просто окажетесь в реестре недобросовестных подрядчиков. Ребята пошли на принцип, наняли мощного юриста и доказали в суде всю коррупционную составляющую. Это было как раз в то время, когда Ветров отмазывал сына от тюрьмы, и все посыпалось разом, как карточный домик. Вжух! И нет губера.
— И где теперь эти ООО-шки?
— Переоформились в СУ-37, гребут не так борзо, как раньше, и живут не так жирно, но худо-бедно держатся на плаву. Плюс сеть ресторанов «Балалайка» и птицефабрика. Это из того, что мы знаем, рубрика «хрен докажешь». А остальное, дорогой начальник, надежно скрыто от бдительного ока общественности.
— И кто приглядывает за всем хозяйством, пока папаня в Москве, а сынок играет в честного полицейского?
— Самому жуть как интересно, — поделился Носов, — аж нос чешется, но лисья нора глубока, до дна не докопать. О, останови у магазина, за продуктами заскочу.
— Я с тобой, — решила Люся. — Пора мне познакомиться с хвостом поближе.
Припарковавшись на подземной стоянке под своим домом, Люся открыла заднюю дверь, оглядела наполненные продуктами пакеты, покачала головой и, опираясь на трость чуть больше, чем требовалось, захромала к своим охранникам. Постучала по оконному стеклу. Оно медленно опустилось вниз.
— Ребят, помогите бедной девушке донести пакеты, — сказала она, широко улыбаясь. — А я вас чаем угощу.
Добры молодцы смотрели на нее растерянно.
— Да ладно вам.
Один из них, молодой, мужественный, симпатичный яг — ах, как Люся любила ягов, да только безответно, — все-таки вышел из машины.
Сграбастал пакеты, пошел следом за Люсей к лифтам.
— Коля, — внезапно представился он, пока они поднимались, а она с интересом его разглядывала.
— Люся.
— Вы очень беспокойный объект, Люся.
Она засмеялась и охотно ответила, отпирая квартиру:
— Журналиста, Коля, ноги кормят. Новости редко сами собой приходят в редакцию и умоляют: ах, напечатайте нас. Идите сюда, на кухню. Чай или кофе?
Он посмотрел на нее настороженно, будто ожидая подвоха, а потом ответил:
— Кофе у меня уже из ушей льется. Можно чаю?
— Скучная у вас, должно быть, работа, — посочувствовала Люся, включая чайник.
Нины Петровны не было, и ужина тоже.
Обиделась?
Расстроилась?
Ну вот зачем они нарушили священное правило не говорить о ее семье.
Ни к чему хорошему утренний разговор явно не привел.
— Хотите бутерброд, Коля? — Люся, огорченная и рассеянная, принялась разбирать пакеты. — И напарнику вашему.
— Да мы уже сменимся скоро, — ответил он, но на колбасу посмотрел с жадностью.
— Меня теперь и по ночам сторожат?
— После вчерашнего.
— Вчера я даже подумать ни о чем не успела. Инстинкты как у гончей во время охоты: ты просто несешься вперед и надеешься поймать свою дичь.
— Поймали? — спросил он с улыбкой.
— Кучу проблем на свою голову я поймала, — ответила Люся мрачно. — А вы, Коля, частное агентство или из органов? Или это секрет?
— Да нет, наверное, — ответил он после паузы. — Частное охранное агентство «Витязь».
— Дорогое?
— Надежное.
Она еще раз посмотрела на широкие плечи и развитую мускулатуру.
— Коля, — произнесла задушевно, — а давайте обменяемся телефонами. Ну мало ли что случится. Просто на всякий случай.
— Да, конечно, — согласился он уже без всяких пауз.
Глядишь, воспряла духом Люся, и ее сексуальная жизнь, давшая в последнее время крен, наладится.
Проводив охранника, Люся заглянула к Нине Петровне.
Старушка что-то быстро писала в ноутбуке и так резко захлопнула его крышку, что еще чуть сильнее — и точно бы сломала.
— Люсенька? Уже вечер? А я заболталась с девочками на форуме по китайским историчкам…
— Все хорошо? — спросила Люся. — Вам ничего не надо?
— Ничего не надо. Какой ужас вы сегодня опубликовали! Как ты думаешь, можно убить уже мертвое?
— Можно, — ответила Люся уверенно. — Это же не роботы-пылесосы, это разумные создания. Мыслят, значит, существуют, что бы там церковники ни считали насчет одушевленности.
— Да-да, наверное, — старушка поплотнее закуталась в теплую шаль. — Мне кажется, с тех пор как я последний раз выходила на улицу, мир стал еще более сумасшедшим.
— Может, все-таки снова попробуем терапию?
— Она помогает, когда люди хотят избавиться от фобий. А я со своей живу в любви и согласии.
— Ну ладно, — не стала упорствовать Люся, — я купила ваш любимый виноград, оставлю на кухне.
Остаток вечера Люся провела, пытаясь согласовать с антропологом его интервью. Профессору неинтересно было про коркору, зато он стремился как можно больше рассказать о своих достижениях. Люся стремилась к ровно противоположному результату.
Ветров пришел, когда она уже готова была на стенку лезть от упрямства самовлюбленного ученого.
— Просто ради любопытства, — спросил он, философски полюбовавшись, как Люся в раздражении зашвырнула мобильник в пластиковую мусорную корзину, — что тебе понадобилось на бетонном заводе?
— Согласовывали с заказчиком рекламный бюджет на год, — ответила она, сделала несколько выдохов через рот и полезла под стол за телефоном.
— То есть днем ты передаешь мне аудиозапись, в которой навь называет Горелова в числе особых клиентов клуба, а вечером едешь к нему ради рекламного бюджета? Чисто случайно?
— Ага. Это, кстати, не тот Горелов, а его младший брат. А тот… вот он, — и Люся открыла на телефоне фотку.
Ветров подошел, оперся о стол, и Люся тут же откатилась в кресле назад.
— Затейливо, — с явным отвращением оценил он увиденное. — Тоже случайность, Люсенька?
— А то ж, — уверенно согласилась она. — Скинули нам в анонимный канал в телеге. Понятия не имею кто.
Ветров поднял голову, глядя ей прямо в глаза.
Он был спокоен, поэтому Люся легко выдержала его взгляд.
— Ладно, — с неожиданной покладистостью согласился он, — перешли мне эту фотку. Завтра напишешь заявление, откуда она взялась.
— Носов напишет, — отмахнулась Люся, — каналами он заведует.
— Ну да.
Ветров отправился на кухню в поисках еды. Люся поплелась за ним.
— Послушай, — сказала она, — то, что ты устроил утром, — было действительно отвратительно, знаешь?
— О, ты купила продукты.
— Ты не можешь причинять мне физический дискомфорт. Никогда, ни при каких условиях. Ты же взрослый человек, умеешь держать себя в руках.
— А кефира нет?
— Давай разложим все по
