class="p">По моей щеке скатилась слеза.
Бабблз, должно быть, заметила это, потому что я почувствовала, как она поймала её и вытерла рукой.
— Мне так жаль, Кара… Я пробралась тайком и всё видела, но ничем не могла тебе помочь. Мне следовало приложить больше усилий, чтобы помочь тебе, но я просто… я слишком маленькая. Я была слишком напугана.
Я закрыла глаза, сдерживая слёзы.
— Что бы ты ни делала, — сказала она, — не давай ему того, чего он хочет. Он сумасшедший… он убьёт тебя, чтобы получить это, и если он так сильно этого хочет, то не должен этого получать. Не позволяй ему обманом заставить тебя отдать это ему.
Я кивнула. Медленно. Мягко.
Капитана не было со мной в каюте, во всяком случае, насколько я могла сказать. Осознав это, я почувствовала, что мои чувства совершенно притупились, и я зажмурила глаза, чтобы остановить слёзы, катившиеся по щекам. Когда я подумала, что мне это больше не грозит, я снова открыла глаза и сморгнула влагу.
Каждое движение мышц моего горла ощущалось так, словно я пыталась проглотить теннисный мяч, покрытый шипами вместо волокон. Было трудно не морщиться от боли, не кричать. Я стиснула зубы и, держа рот на замке, медленно попыталась сесть прямо.
Я лежала на капитанской кровати. Она была большой, удобной и покрытой меховыми шкурами. Я приподнялась на локтях и оглядела комнату. Его здесь не было. Тут горели свечи, на улице всё ещё стояла ночь, и тени в комнате, казалось, сгустились, стали зловещими — по крайней мере, по сравнению с тем, как выглядела комната, когда я была здесь в последний раз.
Я попыталась заговорить, но смогла издать только странный горловой звук, в котором не было ничего реального.
— Ты не можешь говорить, — сказала Бабблз. — Пока что нет, но я думаю, что боль скоро пройдёт.
У меня голова шла кругом от всего того, что сейчас происходило. Я не знала, куда смотреть, что думать, в каком направлении двигаться. Капитан пытался утопить меня, я снова увидела трезубец, и мне приснился странный сон о больнице.
«Не просто о больнице, а о той самой больнице».
— О, — сказала Бабблз, замолкая. — Есть кое-что ещё.
Я повернула голову в сторону и увидела, что она выглядывает из-за моих волос. Я улыбнулась ей, потому что, увидев её здесь, рядом со мной, я почувствовала себя намного лучше, чем минуту назад. Она тоже улыбнулась, только улыбка у неё была встревоженная и неловкая.
Я нахмурилась. Я всё ещё не могла говорить, но она поняла, что я имела в виду.
— Не пугайся, — сказала она, а затем указала вперёд меня и вниз.
Постепенно моё сердце снова забилось быстрее, я повернула голову и проследила взглядом за её пальчиком. Она указывала на мои ноги, только это были уже не ноги. С ними кое-что случилось. Кое-что, что заставило меня в очередной раз усомниться, действительно ли я проснулась, или это был очередной кошмар.
Глава 17
У меня были плавники. Не ноги, а плавники.
На мгновение мне показалось, что я снова в бассейне Жемчужины Морей и счастливо плаваю под средиземноморским солнцем. Я была единственной девушкой на борту, у которой были хвост русалки и моно-плавник, и я регулярно использовала их для купания. Мне всегда нравилось плавать с хвостом русалки — я мечтала о таком с самого детства.
Так что став взрослой, я купила его и была счастлива.
Однако теперь, видя… это. Состояние моих ног. Они исчезли, их заменил длинный хвост с большим плавником на конце и плавниками поменьше по бокам. Я смотрела на него широко раскрытыми глазами, в груди всё сжималось, и мне казалось, что у меня вот-вот начнётся приступ паники… единственное, что удерживало моё сердце от того, чтобы выпрыгнуть из груди — это то, насколько потрясающе красивым был хвост.
Тёмно-зелёный у плавника, он постепенно светлел и становился бирюзовым, когда доходил до талии. Нижняя часть моего тела, покрытая гладкой чешуёй, переливающейся потрясающим аквамариновым светом, была испещрена линиями и узорами, которые в один момент отливали серебром, а в следующий — голубизной.
Я уже много лет носила хвосты русалок — от дешёвых тканевых хвостов с маленькими плавничками до более дорогих хвостов ручной работы. Все они были по-своему красивы, некоторые выглядели более аутентично, чем другие.
Ни один из них не мерцал даже в тусклом свете так, как этот.
Ни один из них не обладал такой способностью улавливать свет, как этот.
Ни один из них не казался таким реальным, такой неотъемлемой частью меня, как этот.
Я попыталась пошевелить пальцами ног, но не почувствовала их. Было только странное покалывающее ощущение, которое я испытывала с тех пор, как попала в Аркадию. Когда я попыталась пошевелить обеими ногами, хвост, лежавший на изножье кровати, мягко трепыхнулся.
— Я… я… — задыхаясь, я пыталась выговорить слова, но они не шли с языка.
— Да… — сказала Бабблз, — наверное, мне следовало начать с этого, но тебе и так было плохо. Пожалуйста, не надо психовать.
— Не надо… не надо…?
— Так, ты уже психуешь. Ладно, послушай, всё не так уж и плохо. Мы можем с этим справиться.
— К-как? — говорить было больно, но чем больше я старалась, тем легче становилось.
— Да, у тебя русалочий хвост. Но эй, это не значит, что ты не знаешь, как им пользоваться.
— Нет… как… это… возможно?
— Честно говоря, я не уверена. Ну типа, я уже рассказывала тебе, как Аркадия меняет людей. Я не думала, что это произойдёт так быстро.
— Я… У меня есть… хвост.
— Могло быть и хуже. У тебя на лице могла вырасти акулья чешуя.
Может, дело в шутке Бабблз, а может, из-за мерцания хвоста, но я почувствовала, что у меня перехватило дыхание. Я не сводила глаз с нижней части своего тела. На самом деле, я попробовала пошевелить хвостом ещё немного, и при каждом движении он мерцал и переливался, как будто был сделан из чистого света. Это самая странная, самая прекрасная и самая пугающая вещь, которая когда-либо случалась со мной.
И я всё ещё не была уверена, было ли это на самом деле реальностью.
В любом случае, Бабблз права: у меня хвост, а не акулья чешуя на лице. Я крепко моргнула, затем слегка повернула голову, чтобы посмотреть на маленькую водяную пикси, сидевшую у меня на плече. На её лице была неловкая улыбка, и она держала оба больших пальца поднятыми вверх.
— Ты русалка, уииии, — протянула она.
Я закашлялась.
— Хотела бы я, чтобы мне
