Укачивая Молли, я гипнотизировала взглядом потухший экран мобильного телефона. Чем дольше я ждала, тем сильнее натягивались нервы. И вот — вожделенная вибрация.
«Не уходи».
И слезы из глаз от облегчения.
* * *
Ингрид встретила меня сухо. В какой-то момент в дороге я подумала, что все эти сообщения: «Возвращайся. Не сдавайся. Борись!» — могли быть от нее, но теперь усомнилась. Слишком уж отстраненно и чопорно она выглядела, хотя люди порой носили маски, скрывая за ними истинные эмоции.
— Что бы вы хотели на обед, госпожа? — По крайней мере, вела себя домработница по-прежнему вежливо и не швырялась мне в лицо моим новым статусом брошенной невесты. — Может быть, рыбу?
— Да, рыба, замечательно. Спасибо, Ингрид.
Но, к своему огромному стыду, когда рыба была готова, есть ее я не смогла. От одного только запаха меня вывернуло наизнанку, и я пулей рванула в ближайшую уборную.
— Наверное, заболела, — с чувством неловкости я вернулась в кухню и посмотрела на Ингрид извиняющимся взглядом. К тому моменту злополучное блюдо уже убрали со стола, а работающая вытяжка во всю боролась с запахами.
— Хотите чего-нибудь другого?
Я задумалась. С самой свадьбы во рту не было ни крошки — кусок не лез в горло, но после сообщения от Призрака вернулись и аппетит, и воля к жизни.
— Вроде у нас была морская капуста. Еще осталась?
Ингрид прищурилась.
— Да, в холодильнике.
— Я возьму?
— Конечно. — Она проводила меня острым взглядом.
Сначала, когда меня затошнило, я решила, что отравилась, но нет. Капуста оказалась потрясающей, она просто таяла во рту. Я съела всю упаковку, и только природная скромность не позволила мне взяться за вторую. Феерия вкуса. Божественная кислинка. Эта лапша из водорослей всегда была такой вкусной или я просто очень проголодалась?
— Купить еще? — как-то странно посмотрела на меня Ингрид.
— Да, пожалуйста.
Подумав, я все-таки полезла в холодильник за добавкой:
— И огурчиков. Маринованных.
Глава 25
Три дня меня мучило недомогание, а на четвертый, когда подозрение почти переросло в уверенность, на кухонный стол рядом с чашкой чая легла упаковка теста на беременность.
Ингрид сканировала меня взглядом.
— Думаете? — спросила я, не зная, радоваться или плакать.
С одним ребенком на руках тяжело, а с двумя малышами-погодками, да еще без мужа…
Призрак до сих пор не определился, кого он хочет видеть своей женой. За все это время я не получила от него ни одной весточки. Он не писал и не звонил, никак не давал о себе знать. А я ждала. Каждый день, каждую минуту. Постоянно носила в кармане телефон и следила за тем, чтобы он был заряжен. Просыпалась утром и сразу, не вставая с кровати, тянулась к мобильнику, проверяла социальные сети, пропущенные звонки, гипнотизировала взглядом горящий экран.
Так хотелось внести в наши отношения больше ясности. Так надоело это ощущение потерянного равновесия.
Ингрид пожала плечами и отправилась загружать грязную посуду в машинку, а я подвинула к себе розовую упаковку с силуэтом беременной женщины.
Еще неделю назад я бы прыгала от счастья до потолка, но сейчас время для беременности было неподходящее: меня бросили. Или не бросили. Впереди дрожала зыбкая дымка неопределенности.
Решив не делать поспешных выводов, я отправилась в уборную.
Тест развеял последние сомнения. Две полоски.
Две полоски! Черт!
Внутри в дикий коктейль смешались радость и страх, отчаяние и надежда. Я сидела на унитазе, смотрела на тонкую пластинку в своих руках, говорящую: «Ты скоро станешь мамой», и не знала, что делать.
Вдруг меня озарило: это был мой шанс вернуть Призрака.
Но, вот ведь какое дело, я не хотела возвращать его таким вероломным способом.
Теперь склонить чашу весов в свою сторону казалось проще простого: Рейг из тех мужчин, в которых очень сильно развито чувство ответственности. Но именно сейчас, беременная, я отчетливо поняла: мне важно быть любимой, а не просто привязать мужчину к себе ребенком.
