отличие от них, в своем ремесле добился значительных успехов. Константин впоследствии также умер от эпидемии. Дед рассказывал мне ещё при жизни, как ему приходилось слышать от семьи недоброжелателя различные мерзости. Чёрствость, зависть и злоба обрекли его душу на вечные скитания в Аду. Поэтому его настоящая сущность такая мрачная.
– А ты, наоборот, светишься, – отметила я его яркий образ, вспоминая, что увиденный мною образ на кладбище совершенно отличался от образа Стефана.
– Все, кто подобен ему, вынуждены мучиться после своей смерти. Он будет искать тебя, чтобы отомстить мне.
Я была в шоке, но чувствовала, что наверняка Стефан знал какое-нибудь решение вопроса. Но он молчал.
– Наверное, единственное, это покинуть твой дом. Но и это тоже не факт.
– Это не выход, – ответила я ему на такое беспрецедентное решение. – Должен быть другой вариант.
Мы сидели, приобнявшись, как пара голубков-неразлучников, сцепившись друг в друга руками. Я – горячими, он – холодными.
– Я могу чем-то помочь? – вымолвила я после долгих раздумий.
– Нет. Не играй с огнем. Твой интерес тебя же и погубит.
Последние слова оставили в моей памяти неизгладимый след, позволяя уму активно играть с собственным воображением.
– Возможно… – на последней фразе Стефан задумался, – возможно, предстоит обратиться к моему роду.
У меня за такое долгое время впервые появилась надежда.
Глава 18. Красное полусладкое
– Как успехи? – спросил Он, не поднимая глаз. Он всегда знал, кто сейчас предстанет перед Ним.
– «Никак», – спешно подумала Она и тут же пожалела об этом.
– М? – отреагировал Он, но настаивать на уточнении Ее мыслей не стал.
– Девчонка упрямая.
– Это не такая уж и проблема! Она не первая.
– Проблема! Упрямая! – воскликнул Он. – Что за причина!
– Похоже, что это просто уникальный случай, – заключила Она.
– Не накручивай, ещё не вечер.
– Может, ну их, эти рискованные игры?
– Я уже не воскресну, мне нечего терять.
– Просто… существует ещё одно затруднение.
– Какое!? – отозвался Он и уже поднял свой пылкий взор на Нее.
– Парень тот самый… Мозги ей вправляет.
– Фу, дичь! Человечина.
Он отвернулся. Неужели может быть так противно? Ведь Он же сам когда-то был человеком!
– Может быть, у Вас есть альтернативный вариант? – спросила Она.
– Это ещё что за альтернативный вариант? – удивился Он. Для Него не существовало других вариантов. – Парень для Вас проблемой является?
– Можно сказать и так. Мне требуется поддержка…
– Девушка! Да вы обнаглели! – восклицал Он.
– При жизни не успела, надо успевать хоть сейчас!
– Да у Вашей светлости ещё вся небесная жизнь впереди!
– А с чего вдруг такие выводы? – допытывала Она.
– Ты решила поиграться со мной? Вон отсюда!!!
– Вы же знаете, что если я уйду, Вы без меня ничего не решите. Я Ваша правая рука? – неуверенно спросила Она.
– Правая, левая… Я сам путаю. Останься, – заключил Он.
Такой расклад событий был предсказуем. Она являлась Его пассией, и без Нее Он бы потерял всякий смысл. Но нет. Он ещё раз убеждался, что зависим от Нее. Тут Он достал откуда-то бутылку вина.
– Вот лети к ним и играй, сколько душе угодно.
Она рассмеялась. Звонко. Громко. Рассмеялась так, что стенки у бокалов немного потрескались. Странно, что фраза, Им сказанная к Ней вовсе не относилась. У духа есть ещё душа?
– Нельзя выбрать объект попроще? – настаивала Она, отходя от судорожного смеха.
– На, выпей, расслабься, – ответил он сухо, протягивая бокал с вином.
