Стало неуютно. Под одной крышей с информатором вожака я больше не чувствовала себя в безопасности, захотелось собрать ребенка и свалить в ближайший мотель, но на улице лило как из ведра, да и денег на комнату могло не хватить.
По плечам пробежала зябкая дрожь.
— Я не беременна, — врезался в уши собственный голос. — У вас неверная информация.
Инстинкты твердили, что лучше этим людям не знать правду.
— Не беременна. Хорошо. — С кривой ухмылкой главарь тигров опустил мокрый зонт в специальную подставку рядом с дверью. — Не предложишь мне войти, присесть?
— Проходите, присаживайтесь. Подождите, пожалуйста, я возьму ребенка и спущусь.
Теперь, после того как стало известно, за какую команду играет Ингрид, оставлять с ней малышку было страшно.
В спальне я несколько секунд смотрела на залитое дождем оконное стекло, мечтая открыть створку и сбежать, затем с тревожным чувством и малюткой на руках вернулась в гостиную. Вожак сидел на диване, широко расставив ноги.
— Почему ты не уходишь, Агвид? — начал он, когда я опустилась в соседнее кресло. — Чего ждешь? Чуда? Его не случится.
В груди заныло. В желудке копошился клубок холодных вертлявых змей.
— Рейг просил не уходить. И я не ухожу.
— Рейг просил… — губы вожака изогнулись в хищном оскале. — Прямо сейчас мой сын готовится к свадьбе с Ульрикой Хансен, а ты сидишь тут и ждешь его, как верная, забытая хозяином собачонка. Совсем нет гордости, девочка? Даже капли самоуважения? О тебя ноги вытирают, а ты и рада.
Униженная, я прикрыла глаза.
«Мне уйти?»
«Не уходи».
— Они трахаются, как кролики. Весь район слышит. Еще бы! Зов истинности.
Неправда!
Он лжет!
Я не верила.
Рейг не стал бы держать меня при себе, если бы окончательно решил уйти к другой женщине.
— Уже и платье свадебное купили. Сегодня поехали заказывать торт.
Из-под сомкнутых век против воли выбежала одинокая слезинка.
Нет, не буду плакать! Не доставлю этому напыщенному индюку такого удовольствия.
Когда я открыла глаза, они были сухими.
— Спасибо за информацию, — даже получилось улыбнуться. — Очень интересно и познавательно.
— Давай так, — нахмурился глава клана. — Здесь тебе ловить нечего, Рейг о тебе и не вспоминает. Он весь в новой любви. Но я готов подсластить тебе пилюлю. Как насчет компенсации за разбитое сердце, м?
Только сейчас я заметила у его ног небольшой кейс. В следующую секунду этот кейс лег на журнальный столик между нами, а еще через две — открылся с тихим щелчком. Содержимое впечатляло. Столько хрустящих новеньких купюр я в своей жизни ни разу не видела.
— Неплохая компенсация, да? — ухмыльнулся вожак, явно уверенный, что сумел меня убедить. — Там еще билет на самолет. Денег с лихвой хватит, чтобы устроить себе и своим детям счастливую жизнь. Где-нибудь в другом месте. Подальше отсюда. Условие — не возвращаться. Хорошая сделка, не правда ли? Купишь квартиру или небольшой домик, заведешь себе выносливого любовника. Будешь любоваться закатами над морем, попивая Пина Коладу. Жизнь расцветет яркими красками. Бери, не стесняйся, — и он подвинул кейс с деньгами ко мне.
Вид толстых денежных пачек, уложенных друг на друга, завораживал. В голове будто что-то щелкнуло.
— Ну, что скажешь?
— Скажу, что, если бы все было именно так, как вы расписываете, вы бы не пытались меня сейчас купить. Просто пришли бы и выгнали меня из дома. Но вы этого не сделали. Почему? Боитесь реакции Рейга?
— Уверена? — седая бровь изогнулась в ироничном выражении.
Не уверена.
Призрак ведь не ответил на мое письмо, не приехал на зов, но, может, он еще не проверял телефон, был слишком занят. Или зарядка мобильника села. Я могла придумать для него тысячу оправданий.
Кейс захлопнулся. Вожак поднялся на ноги.
— Да или нет? — спросил он в лоб. — Море, пальмы, Пина Колада?
