Тут же из динамиков полилась медленная мелодия. Она пронзила Веру насквозь, закружила, понесла. Это была та мелодия, под которую они танцевали на вечере.
— Позвольте вас пригласить! — перед ней стоял улыбающийся Виталик.
— Позволяю! — тихо проговорила она.
Вновь его руки на ее талии, вновь она обхватила его и прижалась к нему. О как это прекрасно! Как это чудесно, когда он так близко. Когда его сильные руки ограждают тебя от всего мира. Как это чудесно.
Голова кружилась от выпитого и от музыки. От Виталика приятно пахло чем-то освежающим. Она провела рукой по его волосам. Какие мягкие и пушистые. Он такой славный. Рука Виталика тоже поднялась, прикоснулась к пуху ее волос.
Там где он касался у Веры начиналось покалывание, словно бы горячая волна лилась по коже с его руки. Потом его рука скользнула на ее обнаженное плечо, задержалась. Веру словно током пронзило. Она отстранилась немного, заглянула в его глаза. Они загадочно мерцали в полумраке комнаты. Его губы чуть-чуть приоткрыты, словно ждали чего-то. Словно в наважденье она почувствовала, как тянется к нему, увидела как его губы растут, ширятся. Потом разом почувствовала его губы на своих губах. Он обнял ее крепко-крепко. Так ее еще ни кто не обнимал. Его руки скользили по ее телу. Они слились в долгом сладком поцелуе. Ноги Веры ослабели, она задрожала и дернулась. Так ее еще ни кто никогда не целовал.
Она хотела отстранится, он начал выпускать ее, она тут же прижалась сама. Не отпускай меня! Держи крепче, пока не убежала! Держи! И он держал! Мелодия кружила их, увлекала за собой, а они целовались в тиши ночи!
Вера чувствовала жар во всем теле. Сердце словно взбесилось, прыгало в груди. По телу ходили странный теплые волны. Ей ужасно захотелось, чтобы он прикасался к ней рукой, губами, гладил ее по волосам, поцеловал в шею, в обнаженное плечо. Она потянулась к нему, прижалась еще сильней.
Вдруг она ощутила, как его сильные руки подхватили ее, понесли. Голова окончательно закружилась, губы их так и не смогли оторваться друг от друга. Вере показалось, что она летит. Летит, как в своих детских мечтах. Только теперь она не одна! Теперь с ней Виталик! Ее любимый!
Потом она почувствовала, что полет окончен. Она лежит на спине, Виталик нависает над ней. Его руки ласково прикасаются к ней. Губы целуют, спускаясь все ниже и ниже. Ее тело задрожало, внизу зародилась и захлестнула все тело жаркая волна…
А потом все разом исчезло. Перед закрытыми глазами встало строгое лицо Христа. Он просто глядел на нее с ее иконки. Глядел и все! Но каким-то странным образом все вокруг изменилось.
Вера вдруг осознала себя лежащей на кровати. Виталик сопел прямо над ней, его рука шарила по ней, она чувствовала, как он заполз ей под платье, силиться расстегнуть. Вера вздрогнула, подтянула ноги к животу, отпрянула.
Какое-то время он еще пытался снять платье, потом и к нему вернулся разум. Он отпрянул, непонимающе поглядел на нее.
— Что случилось?
— Нет! — пролепетала она. — Нельзя!.. Мне нельзя!
— Но почему?!
— Я же говорила тебе… — из ее глаз брызнули слезы, но она продолжала говорить. — До свадьбы нужно блюсти целомудрие! Я же говорила тебе…
— Но ведь… — он запнулся. — Ведь я буду твоим мужем!..
— Пока мы не обвенчались в церкви, ты не муж! Пока мы не обвенчались — нельзя нам плотскими утехами баловаться…
Вера видела, как меняется его лицо. В груди появилась и разрасталась пустота. Нельзя обмануть судьбу! Нельзя! Глаза застилали слезы, но она их не вытирала! Она только сидела и шептала:
— Нельзя! Нельзя! — Виталик встал резко, отошел к окну. Вера жалко скорчилась на кровати.
— Судьбу не обмануть… Нельзя… — бормотала она.
А Виталик глядел в окно, и странное безразличие окутало его. Эта причитающая девушка уже не трогала его. Его вообще уже ничего не трогало. Что-то сломалось внутри!
Он подготовил такой потрясающий вечер! Любая девушка на свете приняла бы его на отлично! А тут… Его старания втоптали в грязь! Что-то не так?! Что-то не то нужно этой девушке! Она не такая! Она другая! Я не такой! Как мне быть?!
Он почувствовал, что она встала и подошла к нему.
— Виталик! Прости! — услышал он всхлипывающий голос. — Как тебе объяснить! Ведь я тебе говорила…
— Да! — безразлично сказал он. — Ты мне говорила!
— И что ты скажешь? — робко спросила Вера. В ее голоске теплилась надежда. Последняя надежда.
— Я не знаю, что сказать! — ответил он, и таким отчуждением повеяло от его голоса, что Вера отшатнулась. Она хотела прикоснуться к нему, обнять, погладить, но отдернула руку, словно обжегшись. Она бессильно опустилась на стул и тихо заплакала. Все время пока она плакала, он глядел в окно и не обернулся…
— Я пойду, пожалуй! — наконец сказала она. Она встала, поглядела в его спину. Он даже не пошевелился.
— Ты мне позвони!? — робко то ли попросила, то ли спросила она.
Плечи его дрогнули, и она еле расслышала ответ:
— Не знаю!
Вера в испуге попятилась, выскочила в коридор, поспешно оделась и выбежала из квартиры. А Виталик еще долго глядел в темное окно и молчал…
Люда лежала дома на любимом диванчике и занималась своим любимым делом — говорила по телефону.
— Алло, Марина! Ты еще здесь? Так вот! А этот толстый дурак и говорит — а может мы поедем вместе?! Ты представляешь?! Самомнение у человека!..
Дзинь! Звонок в дверь.
— Погоди Марин. Звонят! Я сейчас вернусь!
Люда побежала в прихожую. По пути заглянула в зеркало, хотя и знала что неотразима, но это уже в крови. Подскочила к двери, открыла и, не глядя, побежала обратно крикнув:
— Заходи!
Затормозила у самой комнаты. На пороге стоял Виталик.
— Виталь, привет! — удивилась она, тут же совладала с эмоциями, надела маску обворожительной вумен. — Заходи! Не ожидала!
Тут же исчезла в комнате.
— Марин, перезвони! Тут Виталик пришел… я тебе про него говорила… — она бухнула трубку. Виталик вошел в комнату. И тут Люда разглядела его получше.
Недельная щетина, покрасневшие глаза, и очень помятый вид. Бидон говорил, что в запой ушел парень. С расстройства. Хотя чего расстраиваться ума не приложу. Неужели из-за этой дуры Верки?
— Мне твоя помощь нужна. — хриплым голосом сказал Виталик, и Люда поняла, что он пьян и сейчас. Но ничего! Это раскрепощает.
— Какая такая помощь? — шаловливо спросила она.
— Эта самая! — кивнул Виталик без обиняков. — Мне Веру нужно забыть!
— Что?! — раскрыла прелестный ротик Люда. Ничего себе! Так прямо с ней еще ни кто не говорил! Обычно начинали ходить обиняками, намеками подводить к главному. При чем обычно тему любимых девушек обходили старательно. А тут на тебе!