Она разлеглась на удобное кресло. Ее гибкое тело способно было занять удобную позу, в отличие от человеческого скелета. Она сделала глоток и принялась далее слушать Его речи.
– Мы уже столько времени боремся, а конца не видать!
– Тебе то что!
Участь твоя такая здесь! А ты хотела здесь только орешки щёлкать?
– Парень тот сильный и очень непростой.
Она сделала ещё глоток. Как будто после каждой фразы у Нее пересыхало горло.
– Так сделайте его для себя простым! – продолжал восклицать он. – Мы уже находимся ниже всех в этой Вселенной. Нам нечего терять. Святыми мы уже не будем.
– Я пыталась сбить его с толку, но Он силен, это очевидно.
– И на какую помощь Вы рассчитываете? Он из наших?
– Нет, он из прошлых веков. Скорее, из шестнадцатого века.
– Из шестнадцатого? – изумительно спросил Он, как будто не знал ответа на этот вопрос. В этот раз Он смотрел Ей прямо в глаза. Вы уверены?
– Уверена.
Он, вертя двумя длинными истонченными пальцами бокал, формулировал для Нее речь. «Как так! Шестнадцатый! Какая догадливая!»
– Ты точно уверена?
– Да точно, точно! – воскликнула Она.
– Этого не может быть, – проговорил Он в ответ и тут же ехидно заключил, – я тебе не верю.
– Вы же сами проверяли, – вспомнила Она.
– Мне лишь удалось перекинуться с ней парой слов. А про него я думал…
Он откинулся на спинку кресла и, глядя на бокал, потрепал кончик своей бороды, после чего продолжил:
– Вдруг он помоложе… Но если это именно так, то так сильно Я ещё не ошибался… Это сильнейшим образом меняет ситуацию.
Он ещё немного подумал, как будто искал ответ на скрытый от Нее вопрос. Его никогда ещё (до этой самой минуты) не ставили в тупик. Решать любые насущные проблемы не входило в круг Его интересов. Но сейчас, признаться, не существовало другого выхода. Нужно было действовать и спешно принимать какие-либо решения.
– Сколько у нас времени? – перебила Она ход Его мыслей.
Он молчал. Через пару мгновений Он взглядом указал на Ее бокал. Она при жизни была не глуповатой девчонкой, поэтому сразу предположила вслух:
– Половина?
– Половина, – подтвердил Он. Бокал был ровно на половину… Пуст? То есть, время убывает с каждой минутой, не давая ответы на самые трепещущие вопросы? Плюнуть на все и дать возможность событиям развиваться так, как «карта ляжет»?
Он снова посмотрел на Нее, так и продолжая находиться в задумчивом положении.
А, может, бокал только наполняется?
Она отвела кисть с бокалом подальше от губ. Жидкость как будто моментально испаряясь, оставляла в воздухе ароматы спелой вишни.
– Чудное вино, – подхватил Он Ее мысли. – Но за много лет люди так и не научились прогрессировать свои навыки. Что сейчас, что сто лет назад, а результат один и тот же… – бормотал Он себе под нос мало разборчивые фразы, находя скорые пути решения насущных вопросов.
Она, опустив голову, исподлобья наблюдала за ним. Ее рыжеватым прядям лучи палящего солнца были вовсе не страшны. А при жизни Ее лицо украшало множество мелких веснушек, чего Она так не любила. Сейчас Ее отражение стало желанным для Ее земной жизни. Раны на сердце затянулись, ссадины на теле исчезли, волосы приобрели блеск и золотой отлив на солнце. Но, впрочем, солнца в Ее жизни было мало. И только сейчас она испытывает непосильную радость от самовольных вторжений в чужие тела. Фантастика! Люди сейчас, наверное, об этом только мечтают! А в Ее времена об этом даже и не мечтали! Разруха, голод, болезни, – все это привело лишь к искушению на Небе. Но, сейчас Ее участь так же нелегка, как и в
