решительность Стефана.
– Он видел нас, но человеческому глазу не под силу разглядеть все моменты его перемещения.
– Это касается только его, или все духи на это способны?
– Я думаю, что это позволено всем. Но тем, кто из числа Темных сил, легче удается манипуляция человеческими телами.
– Нет, нет, – проговорила я сквозь слезы, – только не говори мне, что даже мои родные подвержены этой опасности.
Но Стефан молчал, уставившись на свои слегка потёртые брюки.
– Получается, что те, кто из числа Светлых, уязвим перед такими, как Константин?
– Как бы ни звучало это странным, но это правда. Но так просто им это не сойдёт. Они действуют так, как будто хорошо знают свое будущее.
– Но, получается, они его не знают?
– Будущее изменчиво, поэтому нет четкого видения, чем закончится их Небесная жизнь.
С его слов я поняла, что нахожусь в опасности. Возможно, Стефан не озвучивал самый худший сценарий, но по самой худшей версии я была обречена.
– Что может случиться со мной, если мы не найдем выхода? – спросила я в надежде услышать от него каплю веры.
– Этого не случится, – поняв, к чему веду я, Стефан решительно дал ответ.
– У меня тоже есть надежда и большая вера в тебя! – сказала я и поцеловала в его холодную щеку.
Интересный типаж личности средневекового человека я могла наблюдать через Стефана: харизматичен, сосредоточен, морально силен. Он казался мне идеалом нашего времени, потому что сейчас таких парней можно в лучшем случае на пальцах пересчитать.
– Знаешь, – начал свой рассказ Стефан, – я открою тебе ещё одну тайну. Он уже питается твоей энергией. От этого ты слабеешь. Твоя иммунная система разрушается.
– Он может убить меня… – сказала я самую страшную мысль. Словосочетание само сорвалось с языка.
– Мы не допустим этого, – снова твердил Стефан свою позицию, как установленное правило.
– А с какого времени он наблюдает за мной?
– Возможно, с момента твоего поселения в съемной квартире.
– То есть, простое стечение обстоятельств вылилось в настоящую проблему? А если бы я поселилась под другой крышей?
Наверное, это крик души. В моей голове выстраивалась логическая цепочка из того, что было, и того, что стало. Но у Стефана на этот счёт оказалась другая история.
– Значит, это было бы по-другому. Мы бы все равно встретились. Обстоятельства подстроились бы под нашу ситуацию.
– И наши пути, в конце концов, все равно сошлись? То есть, получается, что встреча с Константином была неизбежна?
Стефан, как и всегда, отвечая на сложные вопросы, кивнул головой. Я и подумать не могла, что сценарий нашего разговора будет таким интригующим. Также мне до сих пор не было ясно, почему еще не получалось встретиться с родственниками Стефана. А больше всего меня одолевало чувство стеснения. «Его брат, что он подумает обо мне»?
– Не переживай ты так, – перебил мои опасения Стефан. – Эмиль простой человек, его не нужно бояться.
Я не успела спросить о нем больше, как тут же жалюзи на кухне колыхнулись и перед нами появились очертания человека.
– Мы тебя уже давно ждем, – заявил Стефан.
Я не хотела, чтобы моя проблема, которую теперь придется решать общими силами, стала обузой для Эмиля.
– Я знаю, что у тебя случились неприятности, – произнес брат приятным голосом.
Это был человек среднего роста, также с небольшой щетиной, как у Стефана. Волосы его казались слегка взъерошенными. У меня получилось бы так сделать только с использованием геля. Но я понимала, что никаких средств профессионального ухода во времена шестнадцатого века быть не могло. Или это такое изумительное преображение после смерти? Я заметила, как Стефан рад нашему совместному собранию. Мне с удовольствием хотелось бы видеть здесь всю его семью.
– «Да, случилось», – услышала я сквозь собственные мысли голос Стефана. – «Разве ты не знаешь»?
– Я не считаю это большой опасностью, – неожиданно заявил Эмиль.
– Хочешь сказать, что мы напрасно переживаем? Я обратился к тебе, чтобы попросить совета. Мы с семьёй должны объединиться, только после этого Константина, возможно, постигнет поражение.
– В самом худшем случае… Что может случиться? Мы дважды умрем? Но мы уже мертвы, – отвечал Эмиль.
– Но никто не знает, что произойдет в будущем. Может быть, мы совсем перестанем являться в этот мир.
– Ты перегибаешь палку, – ответил Эмиль немного раздражённо, – твоя сложная натура со временем ничуть не изменилась.
– Сейчас не время выяснять отношения, – отметил Стефан, немного нервозно. – Нам необходимо собрать народ. Лиза – часть нашей семьи.
Я не ожидала услышать этого. Но выяснять даже не пыталась: сказанное очень сильно било по ушам.
– Чем больше наши предки будут убеждены в их помощи, тем проще нам будет отстоять правду. Ты готов сражаться?
– Я готов даже умереть за тебя.
– Мы почитали и почитаем дух рода, – продолжал свое Стефан, – мы поклонялись им при жизни, нашим умершим дедам, поэтому, храня память о них, они не должны нас предать. Я хочу, чтобы ты созвал всех родственников со стороны отца, – сказал Стефан и о чем-то задумался. – Сторонников матери я даже не решусь попытаться призвать на помощь.
– Вы так и не померились? – спросил Эмиль, – а у меня была надежда.
– Я тоже верил в лучшее, но обида оказалась сильнее.
Я сидела, как выкопанная и ничего не понимала. Передо мной открывался совершенно другой Стефан, его семейные изъяны выползали наружу.
– Нужно собрать всех как можно быстрее, – продолжал твердить Стефан.
– Я постараюсь собрать силы, – подытожил Эмиль.
Спустя пару минут Эмиль растворился в воздухе, оставив нас со Стефаном томить ожиданием.
Я не могла себе представить, сколько времени требуется на организацию общей встречи всех родственников. Но во мне сидела вера в то, что это возможно очень быстро. Я пыталась выяснить, какие проблемы произошли у Стефана в семье.
– Мне до этого момента казалось, что у мертвых нет претензий друг к другу.
– Есть. Память, эмоции о пережитом. Все это сохраняется, накладывая след на будущее. А в некоторых случаях это отражается даже на последующие поколения.
– А дети могут повторять судьбу родителей?
– Не совсем так. «Черные дела» прямых потомков наносят определенный отпечаток на судьбы потомков. Человек может родиться инвалидом или же всю жизнь его будут преследовать несчастья. Примерно так же произошло с тем же Константином. Трое его детей умерло в младенчестве, сам же он крепким здоровьем не отличался и с трудом прожил до тридцати лет.
– Но в те времена мало кто доживал даже до пятидесяти.
– Количество лет это ещё не показатель. Я не хочу сейчас об этом говорить, – неожиданно ответил Стефан. – Как-нибудь в другой раз.
Он вышел из-за стола в раздумьях и с мутной головой. Тема межсемейной распри была горячо обсуждаема даже через столько веков, несмотря на прошествии лет. Но мое любопытство не отступало, и я решила выяснить все, что так угнетало Стефана даже спустя такое количество времени.
Эмиль ушел, и мы остались вдвоем. Я ничего и не поняла, а вопрос с моим мирным существованием