— Мне плохо на сильной жаре, а от алкоголя голова болит.
— То есть ты выбираешь неизвестность и ожидание? А если завтра Рейг вернется и прикажет тебе выметаться из его дома?
— Значит, выметусь.
«Не уходи». Он попросил не уходить.
Наверное, надо было взять кейс, воспользоваться шансом и начать жизнь с чистого листа, но я не смогла отказаться от своих чувств. В глубине души я, дурочка, продолжала верить в Рейга, в то, что он меня любит. Предложение его отца только усилило эту веру: будь я Призраку безразлична, никто бы не стал тыкать мне в лицо чемоданом с деньгами.
Наверное, вожак хотел породниться с семьей этой самой Ульрики, а во мне видел угрозу своим планам. А если он видел во мне угрозу, значит, не все там так радужно, как он описывал.
Надежда заставила сердце забиться чаще.
Рейг приедет. Сегодня или завтра обязательно приедет, и мы все решим.
— Ты просто дура, — бросил вожак, забрав со стола кейс. — Набитая идиотка. Был бы с тебя прок, но нет…
Он сердито выхватил свою трость из подставки для зонтов, толкнул дверь и исчез за стеной дождя. В комнату ворвались запахи озона и мокрой листвы.
* * *
Вечером, укладываясь спать, я в сотый раз проверила телефон и решила снова написать Призраку. Если завтра не ответит, придется идти на поклон к Хакону или, может быть, искать специальные приюты для женщин, оказавшихся в сложном положении. Оставаться в этом доме было слишком тревожно. На всякий случай я уже собрала вещи — все самое необходимое.
Лежа в постели и глядя в потолок, я снова и снова спрашивала себя, правильно ли поступила, отказавшись от денег.
Если я действительно не нужна Призраку, если он и правда готовится к свадьбе с госпожой «сиреневое платье»…
Но даже сейчас, все больше и больше отчаиваясь, я не представляла, как смогла бы притронуться к открытому кейсу, вот так взять и сжечь за собой мосты.
Уходить, утром надо уходить. И отправить Призраку смс, в котором написать, где меня искать.
Незаметно меня сморил сон, я упала в черную яму забытья, а очнулась резко, от того, что мне не хватало воздуха.
Задыхалась. Я задыхалась!
Кто-то с силой вдавливал подушку в мое лицо.
Глава 26
Последние дни он не ел, не спал, а только рыл носом землю, пытаясь распутать клубок интриг, в центре которого оказался. Рейг знал: у оборотня не может быть две истинных пары — а значит, кто-то пытался им манипулировать.
Идиоты, они и правда решили, что смогут превратить его, тигра-убийцу, в послушную марионетку? Реально считали, что он заглотит наживку и закроет глаза на нестыковки? Он не животное, чтобы, истекая слюной, бездумно бросаться на каждую вкусно пахнущую самку в откровенных тряпках. Твари! Притащили эту обколотую дуру на его свадьбу!
Стиснув руль, Рейг глухо зарычал.
Рядом завибрировал брошенный на пассажирское сиденье мобильник. Экран телефона в темноте салона загорелся и погас. Краем глаза Рейг успел заметить, что Агвид отправила ему сообщение, но решил не отвлекаться от дороги, от своей миссии.
Потом. Все потом. Сначала дело.
Он должен докопаться до правды. Должен все выяснить. Пока у него в руках лишь кусочки мозаики, а надо сложить разрозненные фрагменты в единую, цельную картину.
Все нити вели к зачищенной базе, где Рейга держали в заточении два долгих года, и он потянул за эти нити, чтобы узнать много интересного. Например, что его люди ему не верны. Что часть информации с того секретного объекта от него утаили.
Проклятье!
Он доверял Кенту, а его личный хакер работал на отца и сливал ему все самое важное. Рейгу он передал документы по дочери Агвид, а остальные, где говорилось о разработке специального препарата истинности, отнес главе клана. Ублюдок! Продажная дрянь.
Рейг с силой ударил кулаком по рулю.
Сколько он уже не спал? Сутки? Двое? В глаза словно насыпали песка. Он чувствовал себя одержимым, спятившим, безумной гончей, которая взяла след и не успокоится, пока не найдет ответы на все вопросы. Ни о чем другом он думать просто не мог.
