Ну, насколько могу связанной.
— Почему я связан?!
— Не паникуй и прекрати орать! Итак голова болит. Все как обычно — твой отец помешан на власти, и решил нас всех убить. А потому нам надо быстро освободится и всех спасти. Сможешь развязать веревки?
Я и сама не знала, откуда взялась эта смелось и командный тон. Просто ощущение, что положиться не на кого, а единственный союзник гораздо более напуган, чем я, давило ответственностью и придавало сил.
Ройн брыкается, дергая руками и пытаясь стянуть узлы. Я закатываю глаза — с каждым разом все больше поражаюсь парню.
— С помощью магии же!
— А.
Ройн сосредоточенно хмурится, пытаясь вызвать фаербол, но через пару секунд устало опрокидывает голову.
— Бесполезно! Кажется, папаша что-то сделал с резервом. Вот черт!
М-да, Зольгард предусмотрел практически все. Я с отчаянием смотрю на толстые узлы, стянутые на руках Ройна, и понимаю — все пропало.
— Что же делать? Зольг с Брайном и этой ангелоподобной мегерой уже ушли! Мы не успеем…
Ройн вскидывает голову, внимательно смотрит на меня — и, наконец, берет себя в руки.
— Последнее, что помню — как Брайн меня выключил. Позвал, мерзавец, будто бы обсудить план. Расскажи вкратце, что мой отец на сей раз выдумал?
Чувствуя, что отчаяние во мне вот-вот победит, я быстро начинаю говорить детали плана. Ройн кивает — и начинает размышлять вслух.
— Если отец решил занять место правителя, значит, уже совсем слетел с катушек. Перемена внешности — не кратковременная, а чтобы скрывать личину долгое время — процесс не быстрый. Если они ушли сейчас, то еще часа четыре будут заняты. И это только на одну подмену отца с королем… Что?
Он ловит мой безумный, с новой надеждой загорающийся взгляд, и даже слегка ежиться. Удивленно поднимает брови — а я нетерпеливо указываю на его веревки.
— Мы можем освободить друг друга.
— Бесполезно. У нас обоих связаны руки, а магия…
— Зубами!
Ройн вздрагивает — и с беспокойством оглядывает меня.
— Тина. Даже если у тебя супер-острые зубы — ты не перекусишь веревки.
Я издаю нервный смешок, и начинаю ползти в сторону Ройна. Никогда не думала, что выражение «я буду зубами выгрызать себе жизнь» используется так буквально.
— Тина!
— Да не собираюсь я их прокусывать! Я хочу лишь распутать с помощью зубов узлы — это-то должно получиться?
Лицо Ройна по-прежнему напряжено и задумчиво, но он не пытается меня остановить. А я двигаюсь вполне споро — уже почти натренировалась в передвижении.
— Это… Может сработать. Но я не уверен.
— Пока мы думаем, время идет! Давай, разворачивайся — я буду пытаться, а ты пока можешь придумать план Б.
На удивление, меня слушаются, и я сгибаюсь, как могу, чтобы оказаться на уровне запястий Ройна. Хватаю зубами веревку — и понимаю, что это надолго.
Хвала небу, у нас есть примерно четыре часа. А еще надежда, что Крис рано или поздно сообразит, что все идет не по плану — и освободит мой резерв. Ну а пока я буду делать что могу, и рассчитывать только на свои силы — и надеяться успеть хоть кого-то спасти.
Следующие несколько часов похожи на пытку.
Я скручиваюсь из одной неудобной позы в другую, и слюнявлю веревки, оттягивая зубами каждый раз частичку миллиметра в сторону, дергая так и эдак, и отчаянно стону от боли в скукоженном теле. Ройн пару раз меняется со мной местами — но у него не выходит высидеть и десяти секунд так, чтобы зубами дотягивать до моих узлов. У меня никогда в жизни так не болели мышцы и не вытягивались связки, как в те моменты, когда я тянула зубами скользкую, грубую, неподатливую веревку.
Со слезами и болью мы возимся, кажется, нестерпимо долго. По моим ощущениям проходит вечность, но Ройн уверяет, что около трех часов — когда один узел вдруг начинает поддаваться легче.
С неверием я замираю, и даже решаю не менять разрывающую от боли позу, чтобы не спугнуть удачу. Цепляюсь сильнее и снова тяну вверх, чувствуя, как мокрый от моих слюней узел начинает податливо развязываться.
