Глава 22
После танца с Джеймсом, замечаю, как леди Санрейн усиленно мне кивает и посылает какие-то знаки.
— Ты ее знаешь? — граф отслеживает мой взгляд.
— Да.… Эту леди ко мне приставил герцог Эклз.
— Понятно, — Джеймс мрачнеет лицом, — приставил сваху, значит. Я поговорю с королем. Ты — моя! И я не собираюсь уступать тебя кому-либо.
Порывисто сжимает мои руки и ныряет в толпу.
— Джеймс, постой…, - только и успеваю охнуть, как его уже и след простыл.
— Изольда, ну наконец-то! Сколько можно обжиматься с этим графом?! — Санни ловит меня за локоток, и намерена утащить куда-то, где уже наверняка меня дожидаются женишки.
— Леди Санрейн, я не пойду замуж за этих лордов, — обнимаю ее. — Спасибо вам за все, но мое сердце принадлежит графу Коулу. Окончательно и бесповоротно!
— Но, леди…. Вы, должны понимать, герцог и король будут крайне недовольны. Так явно выказывать свое несогласие может быть чревато! — она с сочувствием пожимает мою руку. — Изольда, вы мне нравитесь, и я желаю вам счастья, но будьте осмотрительны!
— Буду. А вы не могли бы прикрыть меня на сегодня? — обращаю на Санни умоляющий взгляд. Она вздыхает и соглашается.
— Ладно, но если меня припрут к стенке — скажу, что вы сами приняли такое решение, так и знайте.
А потом она сама меня обнимает и шепчет на ухо.
— Быстро за мою спину, на горизонте очередной жених! Бегите, Изольда!
Я ухожу прочь, и сзади доносится наигранный вздох сожаления:
— Дорогой барон То́дар! Ох, леди Вильерс сегодня нездоровится. Позвольте составить вам компанию, чтобы скрасить ваше одиночество!
Задавливаю смешок. Этому барону очень повезло. Санни способна скрасить чье угодно одиночество, печаль и вообще!
Окидываю взглядом зал. Гости разделились на три лагеря: танцующие, пьющие и праздно шатающиеся. А в центре всего этого безобразия — восседает король на импровизированной «сцене». На возвышении стоит шикарное кресло, инкрустированное драгоценными камнями. И его величество принимает посетителей.
Кто-то подходит на минутку, выразить свое почтение. А кто-то задерживается подольше, с просьбой или отчетом. Замечаю в веренице желающих попасть к королю и моего графа. Он стоит в одиночестве, широко расправив плечи, не обращая внимания на царящую суету.
Позволяю себе лишь секундочку им полюбоваться и принимаюсь прокладывать дорогу поближе к Джеймсу. Уж если держать отчет перед королем — так вдвоем!
Оказываюсь рядом как раз вовремя. До графа стался один «посетитель».
— Леди Изольда, что вы здесь делаете? — понижает голос.
— Пришла поздороваться с его величеством, — не моргнув и глазом, отвечаю.
— Леди, разговор может быть… не очень приятным, — тихо добавляет, чтобы расслышать могла лишь я.
— Джеймс, я не уйду! — возражаю, и перед нами освобождается место.
— Ваше Величество! — мы синхронно кланяемся, пока король не взмахивает рукой. Это значит, что можно подойти ближе.
— Лорд Коул, леди Вильерс, — кивает нам монарх. — Как вам вечер?
Обводит небрежным жестом зал. А глаза при этом продолжают нас сканировать. Я и забыла, как неловко себя можно чувствовать в присутствии короля!
— Чудесный бал! — сухо произносит граф. Я киваю в знак согласия.
— Мы слушаем, — переходит на официальный тон король. Церемонии закончились, можно и к делу приступить.
— Ваше Величество, я прошу у вас благословения на брак с леди Вильерс, — тут же заявляет граф, а я задерживаю дыхание.
Король сдвигает брови.
— И что думает по этому поводу сама виконтесса? — он переводит взгляд колючих глаз на меня.
— Прошу вашего благословения и разрешения, — приседаю в низком реверансе, не смея поднять голову. Граф опускается рядом на одно колено.
Мы начинаем привлекать внимание, я прямо чувствую, как вокруг сгущается воздух, а по залу плывут шепотки.
Молчание затягивается, мои ноги и спина — деревенеют. Кажется, еще минута и я упаду в обморок.