Я хотела, чтобы Призрак сам сделал выбор и чтобы этот его выбор был свободным, а не продиктованным обстоятельствами.
— Скажете ему? — спросила Ингрид, когда я вышла из уборной.
Она что, караулила под дверью?
— Что скажу?
Домработница хмыкнула и исчезла в кухне.
На ее вопрос у меня пока не было ответа.
Сказать?
Да, наверное, надо сказать. А как иначе? Призрак имеет право знать. Разве можно скрывать от мужчины такую новость?
Но сказать сразу или подождать, пока он разберется со своими чувствами?
Я прошлась по коридору и тяжело опустилась на стоящий у стены пуфик. Палец скользнул по экрану телефона.
Позвонить?
Написать?
«Привет, Рейг. Я жду от тебя ребенка. Что будем делать?»
В дверном проеме мелькнул темный силуэт.
Медленно, словно в трансе, я начала набирать сообщение: «Привет…» — и закрыла вкладку.
Прячась за углом, за мной наблюдала Ингрид.
Вот кошка любопытная! Наверное, своей личной жизни нет, так в чужую нос сует. Еще бы! Самая настоящая мыльная опера разворачивается на ее глазах. Сначала невесту бросили у алтаря, а теперь эта брошенная невеста вдобавок оказалась беременна. Интересно же! Как в сериале по телевизору.
Раздраженная этим навязчивым вниманием, я решила запереться у себя в комнате и все спокойно обдумать вдали от посторонних глаз и ушей.
Пока под ногами скрипели ступеньки лестницы, в голове ядерной бомбой взорвалась ужасная мысль.
А что, если Рейг не так благороден, как я о нем думаю? Что, если он просто отнимет у меня ребенка и отдаст на воспитание своей истинной?
Да нет, глупости.
Вся на нервах я толкнула дверь в спальню.
Накормленная Молли отправилась на дневной сон. По оконному стеклу барабанил дождь. В растрепанных чувствах я села на кровать и снова уставилась на потухший экран мобильника.
В конце концов я решила, что такие ошеломительные новости сообщаются только лично и отправила Призраку смс: «Приезжай, пожалуйста. Надо поговорить. Это важно».
А дальше потянулись томительные часы ожидания. Звонка, ответа, встречи.
Я не находила себе места. Под звук дождя металась по комнате. Почему-то казалось, что Рейг должен откликнуться сразу, сию же секунду, и взгляд то и дело устремлялся к лежащему на тумбочке телефону.
Дождь усилился, превратившись в ливень. Потоки воды оглушительно громыхали по крыше. Сквозь этот шум я чудом уловила тарахтение двигателя и, взволнованная, припала к оконному стеклу.
Приехал! Сам! Лично!
Я сказала: «Это важно» — и вот он тут.
Потому что все еще что-то чувствует ко мне. К тому, кто тебе безразличен, не бежишь по первому зову.
За стеной воды я смогла разглядеть только большой черный автомобиль, остановившийся у крыльца, но раз Ингрид открыла ворота, значит, явился хозяин дома.
Словно поднялся невидимый шлюз — меня затопило ощущением счастья и верой в лучшее.
Я кинулась к лестнице. Сердце выпрыгивало из груди.
Приехал!
Как Рейг отреагирует на новость о моей беременности? Что скажет? Я же правильно сделала, что доверилась ему?
Возбужденная, я влетела в гостиную и резко остановилась.
Стряхивая с зонта воду, у входной двери стоял не Рейг, а его отец.
— Надо поговорить, — сказал он, отчего-то глядя на мой живот.
Взгляд старшего тигра был настолько пристальным и неприятным, что я невольно прикрылась руками.
— О чем?
— О том, что ты беременна.
Я вздрогнула.
Откуда он знает? Я же сама все поняла только пару часов назад.
Вверху, на втором этаже, проснувшись, заплакала Молли, но не успела я отреагировать, как к лестнице бросилась появившаяся откуда ни возьмись Ингрид:
— Я посмотрю за ребенком, разговаривайте.
Деревянные ступеньки заскрипели под торопливыми шагами. Я проводила служанку подозрительным взглядом.
Неужели Ингрид работает на отца Рейга? Следит за мной и тут же доносит, что разнюхала?
