласками.
– Люц, пожалуйста... я хочу... не могу больше...
Это сводило с ума: нежная, невинная девочка с доверчиво распахнутыми ножками, сквозь всхлипы и стоны умоляющая её взять... но... я же, чёрт возьми, с некоторых пор белый и пушистый!
Щёлкнув по клитору языком, с силой втянул его в рот. Вскрикнув, Кат выгнулась, содрогнувшись всем телом, выдыхая:
– О, да, Люююц...
Мотнул головой, беря себя в руки, и пристроившись между ног супруги, приник к сладким губам поцелуем, ловя отголоски её оргазма.
С трудом оторвавшись, посмотрел во всё ещё замутнённые глаза и хрипло прошептал:
– Молитвенник дать?
Растерянно моргнув, Лени улыбнулась, так же тихо ответив:
– А можно я потом за всё сразу помолюсь? – и обхватив за талию ногами, потянула мою майку вверх.
Селения
Напряжённо замерев, супруг подушечкой большого пальца нежно очертил мою нижнюю губу и, скользнув на щёку, провёл по скуле, лаская невесомым прикосновением.
– Ты уверена?
Нет! Мне стыдно и страшно! Но... Убрав с его лба непослушную прядь волос, улыбнулась, ответив:
– Ты был очень убедителен...
