— Лорор, — позвала друга. Гирт обернулся, дернув длинным ухом. — Нам бы на ту сторону перебираться. — Не смейтесь! С кем мне еще разговаривать в глухом лесу? Мы с ним угодили в эту передрягу вместе, так что и решения принимать будем сообща.
Лорор подошел ко мне вплотную и пригнул колени. Послушно запрыгнула. Гирт двинулся вниз по течению реки. Вот мы уже прошли самый узкий участок и спустились еще ниже. Мне показалось, что Лорор вез меня к наиболее широкому участку, видневшемуся ниже. События последних дней, а особенно побег из замка заставили меня научиться доверять своему боевому товарищу, поэтому сейчас я просто положилась на его чутье. А сама пыталась решить эту задачку, понять, почему гирт везет меня именно к самому широкому месту реки? В узком месте течение сильнее? Или глубина обычно больше? Наверное, дело как раз в этом. Мне кажется, Лорор нашел небольшую отмель или даже брод.
Так и есть. Умный ящер уверенно направился к воде. Не мешкая зашел в реку по колено и мои щиколотки тут же промокли. По мере отдаления от берега, вода стала доставать гирту до брюха, а после ему пришлось плыть. Холод я ощутила, но краем сознания, отдаленно, будто вышла на холодный ветер в одном платье. Неприятно, но вполне терпимо, если недолго. Я старалась максимально расслабиться, держаться, не мешая движениям гирта. После мне даже пришлось, обхватив Лорора за шею, вытянуть все тело вдоль тела ящера. Течение в этом, тщательно подобранном Лорором месте реки, было совсем слабым и вскоре мы выбрались на берег.
Самое время вспомнить, что мне досталась именно огненная стихия и развести костер, чтобы согреться. Набрав тут же, неподалеку веток посуше, сложила их шалашиком и мысленно попросила огненный цветок распуститься. Как ни странно, это у меня выходило всякий раз, не приходилось даже прилагать особых усилий.
Стоило мне опустить цветок в центр дровяного шалашика, как костер начал бодренько разгораться. Никаб я сняла первым делом, повесив его тут же, на ближайшую ветку для просушки, а сама тряхнула мокрыми волосами, расправляя. Еще поближе к костру отправились ботинки, больше снимать было нечего, если я не хочу снова оказаться обнаженной. А я не хочу. Так что придвинулась ближе к костру и протянула к огню руки, наслаждаясь прикосновениями теплых язычков. Удивительно, но огонь не просто не обжигал меня, а скорее прикосновения к нему приносили мне приятное чувство, которое даже можно назвать удовольствием. Это и правда очень приятно. Чешуйки, появившиеся на моем лицо и остававшиеся в покое раньше, сейчас стали разрастаться, заполняя все мое лицо. Испугавшись, я резко отдернула руку от огня и отодвинулась. Чешуйки медленно стали возвращаться на виски.
Что это было? Взаимодействие со стихией заставляет их двигаться и расти? Или что-то другое? Как бы то ни было, если все мое лицо станет покрыто золотой россыпью, скрыть это будет невозможно, значит, пока лучше избегать контакта с огнем, на всякий случай.
Что ж, придется эту ночь провести здесь, не продвигаться же дальше полностью мокрой. Спать не хотелось, может, попробовать поохотиться? Допустим, запулить огнем в какую-нибудь зверушку я сумею, теоретически, да только где ж ее взять? — оглядываясь вокруг, размышляла я.
— Лорор, ты умеешь охотиться? — спросила давно голодного друга. Ответом мне стало возмущенное хрипение. — Что? Это значит да? Или нет? — тут гирт притопнул лапой, и я поняла, что ответ нет. А жаль, хотя, я и так это знала раньше. Как назло, мимо даже птичка никакая не пролетела, будто чувствуя, что я готовлюсь использовать свою стихию в бою. Что ж, ладно.
Спустя несколько часов одежда достаточно просохла, да и ботинки тоже. Костер я затушила, просто позвав огонь и впитав его в себя. Это вышло так легко, будто я ежедневно проделывала такую процедуру. Прогоревшие угли все же немного засыпала мокрой землей с берега реки. Ополоснула руки в холодной воде и запрыгнула на своего друга. Предложила ему булку, ящер ее с удовольствием съел. Бедненький мой! — погладила Лорора по шее. — Совсем оголодал. Свои продукты я растягивала как могла, оставив еще немного на потом.
