— Ну что ж, раз все наконец готовы, — раздался зычный голос лорда Холмов, — то пора выдвигаться.
Он вскочил на своего вороного, огромного и лохматого, чем-то походившего на самого лорда, и поравнялся с Лирой. Охота началась.
***
— Чуть выше… вот… не надо так дрожать, это же всего лишь кролик, он не даст вам сдачи! Вот так!
Лира выпустила стрелу с закрытыми глазами, она очень надеялась, что промахнется несмотря на то, что лорд стоял за её спиной, держал её руки и сам направлял лук. Она очень надеялась, что дрожь собьёт стрелу с цели.
— Эх! Ну что ж, почти получилось, миледи. Если бы вы не трепетали, будто на мушке, то сегодня бы отужинали собственноручно пойманной дичью.
Лира открыла глаза и выдохнула — кролика след простыл, даже ветки куста ягодника уже не дрожали.
— Позвольте вам помочь, госпожа, — вызвался сир Галлир, и в тот же миг выпустил стрелу дальше и левее, на север, выждал немного, театрально поклонился и побежал за добычей. А когда вернулся, поднял её над головой и как герольд провозгласил: — В честь леди Валирейн Оронца!
Лорд Дормонд довольно крякнул и засмеялся, а следом и вся его свита. Лира тоже постаралась выдавить улыбку, хоть ей и не очень нравилось такое подношение. Но идея взять с собой сира Галлира оказалось на удивление хорошей. Если бы не он, то охота проходила бы в совершенном унынии — ни свита лорда Холмов, ни угрюмый Биро, ни молчаливая Альма не смогли бы так умело развлекать лорда шутками и разговорами. Они так сдружились за время охоты, что милорд даже угостил сира Галлира из своего бурдюка, а сир Галлир, чтобы потешить милорд разок выстрелил, казалось бы, вхолостую, но попал в сосну, у которой Альма собирала травы для своих зелий, и стрела пригвоздила ведьму прямо к дереву.
— А вот и куропатка к столу милорда! — объявил шутник, и все снова разразились смехом, одна только Альма пронзила Галлира взглядом, острее его стрелы, и лорд Дормонд, о чем-то задумавшись, ухмылялся в бороду.
Лира чувствовала себя странно. Ей не очень хотелось привлекать много внимания, но задевало, что будущий жених вспоминает о невесте лишь когда взгляд его случайно направляется в её сторону. Разве он не должен всегда и везде быть с нею, окружать заботой и вниманием? Разговаривать с мужчинами и шутить про загнанных, как куропатки, девиц ему милее общества невесты? Она ему не нравится… не нравится своему жениху… видно, постель милорд тоже будет делить не с нею, а со служанками, может потому он так поглядел на пойманную стрелой Альму? Присматривался?
Лира невольно нашла глазами Биро, своего защитника, но отвела взгляд, стоило гвардейцу посмотреть в ответ. Это было так глупо и по девчачьи, совсем не в духе взрослой леди, которой Лира хотела бы быть, но как приятно было осознавать, что хоть кто-то думает о ней сейчас. Нельзя, говорила она себе, нельзя при всех смотреть на него, нельзя улыбаться ему. Пойдут слухи, ненужные слухи, как при дворе об Алессе и короле, как о королеве и одном таинственном придворном. Ты знаешь, как все это работает, не делай глупостей, говорила она себе. Как славно, что Биро сдержан и не позволяет себе лишнего. Как грустно, что он так сдержан и не позволяет себе лишнего…
— Леди что-то посмурнела, — голос жениха вывел Лиру из задумчивости. — Видно, на девиц твои шутки не действуют.
Сир Галлир пожал плечами и отпил из бурдюка. Его взгляд уже заметно помутнел, и стрелы не всегда разили цель. Лохматый Грив Дормонда поравнялся с Малинкой.
— Идемте, покажу вам местные красоты, — обратился милорд к Лире, и чуть наклонившись к ней, добавил: — Только вам. Прогоним прочь всю эту ярмарку.
