достаточно, я широко развела пальцы, рассеивая пыль в воздухе, как конфетти.
Кира моргнула, как будто она могла почувствовать, как пыль оседает на её лице, и, возможно, она могла. Когда я была молода, я сделала это с Доусоном, чтобы подшутить над Вероли… Я замаскировала его под своего отца. Оглядываясь назад, я понимаю, что это была жестокая шутка — заставить бедного Вероли поверить, что мой отец пришел навестить меня. Мой отец был не из тех, кто «тусовался», по крайней мере, не с нами. Он был слишком занят, навещая всех своих наложниц. Как бы то ни было, после того, как Вероли перестала учащённо дышать, Доусон прокомментировал, что моя пыль на ощупь похожа на паутину.
Снаружи хлопнули дверцы машины. Приближался не один человек. Кира резко повернула лицо к двери. В ту секунду, когда она открылась, я активировала третий этап. Я снова широко развела свои светящиеся пальцы.
Доусон был прав; пыль действительно ощущалась как паутина.
Кира снова повернулась ко мне.
— Что за…
Её глаза — теперь серые — стали круглыми, как шары для боулинга. Я понимала её шок. Было странно наблюдать, как твоё собственное лицо смотрит на тебя в ответ.
Несколько человек бросились к нам.
А теперь перейдём к четвертому этапу. Я высыпала ещё немного пыли в разинутый рот Киры. Она кашлянула. Пыль обожгла слизистую оболочку её горла ровно настолько, чтобы она не смогла говорить. Я не могла допустить, чтобы она выглядела как я, но говорила. Это разрушило бы мою — надеюсь — умную уловку.
Громкие голоса резонировали вокруг низкого потолка и металлических стен здания, а затем руки подхватили Киру и оторвали её от меня. Она так сильно кашляла, что я почти ожидала, что её вырвет самим лёгким. Мужчина с распухшими, забрызганными кровью руками и окровавленным пластырем на щеке схватил стул и запустил им в лицо Киры.
Вид того, как мне дали пощечину, заставил меня вздрогнуть.
— У меня есть ключ! — крикнула женщина с коротко подстриженными рыжими волосами.
Она опустилась на колени и вставила ключ в замок на моих лодыжках. Её движения были резкими, порывистыми, но быстрыми. За считанные секунды цепь была снята с моего тела. Я протянула свои запястья. Она возилась с ключами.
Ну, же. Ну, же.
Я посмотрела на Киру, вокруг которой они наматывали цепь. Железные звенья скользнули по участку обнажённой кожи на её ключице. Она не загорелась, как моя. К счастью, мужчина, обёртывающий её, казалось, ничего не заметил.
Женщина уронила ключи как раз в тот момент, когда Коул ворвался в здание. Его глаза остановились на фальшивой мне, а затем на настоящей мне. Казалось, он колебался миллисекунду, прежде чем побежать ко мне настоящей.
Он оттолкнул коротко стриженую женщину в сторону и смахнул ключи с пола.
— Что случилось, Кира?
Я прикусила губу, чтобы не пришлось говорить.
Он вставил нужный ключ в замок и уже собирался повернуть его, когда заметил струйки дыма, поднимающиеся от цепи.
Чёрт. Чёрт. Чёрт.
Его широко раскрытые глаза сузились до щёлочек, и он вынул ключ.
Я закрыла глаза и крепко их сжала. Если бы я могла удариться головой о бетонный пол, я бы это сделала. Я была так близка.
Так чертовски близка…
Когда я открыла глаза, он всё еще смотрел на меня сверху вниз.
— Чего ты ждёшь? — закричала на него женщина, пытаясь выхватить ключи из его сжатого кулака.
— Это не Кира.
— Что ты имеешь в виду, это не Кира?
— Я имею в виду. Это… не. Моя. Сестра, — сказал он сквозь стиснутые зубы.
Женщина нахмурилась на него, потом на меня.
— О чём, чёрт возьми, ты говоришь, Коул? Это Кира! Сними с неё эту цепь.
Она попыталась вырвать у него ключи, и тогда он поднялся на ноги.
— СТОП! Всем остановиться! Фейри сыграла с нами злую шутку!
Тишина наполнила шумную комнату.
— Какую шутку? — спросил мужчина с окровавленным пластырем на щеке.
— Что происходит, Коул? — спросила его мать, осторожно приближаясь к нему.
— Лили каким-то образом заставляет нас думать, что Кира это она, а она это Кира.
По зданию пронеслись вздохи и возгласы.
Коул подошёл к своей сестре и прижал кусок цепи к её подбородку. Когда пламя не вспыхнуло, мужчина, закреплявший цепь, отпустил её. Коул вернулся ко мне и позвенел цепью на моих запястьях. И вот моя кожа запузырилась и задымила, рассеивая запах обугленной плоти.
— Фейри могут создавать иллюзии, не так ли, мама? — спросил он.
Конечно же, она подтвердила это.
— Ловкий маленький трюк, Лили, — Коул понизил голос.
Кто-то захлопал, но моё зрение было слишком затуманенным, чтобы разглядеть, кто надо мной смеётся.
— Я бы сказал, что это было не просто маленький и ловкий.
Я моргнула, услышав голос, который узнала бы где угодно.
Все до единого повернулись к входной двери здания.
Мой брат подмигнул мне как раз в тот момент, когда мужчина, который держал Киру, вскочил на ноги и, пошатываясь, направился к нему.
Брат похрустел шеей из стороны в сторону, а затем выставил руку.
— Если ты не хочешь, чтобы я смешал тебя с твоим презренным домом, я бы на твоём месте перестал семенить.
Мужчина затормозил в нескольких сантиметрах от поднятой ладони Эйса. Ленты пыли соскочили с ладони моего брата.
— Освободите мою сестру, пока я не разозлился ещё больше, чем сейчас, — сказал Эйс, его голос был острее, чем все стрелы Каджики. — Уверяю, вы не захотите видеть меня сердитым.
Все молчали. Никто не двигался. Кроме Киры. Она начала приходить в себя. Когда её глаза — а это снова были её глаза — остановились на Эйсе, она отшатнулась, а затем огляделась вокруг. Её бледные волосы взметнулись от резкого движения.
— Мама? — спросил Коул.
Хотя всё, что я могла видеть от Шарлотты, была её спина, но по прямой, как шомпол, спине я могла сказать, что она была настороже.
— Отпусти девушку.
Не глядя мне в глаза, Коул сделал, как ему было сказано, и цепь упала с моих запястий.
Он поднялся и отступил назад с видом раненого животного.
На ногах, которые ощущались отёкшими, я, спотыкаясь, подошла к Эйсу. Только после того, как он обнял меня одной рукой, я позволила себе расслабиться.
— Я убью Каджику, — прошипел он мне на ухо.
Я отодвинулась от него, качая головой. Я сжала пальцы в кулак и один раз ударила ими себя в грудь. «Моя». А потом я подняла мизинец и прикоснулась им ко лбу. «Идея».
Мне нужно было добраться до Каджики.