Мы двигались вдоль реки по берегу, так как тут почти не было растительности, затрудняющей движение. К рассвету, думаю, мы преодолели большую часть пути до Вильны.
— Самое время поискать что-нибудь съестное. Как считаешь, друг? Давай побродим по лесу, тут точно должны расти хурнеки или турнепы.
Я спрыгнула и медленно шла, смотря под ноги. Должны же в лесу быть съедобные коренья! Только как их различить, если видела только в книгах? Да вот же он!
— Лорор, смотри! — радостно закричала я, выдергивая из земли довольно крупный желтый корень, наподобие морковки. Рядом с ним я уже видела еще несколько таких же. Я искренне радовалась возможности накормить гирта, воспринимая его голод острее своего. Прополоскав съедобные корешки в реке, с удовольствием скормила их Лорору. Друг даже повеселел, похрумывая с аппетитом. У меня настроение тоже поднялось. К тому же, совершенно случайно мы наткнулись на молодое деревце, только недавно сбросившее мелкие хурнеки на землю. Они еще не успели сгнить. Собрала тщательно все их в седельную сумку на будущее. Возвращаться к реке, чтобы помыть не стали.
По моим подсчетам мы должны уже были выйти к Вильне, но города все еще не было видно. В тот момент, когда я начала думать, что что-то напутала, показались блестящие крыши домов. Первым же делом мы направились в порт, благо это было не сложно. К нему вела самая широкая, хорошо мощеная дорога. Еще и самая загруженная, и к порту, и от него двигалось множество груженых повозок, запряженных гиртами. Так что мы с Лорором не слишком привлекали внимание. Лицо я снова закрыла, мысленно поблагодарив того парня, представившегося Дирком, он и правда очень помог, подарив мне никаб.
Несколько кораблей готовились к отплытию. Договорившись с Лорором, что он пока спрячется, я по очереди обходила судна с просьбой принять меня на борт. Три попытки и три отказа.
В отчаянии я вернулась к Лорору. Нужен план, как раздобыть деньги. Если бы у меня было хоть что-то, что бы я могла продать, дабы оплатить проезд для себя и гирта! Нельзя оставаться в Вильне надолго. Мне итак слишком везло в последнее время, ведь по большому счету труда выследить меня никакого нет. И то, что Танаис до сих пор не тащит меня за волосы в храм, иначе чем везением и не назовешь.
Несколько раз я пыталась устроиться на работу, и в порту была работа! Но физическая. Такого задохлика, как я брать никто не хотел. Меня только шпыняли и кричали, что путаюсь под ногами. Несколько раз мне снова чудились взгляды в спину. Но я так устала, что не обращала на них внимания.
— Эй, ты! — окликнул меня кто-то. Я заозиралась в поисках источника звука. — Да, ты! — повторил взрослый хитар воды, тыкая в меня пальцем. — Поди-ка сюда!
— Слушаю, лор, — опустив голову, смиренно подошла к мужчине. Вряд ли он лор, кстати, их очень мало. Лер, скорее всего, но моя уловка удалась, мужчина выше вздернул нос, явно польщенный моим обращением.
— Слышал, ты ищешь работу? — рассматривая меня свысока, поинтересовался хитар. Дождавшись моего согласного кивка, он продолжил: — Продай мне своего гирта. — Предложил он. — Даю тысячу хрипов! Никто не даст тебе больше за взрослого ящера, приученного к хозяину.
— Что? — от неожиданности я вскинула взгляд и посмотрела прямо в его, светлые, без капли сочувствия глаза. — Мой гирт не продается! — твердо ответила хитару.
— Не глупи! — рассмеялся хитар. — Ты получишь тысячу хрипов, сможешь не работать целый год! Соглашайся.
— Нет, лор. Мой гирт не продается! — снова как можно более твердо ответила я и пошла прочь. Лорор ждал меня за углом, то и дело нервно выглядывая и перебирая лапами.
— Кстати, — слышался голос за спиной, — откуда он у тебя? Наверняка украл где-то. А что, если я кликну стражу?
Я заторопилась еще сильнее, в который уже раз запрыгнула на гирта на ходу, и мы поспешили скрыться с пристани. Свернули пару раз в какие-то узкие улочки, пока не нашли достаточно чистую подворотню, решив тут пересидеть до вечера. Я слышала, что вечером собирается отплывать еще один корабль, попробую попасть на него. Доев оставшиеся припасы, я размышляла, что мне делать дальше. Вернуться в замок к Танаису, несмотря на все перипетия последних дней, несмотря на полуголодное существование и прочее все равно не тянуло.
