стоявшего посреди. Легкая седина в чёрных волосах поразительно шла бледному аристократичному лицу и горделивой осанке. От изумления замерла, молча рассматривая гостя. Наконец, вампир поклонился:
— Тираниэль, принцесса. Я, Керман СКрашш, Глава дома. Прошу, — он опустился на колени, и теперь смотрел на меня снизу вверх, — нет, умоляю, отпустить Торнеона.
— Что вы делаете, встаньте, немедленно.
Я, наплевав на правила этикета, бросилась поднимать вампира. Тот нехотя, но поднялся, после чего уселся в предложенное кресло.
— Пойми, я уже не молод, Торнеон же горяч, он потерял голову. Не признаётся, но я то вижу, — правящий вампир произнес это таким тоном, что я поняла, что встряла.
В дверь, как обычно без стука, вошел отец и резко остановился, увидев моего гостя.
— Пап, это Керман СКрашш. Глава, это мой отец. А вообще, стучаться надо, сколько раз просила, — буркнула я раздраженно, не зная, как себя дальше вести в столь высоком обществе.
— Знакомы, — прокомментировал Правитель, продолжая сверлить взглядом вампира. — Тира, что происходит?
— Успокойся, Эсм. Я в гости залетел, поговорить с твоей дочуркой, — устало прохрипел Керман СКрашш.
— О чём? — отец выгнал с соседнего кресла удобно развалившегося лохматого орави и уселся сам. — Я хочу присутствовать. Мало того, я настаиваю.
Он навел полог тишины на комнату и кивнул вампиру, демонстрируя готовность слушать. Я же почувствовала себя как на допросе, когда две пары глаз — синие и чёрные с золотым отливом выжидательно уставились на меня.
— Я то тут причем? Вообще не представляю, о чём речь, — отвернувшись к окну, начала рассматривать пейзаж. Облака лениво бежали по небу, птицы кружили, высматривая добычу. Спокойствие и умиротворённость, как обычно. Ну, если не считать, что у меня за спиной сидели два правителя соседних государств, находившихся в стадии перманентной войны. Там почему-то подозрительно тихо. Осторожно оглянувшись, застала дивную картину — главы молча сверлили друг друга взглядами. Первым не вынес вампир:
— В общем, ты же, наверное, в курсе, что Торн запал на твою дочурку. И она отвечала ему взаимностью, до определенного времени.
— Что? — глаза эльфа изумленно расширились. — Тира, это правда?
Я кивнула, кусая губы. Смысл врать? Взгляд правителя стал ледяным, а это первый признак закипающей ярости.
— И давно это длится? — спросил он ласково. Его голос, всегда проникновенный, в этот раз хлёстко ударил.
Я молчала, не зная, что и ответить. С того момента, когда вампирский принц вытащил меня из «пузыря», прошла уже неделя. А с того памятного поцелуя на пустоши целых два дня. Откуда я знаю, когда начинать отсчет?
На помощь пришел Керман СКрашш:
— Ты ведь знаешь Торна, ему что в голову взбредет, не выбьешь. Вопрос в том, что ты знаешь и к чему это может привести! Я просил! — Вампир со злостью стукнул кулаком по столу. Деревянная конструкция жалобно хрустнула, одна из ножек сломалась пополам, и столешница рухнула на пол вместе со всем содержимым. Я вздрогнула, опять придется собирать магические кристаллы, рассыпавшиеся по комнате.
— Да, я знаю Торна. Как и всю вашу семейку, — слишком спокойно произнес отец. — От неё чего хочешь?
— Чтобы она уже определилась и отпустила его! А не вертела хвостом, как ора'ви в период гона! — вернувшись в привычное состояние, вампир стал таким, каким его привыкли видеть — Главой Правящего Первого дома вампиров.
— Хорошо, я прослежу. Глава, у вас всё? — подчеркнуто вежливо поинтересовался отец, сжимая кулаки.
— Вполне, позвольте удалиться, — Керман встал, церемониально раскланялся и через мгновение вылетел в открытое окно, обернувшись большой летучей мышью.
Я испуганно сжалась, глядя на рычащего от ярости Правителя, никогда не видела его в таком рассерженном состоянии.
— Сядь! — он указал на кресло. Я плюхнулась, попытавшись вжаться в обивку. — Что у тебя с вампирским принцем? Только честно, не заставляй лезть к тебе в голову!
— Ничего, правда. Он делал мне знаки внимания, я же их не принимала.
— Не ври! Я хорошо знаю Торнеона, он бы не стал смотреть на тебя, если бы не знал, что нравится. Он очень сильный эмпат, — эльф вздохнул и начал растирать виски, жмурясь от головной боли. Я же замерла. Вампир-эмпат? Этого просто не может быть, но меня поразило даже не это, а то, что отец в курсе. Хотя Торн говорил, что они с отцом знакомы, но не думала, что это правда и что знакомство столь тесное.
— Правда, пап. Прости меня, а? Я хотела… — я мучительно соображала, что бы такое сказать. Прикинуться паинькой — самый хороший вариант. — Я хотела с ним поиграть.
Залезла на колени к отцу, и как в детстве, прижалась, вдыхая его запах. Как-то сразу стало легко и спокойно. Вот только червоточина чего-то неправильного проснулась и навязчиво била в голову.
— Поиграть? Ну-ну… — со стороны окна раздался ехидный голос, сопровождаемый шорохом крыльев.
— Не дворец, а проходной двор для вампиров! Уволю всех магов, отвечающих за безопасность! — резко вскочив, отец свалил меня на пол. Больно же! Я начала растирать ушибленное место, хмуро наблюдая за летучей мышью, повисшей вниз головой в проеме окна. Правитель пристально рассмотрел источник звука и угрюмо указал внутрь комнаты:
— Ваше высочество, ты мне обещал разговор!
— Помню, — спланировав, мышь на ходу превратилась в наследника вампирского трона. Элегантного, в шикарном черном облегающем костюме, слишком спокойного и уверенного в себе. Он удобно расположился на гостевом диване, щелкнул пальцами, извлек из воздуха запотевшую бутылку, два бокала, покосился на поломанный столик и вопросительно поднял одну бровь. — Спрашивай.
— Торн, сколько мы с тобой знакомы? — начал отец.
— Да уже лет сто пятьдесят, — спокойно ответил вампир, разливая вино по бокалам. Я облизнулась, почувствовав запах ирмени. Знала, вино великолепное, но судя по всему, в этот раз меня из дегустаторов вычеркнули.
— Угу, и сколько раз ты меня вытаскивал из-за Черты? — принимая бокал, отец пристально посмотрел на вампира.
— А ты издалека начал, уважаю, — Торн отпил вино и довольно облизнулся.
Он точно так же облизывался после поцелуев. Дерзко, ловя послевкусие и сладко улыбаясь. Как будто пытался уловить наслаждение до последней капли. Я затаила дыхание, вот бы повторить. Из ступора вывел отец:
— Ты
