равно, не поверите, – сдалась Уля, вернув телефон. Она возвратилась обратно на диван и снова укрылась пледом.
– А ты попробуй, – он убрал мобильник в карман до поры до времени.
– Хорошо… Я… – некоторое время обдумывала с чего начать и что вообще можно рассказывать. Юрий Олегович её не торопил, спасибо ему за это, он скрестил на груди руки в ожидании, – Мама уехала в командировку, а сестра ушла с ночёвкой к подруге. В общем, я осталась в доме одна… – медленно начала Ульяна, мельком бросая взгляд на лицо учителя, пытаясь уловить нотки его настроения. Пока что на нём читалось недоверие и смесь чего-то непонятного, – В дом пробрался волк…
– Волк? – он сузил глаза, не веря ни единому слову, – Настоящий волк из леса?
– Да, – не сразу ответила она, и так понимая – это звучит, как полный бред. Но что она ещё могла ему сказать?
– Почему ты вся в ссадинах?
Уля опустила голову. И в самом деле, на руках красовались длинные неровные царапины и неглубокие, уже начавшие затягиваться, порезы от вонзившихся разбитых осколков.
– Я выпала из окна… – произнесла она, особо не надеясь, что он ей поверит. Если бы ей кто-нибудь когда-нибудь рассказал такое, она и сама вряд ли бы поверила этому человеку.
– Ты уже завралась. Тебе не кажется? – на этот раз Юрий Олегович рассмеялся. Уля удивлённо уставилась на него. Неужели это смешно?
– Это правда. Волк кинулся на меня, и я выпала из окна второго этажа, – в защиту бросила она, чувствуя, как ею овладевают смятение и смущение. Она в чужом доме, наедине со взрослым мужчиной, который относился к ней не так, как к остальным девочкам. Он смотрел на неё по-другому. А она совершенно в неприглядном виде, неизвестно как очутившаяся здесь. По сути, это напоминало вчерашнюю ситуацию с волком. Только вместо животного перед ней стоял учитель. Хоть он и не собирался на неё нападать, она всё же чувствовала себя не в своей тарелке, – Это произошло, когда я легла спать.… И я честно не помню, как добралась до вас, – устало произнесла она. Юрий Олегович какое-то время молчал, переваривая услышанное. Похоже, она не лгала, в любом случае ему так показалось, но он не собирался подавать виду, что поверил ей. Вполне возможно, что это просто хороший актёрский талант, с которым ему не раз приходилось сталкиваться, если кто-то из учеников не сделал домашнюю работу или прогулял урок. Бывало, навыдумывают таких небылиц, что смело можно брать ручку и писать фантастические рассказы. Но Игея превзошла всех без сомнения.
– Ты дошла до города в таком виде, потом ещё несколько кварталов и ничего себе не отморозила? – он стал расхаживать по комнате взад-вперёд. – Ты вообще в курсе, что на улице зима?
Уля обняла под пледом коленки. Ей хотелось оказаться дома. Хотелось, чтобы мама поскорее вернулась и как в детстве обняла её, когда она приходила с улицы заплаканная с ободранными коленками.
– Ты вешаешь мне лапшу на уши, дорогуша.
Уля устало посмотрела на него. Спорить не было сил. И какая разница поверит он ей или нет? Видит Бог, она говорила чистую правду.
– Может вы мне уже дадите какую-нибудь одежду? – попросила она, – Пожалуйста.
– А зачем? – с сарказмом произнёс он, – Ты же пришла в таком виде, так и домой возвращайся так же.
– Не смешно.
– Не смешно? Не смешно?! – Юрий Олегович схватился за голову, упорно соображая, как ему поступить. Ему сложно было представить всё то, что рассказала Ульяна. Куда легче было предположить, что она всю ночь провела в каком-нибудь клубе на отшибе города с малолетними дружками. Они опоили её, возможно, сделали что-то противозаконное и привезли к дому учителя, чтобы поржать. Ну, или из-за доброты душевной, хотя это вряд ли. А как же ссадины и уродливый огромный синяк (который он точно видел, когда она пришла ночью и когда он уложил её на диван, но теперь напрочь о нём забыл. Всё, потому что она разговаривала с ним не отворачиваясь) во всю спину? Её могли избить. Да, скорее всего её избили и ограбили. И он как взрослый ответственный человек обязан сообщить в соответствующие органы. Но что-то его останавливало. Какое-то незримое еле уловимое чувство, что Ульяна всё-таки говорит ему правду.
– Я верну вам одежду. Мне только добраться до дому…
– Конечно, у меня же склад женской одежды! – всплеснув руками, он прошёл к шкафу. Открыл дверцы и принялся искать что-нибудь подходящее. – Чёрт-те что, – продолжал возмущаться он, выуживая женскую розовую кофту, джинсы унисекс и бросая их на диван, – Одевайся, я вызову машину.
Самолично Юрий Олегович довёз Ульяну до дома. Ей пришлось надеть куртку учителя. На улице и в самом деле стоял настоящий русский мороз. Уля провела на холоде лишь какие-то полминуты, пока шла до машины такси, но волос уже успел покрыться инеем, а нос Юрия Олеговича покраснеть. Уля не задумывалась, что выглядит в чужой одежде довольно странно. Таксист всю дорогу поглядывал на неё, но так и не решился спросить почему она в такой одежде. В воскресное утро на дорогах города машин практически не было. Людей тоже можно было пересчитать по пальцам. Да и кто станет высовывать нос из дому в такой-то мороз рано утром в свой законный выходной?
Они подъехали к небольшому двухэтажному дому, заросшему по периметру Плакучей Ивой. Смотрелось живописно, но жутковато, особенно в вечерних сумерках. Уля вылезла из машины. Юрий Олегович, что-то сказал шофёру, тот кивнул, и учитель пошёл следом за Ульяной.
– Ну давай, показывай? – решительно произнёс он.
– Что показывать? – Улю больше волновал вопрос, каким образом она попадёт в дом, если закрыто изнутри, а Ника всё ещё в гостях? Словно по повелению дверь распахнулась и на пороге показалась младшая сестра с удивлённым встревоженным видом. Во взгляде читался огромный вопросительный знак.
– Эйфелеву Башню! Блин, Ульяна, не тупи. Разбитое окно показывай, – он прошёл в дом первым, не обращая внимания на Улину сестру. Уля прошла следом и на немой Никин вопрос лишь пожала плечами.
Как только они оказались в Улиной спальне, сама Уля практически сразу начала истерично смеяться. Ника настороженно наблюдала за происходящим, не решаясь открывать рта.
– Целёхонькое, – Юрий Олегович обследовал окно. Даже положил ладонь на гладкую поверхность стекла, дабы убедиться в этом. Окно и в самом деле было целое. Даже намёка, на то, что здесь вчера произошло. Ни трещин, ни царапин, ничего. Юрий Олегович недовольно пробурчал что-то ещё и ушёл, а Уля так и продолжала смеяться. Похоже, она начала сходить с ума, раз не может отличить реальность от галлюцинаций.
– Что случилось? И где ты была? – строго совсем по-взрослому спросила Ника, скрестив на груди руки, как обычно делает мама, когда с кем-то спорит. И сейчас она напомнила Ульяне маму. Словно та каким-то неведомым образом пересекла сотню километров и в одночасье очутилась перед ней.