— Встаньте, — властный приказ разрезает воздух, как хлесткий удар плеткой. Вокруг нас все приходит в движение, лишние уши отмирают и отступают в сторону.
Мы стоим плечо к плечу с Джеймсом, и мне так хочется взять его за руку, получить хоть немного поддержки и тепла в этот момент! Но вместо этого — сцепляю руки в замок перед собой, вытянувшись в струнку.
— Вы все-таки решили сделать все по-своему, леди Вильерс, — обращается король ко мне. — И не учли наши пожелания.
Мне не остается ничего другого, как опустить голову ниже. В глазах закипают слезы. Неужели он запретит нам быть вместе? И что тогда??
— А вы, граф Коул, и вовсе поступили необдуманно, попросив руки юной леди, не посоветовавшись с графом Эклзом, как опекуном виконтессы. Вы оба — огорчили нас!
Слова короля пригвождают к полу. Каждое — как удар молота по наковальне.
— Мы обдумаем вашу просьбу. А сейчас — веселитесь! — он хлопает в ладоши, и лакеи его величества заграждают королевский трон от всех. Это знак, что прием окончен, и мы должны отойти в сторону.
На негнущихся ногах отхожу в сторону. По лицу Джеймса не понять, что он думает, и только бледность на его щеках выдает внутреннее волнение.
— Нужно дождаться решения короля, — тихо отвечает мне и незаметно прикасается к руке. — Я приду сегодня вечером к тебе, обсудим варианты.
Кивает и сливается с толпой. Я нахожу глазами Санни. Уж лучше ее компания, чем в одиночестве давиться слезами.
* * *
Остаток танцевального вечера проходит для меня смазано и в тяжелых думах. Леди Санрейн отважно отбривает всех кавалеров, чем грозит навлечь и на себя немилость короля. Но я просто не в состоянии развлекать светской беседой незнакомых лордов, быть милой и улыбаться.
И, как только позволяет этикет, ухожу к себе. Лорен и Розалинда в четыре руки разбирают мою прическу, а потом я прошу их оставить меня одну. Любое присутствие рядом — только добавляет мне нервозности и раздражения.
И когда наконец-то приходит Джеймс, я уже успела известись окончательно, и даже всплакнуть.
— Изольда! — в противовес мне, граф спокоен и уверен. По крайней мере, производит такое впечатление.
— Никаких новостей? — спрашиваю с надеждой.
— Нет, милая. И не стоит так нервничать. Наш король — рассудительный и мудрый человек. Не думаю, что он захочет нас разлучить. Обсудит с Эклзом и повернет все так, что нам останется лишь согласиться — да, идея нашего брака хороша!
— Мне бы твою уверенность! — восклицаю и снова принимаюсь мерять комнату шагами.
— Моя милая леди, лучше скажи — как себя чувствуешь? Я все еще переживаю из-за поступка Краувица.
— Ах, это… Я уже и думать забыла.
Одни события стремительно сменяют другие, и происшествие с бароном отошло на второй план.
— Я рад, что ты в порядке. И знаешь, очень хочу поскорее оказаться в нашем особняке. Пусть там сейчас не все доделано, и где-то гуляют сквозняки. Но время, проведенное с тобой там — самое счастливое.
— Ох, Джеймс! Я тоже этого хочу! Убежать от всех проблем, чтобы нас наконец-то оставили в покое!
Граф аккуратно обнимает меня, и продолжает мечтательным голосом перечислять:
— Я снова займусь виноградниками. Знаешь, в подвале есть бочки. Мы их заполним виноградной брагой, а через несколько лет — сможем насладиться результатами трудов. И у нас довольно много пустующей земли. Можно было бы что-то выращивать. Не на продажу, а для себя. Чтобы не зависеть от закупок.
— Да. Я бы еще хотела, чтобы вокруг дома росли цветы. Много-много, самых разнообразных! И обязательно — милая плетеная беседка, где мы могли бы в конце дня обсуждать наши планы.
— И нужно будет смастерить качели для наших детей! — внезапно добавляет он.
— Детей? — заливаюсь краской по самую шею.
Не сказать, чтобы я вовсе не думала об этом. Но услышать от Джемса — совсем другое дело.
— Ты ведь не против, чтобы наша семья стала больше? В будущем, разумеется, — бормочет мне в макушку.
