Мастер Быта!
– Я хочу посмотреть! – нежный голосок фата Май трепетал от волнения.
– Ты нетерпелива, как все прекрасные! Возьми себя в руки! Я наношу последние штрихи, а художнику нельзя ничего говорить под руку! – возмущённо воскликнул Лютеций, согласившийся нарисовать её портрет.
– Ну сколько можно ждать?! – возмутилась фата Май и со всех ног побежала к призрачному холсту, над которым трудился Лютик, создавая шедевр из дымовых струй, сочившихся из его трубки.
– Ты что тут намалевал, авангардист бородатый?! – возмущённо пискнула фея, наконец, увидев творение фарфадета. – Откуда это у меня три головы?! А ножищи какие здоровые!
– Я так вижу! – оправдывался фарфадет, чьё сердце было занято трёхголовой великаншей так крепко, что никакие природные способности прекрасных очаровывать всё и вся на него не действовали.
Обожаемая им Бя-ка охотилась в лесу вместе с целым выводком их трёхголовых детей, которые тоже могли предсказывать направо и налево.
– Хм! – только и смогла выдать фата Май и гордо удалилась, задрав кверху свой очаровательный носик.
Подыскать суженых подругам пока не удалось, но они не теряли надежды, тем более, что лес Броселианд постоянно пополнялся новыми жителями, а фата Май по-прежнему любила наблюдать за людьми, присмотрев себе кого-то на Земле.
Затем мой взгляд упал туда, где на залитой солнцем поляне стоял наш с Жаком сын и настраивал своё последнее изобретение – маяк, указующий путь во тьме. У затейницы и делового родился изобретатель – добрый знак, по-моему! Жак и я в сыне души не чаяли,и вот теперь я поняла, что такое материнская любовь.
– Кому собираемся засветить на этот раз? – поинтересовался подоспевший Лютик. – И какую из составляющих будем транслировать: солнце, любовь или знание? А может, в качестве эксперимента, всё сразу? А?
Я улыбнулась и прикрыла глаза, наслаждаясь покоем и счастьем. С момента нашего перехода прошло много лет. Броселианд, куда привёл нас портал, постепенно стал пристанищем для всех, кто опередил своё время и пошёл против догм и правил, сдерживающих дальнейшее развитие. Оттуда мы с Жаком наблюдали, как вершится история и память о ней потом переделывают в угоду той или иной власти, как возвышаются и исчезают великие династии, а политические интриги тех или иных рас то и дело приводят к войнам. Миры всё ещё пребывали во тьме, но, несмотря на это, у каждого был шанс выйти к свету...