Он улыбнулся сквозь бороду, залихватски, как разбойник из романтической баллады, и Лира невольно улыбнулась в ответ, смущённо глядя в сторону. Лорд Дормонд отдал процессии приказ отстать, а сам погнал коня вперёд, жестом увлекая за собой Валирейн. Она переглянулась с Альмой и помчалась следом, по широкой тропе, вглубь старого северного леса, и в её голове вдруг набатом застучала мысль — что, если это не лорд Дормонд зовёт её с собою, а Папа Ромох?.. Что если сейчас… сейчас настал тот момент… Сердце рьяно забилось, готовое ускакать вперёд Малинки, и лошадка, будто бы почувствовав хозяйку, помчалась быстрее. Боги, Древние мудрые боги, вы наконец смилостивились, вы наконец спустились ко мне! Я готова, я сделаю, что должна! Её кудри вились за спиной, глаза налились влагой, то ли от счастья, то ли от бьющего в лицо ветра, а тело заполнилось чувством великой причастности. Скоро Папа Ромох наполнит её лоно, скоро она подарит Древним особое дитя, скоро она станет чем-то большим, чем просто девицей дома Оронца, чьей жизнью распоряжается семья и муж. И как только она исполнит волю Древних, то попросит у Папы Ромоха силу и власть, могущество жрицы богов, чтобы стать как Альма, сильнее Альмы! И тогда она сама выберет кого ей класть в постель, а кого отдать в жертву богам!
Пара-другая ударов сердца, и Малинка внезапно выскочила на поле, голое, будто брошенное лесом, только трава, камни и лорд Дормонд, спешившийся на краю. Лира едва успела остановить возле него изголодавшуюся по скачке кобылку, так она разогналась. Милорд помог Валирейн спуститься на землю, чтобы в тот же миг она, охнув, отпрянула назад — они в самом деле стояли на крутом краю, за которым ждала только бездна замшелых камней.
— Красота, верно? — Лорд Дормонд дышал глубоко и спокойно, он смотрел вниз на виднеющихся впереди горы, словно бы давно уже перестал чего-либо бояться. — Во времена первых войн мы сбрасывали отсюда южан. Красная Пасть. Раньше так называлась. Потому что крови было, почти по края. Так рассказывают старики. Но это чушь, где то видано, чтоб в южанах столько крови водилось, чтоб заполнить эдакую лохань. Верно?
Он глянул на Лиру сверху вниз, словно бы оценивая сколько крови в ней, и усмехнулся.
— М… Мы? — Лира дрожала всем телом, то ли от страха, то ли от ветра, который гулял здесь, словно это он настоящий хозяин Холмов. — Вы?..
— Что? Да. Я с севера.
— С севера?.. Вы хотите сказать, что ваши предки отсюда родом?..
Лорд криво усмехнулся и как-то нехотя кивнул.
— Да, жили на этом берегу, покуда Королевство тут не расселось и не спихнуло почти всех северян на острова. А потом кровь разбавила кровь. И те, кто обитает здесь ныне, скорее южане, чем северяне.
Биро говорил что-то такое… он отсюда родом, значит и в его жилах течёт кровь северян, не желавших покидать родные края. Если, конечно, его предки такие же древние, как предки лорда…
— Здесь… красиво… — проговорила Лира, с тревогой глядя вниз, а потом охнула, когда лорд сгреб её одной рукой под свой шерстяной плащ, будто котёнка.
— Да, красиво, — холодно подтвердил он. — Но лучше пойдёмте обратно, а то ещё сляжете прямо перед свадьбой с грудными болями.
И они ушли. Оседлали своих коней и неторопливо побрели обратно, в объятия леса, где ветер путался в ветках и высокой траве, и уже не мог до них добраться. По пути лорд рассказывал легенды этих мест, он шутил и даже смеялся, и Лире стало спокойнее. Не такое уж он и чудовище, её жених, и чем-то, вероятно простотой, даже напоминал ей Биро, только был старше и шире в плечах, и смотрел лукавым взглядом, лишенным всякой робости.
Когда они вернулись к процессии, день уже дозревал. Сир Галлир храпел под сосной, лакеи милорда обхаживали лошадей, псарь пытался угомонить беспокойных гончих, Альма стояла поодаль от лагеря и всматривалась в лес.
— Ну, будет, — громогласно объявил милорд. — Хорошая была охота, добрая. Пора возвращаться.
— Как все прошло? — ведьма, верхом на гнедой Бархатке, поравнялась с Лирой, пока лорд Дормонд хохотал над сиром Галлиром, всеми силами пытавшемся удержаться в седле. — Ты вернулась другая.
Лира пожала плечами и улыбнулась, бросив украдкой взгляд на лорда.
— Он оказался не таким уж и ужасным. Я так боялась по началу…
— Ты меня не поняла, — оборвала её Альма, качая головой. — Я совсем не о том спрашиваю.
