на сумку, которую принес с собой, и отвернулся.
Принесенный Мелом черный комбинезон со звездами оказался на несколько размеров больше, но это меня не смутило. Достаточно подвернуть рукава со штанинами и можно смело идти. Увы, но с обувью этот фокус не прошел. Нога болталась в ботинке, как карандаш в стакане. Пришлось перешнуровать, затянуть потуже и наслаждаться внезапным пространством в области пальцев.
Пока я натягивала форму звездокрылов, тиграй поспешно втаскивал импровизированную веревку обратно в комнату.
И ладно бы молча. Нет, он цокал языком и театрально сокрушался:
– Адриана, к чему столько сложностей? Не хочешь ждать прекрасного принца, который вызволит тебя из башни, хорошо. Но зачем так рисковать? Кто же привязывает простыню первой? Первой должна быть плотная ткань, типа пододеяльника. И вообще, гораздо же легче спуститься по стене, используя в качестве опоры вон ту трубу. Или забраться в пустую и незапертую палату этажом ниже и выйти из здания как все нормальные люди…
Я искренне сомневалась, что девушке в больничной пижаме дадут спокойно разгуливать по лекарскому крылу, но благоразумно молчала. У меня еще будет достаточно кандидатов, с которыми предстоит пререкаться.
Когда я была готова, тиграй вывел нас из карантинного блока, втолкнул на пожарную лестницу и позволил беспрепятственно покинуть вотчину лекарей и некронавтов.
Не сговариваясь, мы перешли на бег, миновали переходы и очутились в Черном секторе. Яростный рык беснующегося завра был слышен уже здесь, на входе.
– Я отвлеку работников, а ты беги и успокой Мясника, пока он нам тут все не разнес.
Я кивнула, соглашаясь с идеей тиграя, и помчалась вдоль стен ангаров, за которыми прятались помещения и вольеры. Допуска внутрь у меня не было, зато имелось отверстие отдушины, у которой мы прощались накануне.
– Мясник! Все хорошо! Я здесь! – завопила я, но Мясник не услышал.
Звездокрыл ревел, хлестал хвостом загородку и бился об укрепленные магией стены. Чертыхнувшись, я огляделась, нашла старую бочку, ящик и подтащила все это богатство к отдушине. Забралась, просунула в отверстие руки и голову, всмотрелась в полумрак загона.
Мясник то ли чувствовал, что творится нечто ужасное, то ли точно знал, что все его сородичи тяжело заболели. Он рвался на свободу, царапал когтями деревянные доски, бодал укрепленные металлом ворота загона и кричал. О боги, как он кричал!
У меня щемило сердце и становилось горько во рту от его страданий, отчаяния и чувства полного бессилия.
– Эй, ворчун! Ну же, дружок, посмотри на меня. Ты им ничем не поможешь. Пожалуйста, ты делаешь только хуже себе. Мясник, да возьми же себя в лапы!
Я стояла на шаткой конструкции из бочки и ящика в надежде докричаться до разума завра. Звала, уговаривала, обещала влезть внутрь и хорошенько наподдать Мяснику по мягкому месту и оттоптать хвост, если он сию же минуту не угомонится. Но все тщетно.
– Мясник, ну пожалуйста! – надрывалась я, хотя голос давно осип.
Бесполезно.
Завр не слышал.
Он не слышал никого.
Только собственное горе.
– Кхе-кхе.
Я медленно обернулась на звук деликатного покашливания и с затаенным страхом уставилась на декана факультета звездокрылов.
Дорал-кай стояла в нескольких метрах от меня, скрестив на груди руки, в черном комбинезоне и с таким мрачным выражением лица, словно планировала массовые убийства. А начать готова с одной конкретной адептки по фамилии Нэш.
– Так… так… так… – голосом ведьмы из страшной сказки пропела Эрика Магни. – И что я вижу?
Говорят, что перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами. У меня она промчалась на безумной скорости под долгим испытывающим взглядом Эрики Магни. Внутренний критик припомнил, сколько раз я косячила, сколько раз ошибалась и творила глупости, сколько раз несла откровенную чушь и делала неверные выводы.
Я судорожно сглотнула, осторожно спрыгнула с бочки, едва не опрокинув шаткую конструкцию на землю, и направилась к преподавательнице.
– Госпожа Магни, да, я не должна здесь находиться и вообще сбежала из карантина. Но все знают, что я контактировала только с Мясником и Бестией, а они единственные, кто не заболел. Значит, и я не заразна, а Дариан… Ну вы же знаете, какой он перестраховщик, когда речь заходит обо мне, – скороговоркой выпалила я.
Вид у матриарха завров был крайне скептический.
– Пожалуйста… – Голос немного дрогнул и надломился. – Я обещала ему. Я обещала, что приду. Мясник… Я не могу его подвести. Я нужна ему.
– Адриана, он не слышит тебя.
– Это не значит, что меня не должно быть рядом.
Женщина медленно втянула в легкие воздух и шумно выдохнула. Только тут я заметила, как она устала и как тяжело ей дается потеря Кракена. Интересно, у этой легендарной дорал-кай есть кто-то, способный поддержать ее в такой ситуации? Или удел всех сильных женщин – это жуткое одиночество в минуты глобальных проблем?
Где-то с шумом отъехала дверь одного из вольеров, на улицу выскочил незнакомый мужчина и заорал:
– Эрика, немедленно сюда! Тьма перестала дышать!
Госпожа Магни сорвалась с места, а я проводила ее долгим сочувствующим взглядом. Неужели мы потеряли еще одного звездокрыла?
Мясник снова взревел, словно знал, что с Тьмой происходит нечто ужасное. Словно мог чувствовать сородича даже через запертые ворота.
В приступе дикого отчаяния, дрожа и промахиваясь, я снова вскарабкалась на бочку, просунула голову в окошко отдушины, сложила ладони рупором и закричала:
– Мясник, я здесь! Здесь! Пожалуйста, успокойся! – Замолчала и… жалобно пискнула: – ПИУ!
Звездокрыл вздрогнул и затряс огромной головой, словно пытался изгнать звук моего голоса из собственного сознания.
– Пиу! – повторила громко. – Я здесь. Я с тобой! Просто обернись, и ты меня увидишь!
Мясник изогнул шею, разворачивая голову, заметил меня и удивленно моргнул.
– Привет, дружок… – Я едва не расплакалась от облегчения.
Лекция одиннадцатая
О способах передачи информации и женской находчивости
Я редко отнимаю инициативу у других, но в ситуациях кризиса лучше делать хоть что-то, чем опустить руки и отойти.
Медленно, точно разом утратил все силы, Мясник развернулся ко мне всем своим немаленьким телом. Грудная клетка завра ходила ходуном, передние лапы едва слышно скребли пол когтями, глаза стали круглыми, как два обеденных блюда.
Вытянув руки, я поманила завра:
– Иди сюда, ворчун. Иди скорее. Иди, поглажу.
С нечитаемым выражением на морде звездокрыл сделал робкий шаг по направлению ко мне.
– Вот так, умница, – ласково сюсюкала я. – Кто большой и умный звездокрыл? У кого самая черная чешуя на свете? У кого самые красивые крылья? Иди скорее сюда, я утешу нашего ворчуна.
Второй шаг дался
