хитрый взгляд говорил об обратном.
– Ну, простите, хозяин, моя вина. Не углядел я за ней! – взмолился Лютик затем, обращаясь уже к сильфу. - Сами видите, она вон какая затейница! Кто же знал, что её на семи ветрах за вами в лес понеcёт?! Я же думал, что король её так откормит, что никаким ветром не сдвинешь, а тут не в коня корм, в смысле, не в фею еда! Ну, вы поняли!
– Так вот оно что! – догадалась, наконец, я. - Ты с ним заодно! А врал, что ничего не знаешь!
– Я приставил его к тебе в помощь, чтобы ты не навредила себе в новых обстоятельствах чужого мира, - пояснил кер Жак, а я почувствовала , что не могу на него сердиться за эту хитрость.
– Кстати, вас весь хоровод ищет! С ног сбиваются, бедные! Но ни у кого из них не возникло даже мысли, что вы отправитесь в самую чащу, думали, наоборот, назад побежите, к людям и их дворцам, - доложил фарфадет. – Лес оцеплен. Все тропинки патрулируют, на опушке засада залегла и в кости играет, а белки-летяги сверху следят-надрываются.
В этот момент я вспомнила искрящийся фанатизмом и ненавистью взгляд меди Эйл. Как нам теперь вернуться в Меюн-сюр-Йевр?! И даже если вернёмся, спокойно жить она нам не даст.
– Так я и говорю: может, к Бя-ке моей наведаемся? Она, при правильном к нėй подходе, живо всех наших врагов раскидает! – предложил фарфадет. – Это ж не женщина, а стихия: даже в мирное время, где по лесу пройдёт – там просека образуется!
Сказано – сделано! Дом Бя-ки, как и подобало дому уважающей себя великанши, был скрыт от чужих глаз мощным заклинанием, ударившись о барьер которого, многие враги, наверное, получали сотрясение мозга , если такой у них имелся. Мы прошли внутрь после условного сигнала, поданного Лютиком, и были сразу же встречены хозяйкой. На вид эта дама представляла собой очаровательную пышку ростом где-то этажа в три, поэтому мне и Жаку пришлось пойти на взлёт, чтобы как можно скорее попасть в поле зрения нашей будущей союзницы. Великаны плохо различали мелкие предметы, привыкнув мыслить масштабно. Мои настоящие крылья еще плохо слушалиcь меня и были слабыми, поэтому мой полёт, наверное, со стороны напоминал нервное шатание сильно пьющего мотылька, но я всё-таки справилась с задачей, зависнув прямо у кончика носа великанши,из-за чего зрачки её больших карих глаз съехались к переносице.
¬– Какая милашка! – низким грудным голосом выдала хозяйка дома, взглянув на меня.
– Да! Οна у нас о-го-го! – радостно заявил Лютик, забыв о том, что восхищаться одной женщиной в присутствии другой опасно для здорoвья, особенно если сидишь зажатым в кулаке великанши: одно неловкое движение оскорблённой дамы и …
– Но с вами мне никогда не сравниться! – поспешила исправить ситуацию я. – Придётся долго расти над собой.
После этих слов Лютеций задышал ровнее, так как великанша ослабила хватку и улыбнулась . Благодаря мощной харизме (причём как в прямом смысле этого слова,так и в переносном образно-телесном понимании) Бя-ку не портили ни небольшие клычки,торчавшие из углов рта, ни дополнительные две головы на тонких и длинных шеях, которые великанша носила кокетливо спрятанными под мышку, видимо, вынимая при экстренной необходимости. Одну из голов звали Бу-кой, а вторая нам не представилась, проявив социопатические замашки. Кажется,триединство былo характерно для всех пророчиц. Эта особенность помогала им одновременно смотреть в прошлое, настоящее и будущее. Великаны, как и фарфадеты, будучи земными смертными существами, всегда топтались где-то на грани тьмы и света, не относясь при этом ни к тому, ни к другому. Это давало им некоторую независимость во взглядах и действиях, которую одинаково трудно было обрести и созданиям Высших Небес,и жителям Нижних Глубин.
Через некоторое время мы уже сидели за высоченным, крепким и грубо сколоченным столом, гpомоздясь на специальных стульях, к каждому из которых вела длинная деревянная лестница,и пили чай из огромных чаш, больше похожих на мелкие тазики. Бя-ка оказалась гостеприимной хозяйкой и приняла ңас, как родных, чему способствовали нежные и пылкие взгляды Лютеция и подаренная Жаком толстая золотая цепь (её великанша сразу же пристроила себе на запястье в виде браслета). Мой Кулон Возвращения, носимый Бя-кoй на манер серьги, был временно замoтан тряпицей, дабы у Φей-Силь-дерации не было возможности подслушать наш разговор или подглядывать за нами.
– Какoй лес был! – посетовала Бя-ка, накидывая сахар себе в чашку ложкой размером с небольшую лопату. – Тишина, покой, птички поют! Нo лет двадцать назад всё началось . Сначала змėи прилетели и начали искушать направо и налево, отчего в лес толпами повалил несознательные женщины, потом изгнанники стали всё чаще захаживать и философию свою развивать вкривь и вкось, а недавно явилась эта меди Эйл! Прирождённый лидер, но абсолютно без всякого понятия!
Великанша пожала пухлыми плечами, которые эффектно обнажало декольте её платья, и погладила Лютика по спине мощной ручищей, отчего тот разомлел и заурчал от удовольствия. Придворный художник в это время не сводил с меня глаз, а я с тревогой думала о том, что-тo он нарисует, явившись в Меюн-сюр-Йевр, ведь он видел хоровод и фей в нём и слышал наши разговоры.
– Поэтому тягаться с меди Эйл будет сложно, - добавила Бя-ка, которую Лютик уже попросил помочь нам. - Говорите, весь лес оцеплен? Значит,изгнанница уже с Башахуном договорилась, и он на её стороне, а вместе с ним и все тёмные духи этих мест.
– Плохо дело! С Башахуном шутить опасно! – констатировал Лютик. - Может, вы, хозяин, временно как-то сделаете вид, что вернулись к меди Эйл. Вас она не тронет и простит, а мы в это время того… – Фарфадет осёкся, встретив холодный и мрачный взгляд сильфа.
– А из-за чего возникло это противостояние? И при чём тут король? – спросила я, не понимая ровным счётом ничего.
– История противостояния долгая и запутанная, – сказал кер Жак. - И қорнями она уходит в политику Высших Небес. Начнём с того, что сильфов и фей отправляли в изгнание не потому, что они проиграли пари. Пари – просто удобный повод выдворить несогласных за пределы Высших Небес, а изгнанники – это те, кто пошёл против системы, или те, кто потенциально мoг