— Ройн. Ройн! Попробуй шевелить руками.
— Ай…
Я выпрямляюсь, молча чувствуя собственную боль и слыша кряхтение Ройна. Тот со стоном крутит руками, с каждым разом все больше ослабляя стянутый узел — и в один момент сложенная лодочкой ладонь выскальзывает из веревки!
— Да! — с восторгом вскрикивает он, и тут же начинает распутывать остальные веревки, — сейчас-сейчас, Тина, я почти все. Ты умница, ты справилась — сейчас развяжу тебя.
Я не успеваю ответить, или даже выдохнуть — в этот же миг открывается дверь, и в спальню заглядывает Фелиция.
— Не зря Зольг решил вас проверить. Далеко собрались?
Она входит, закрывая за собой дверь, и формируя в руках боевой шар. Это — будто конец всем стараниям, и я с обреченностью прикрываю глаза, не в силах больше сопротивляться.
Глава 39
Тина
За прикрытыми глазами я слышу, как Ройн что-то кричит Фелиции, и бросается на нее. Затем вспышка света — и Ройн как-то тонко вскрикивает, а затем раздается звук обмякшего тела.
Не хочу смотреть.
Я устала, слишком устала, и нет сил сражаться дальше. Сколько прошло времени? Крис должен был заподозрить неладное! Может, он уже схвачен и нет никакой надежды?..
— Твоя очередь, маленькая дрянь, — раздается над головой, и легкий звук шагов вызывает отдаленный страх, — Зольгард велел не портить тела, но твое изначально выглядит потрепанным. Так что…
Она усмехается, и я чувствую потоки магии, когда в ее руках снова формируется боевой заряд. Сейчас она ударит, и я отключусь до самого конца, а когда очнусь, будет уже поздно — вокруг меня в телах знакомых людей будут не те, а народ даже не узнает, что ими больше не правят настоящие король и принц… А Крис…
В этот момент мне становится особенно смешно, как я защищала перед ним Брайна, и думала, какой Крис нетерпимый грубиян! Его подколы, бесконечные придирки и шутки — все казалось доказательством ужасного характера, а спокойствие и выдержанность Брайна — едва ли не благородством.
Сейчас я бы все отдала, чтобы сказать Крису, как я ошибалась. Какая была дура, и как бы хотела попробовать пожить, глядя на него совсем другими глазами. Не просто Пары или друга. Нет. Перед смертью глупо врать себе, что эти поцелуи были лишними, или ошибкой, или не снесли мне голову, давая ни с чем не сравнимые эмоции…
— Тина!!!
Этот крик настолько совпадает с моими мыслями, что в первые секунды я чуть улыбаюсь, не открывая глаз. Он так ярко отображается в моей голове, что я почти слышу его голос…
— Ты блин Щит или где?!
Грубый, с отчаянием вопрос заставляет распахнуть глаза, и в этот же момент передо мной вырастает спина Криса. Он активирует Меч — и фаербол Фелиции отскакивает от него, ударяя и оставляя глубокую вмятину в шкафу.
— Крис…
Парень, весь взмокший и буквально трясущийся от адреналина, лишь чуть-чуть разворачивает шею, и посылает мне один единственный взгляд.
Там — все.
Злость от того, что я уселась, скрутившись клубочком, и не пытаюсь себя защищать. Огромная вина, будто то, что я сижу тут связанная — целиком и полностью его рук дела. И просто необъяснимое облегчение — он нашел, он спас, защитил и освободит…
Я сглатываю, получая такой мощный заряд эмоций, и тянусь к резерву, пока Фели яростно кричит что-то, собираясь еще раз атаковать. Какое счастье вновь обнаружить, что я могу пользоваться магией, я не бесполезна, ч снова сильна и почти свободна!
Мой фаербол, призванный прожечь веревки, вылетает каким-то дико мощным, и с громким «ба-бах!» раскурочивает стену позади. Крис оборачивается, отвлекаясь на шум — и Фели использует момент, чтобы запустить боевой шар.
— Нет! — буквально рычу я, и Щит ярко-золотой вспышкой вылетает вперед, поглощая и сжигая ее заряд, а также отбрасывая саму девицу к двери.
Фели от неожиданности не успевает подготовиться, и лишь беспомощно вскрикивает, ударяясь затылком о дверь. Крис не медлит — и тут же посылает к ней остатки моих веревок, делая узлы на ногах и руках.
