Тысячи вопросов пронеслись в моей голове за одно мгновение.
Как он вообще оказался здесь?
Каковы были шансы того, что мы встретимся вновь?
Понятно было одно — здесь он не ради меня. Он искал Грегори. Что там нес один из солдафонов? Грегори — мятежник, и его настоящее имя Люка Бурый? Но это невероятно.
Я взглянула на Анатоля, если бы он сейчас очнулся, то смог бы мне помочь, но мужчина по-прежнему был без сознания, а кожа его оставалась бледной, хоть цвет лица понемногу возвращался и уже скрадывал синяки под глазами.
Я начала ходить взад-вперед как загнанный зверь, заламывала руки и не могла решить, что мне делать. Бежать! Вот единственный логичный вариант. Но оставить на произвол судьбы Грегори, Анатоля, Клотер, в конце концов, было выше моих сил.
Нужно связаться с Лохински и заставить его меня отсюда забрать. Точно. Единственный вариант выжить. Пусть меня потом опять перекинут сюда в чье-нибудь другое тело.
Я нажала на кнопку и вскоре связь с профессором установилась.
— Лохински, я вас заклинаю. Немедленно заберите меня отсюда! Я в западне. Сюда пришел тот самый маркиз, который пытался меня убить. Эта девушка… воровка, в чье тело я попала… она украла у него золотую монету и он велел ее казнить на потеху публике!
— Зина! Не тараторь, — я почти увидела, как профессор скуксился в этот момент. Он не выносил, когда кто-нибудь возле него начинать нервничать, ибо эта дрожь передавалась и ему. — Успокойся. Вдохни. Попей воды, если есть рядом. Ты должна оставаться разумной и не наделать ошибок.
Я взмолилась.
— Профессор, прошу! Давайте повторим наш эксперимент.
Лохински замолчал на мгновение, потом сказал:
— Я посмотрю, что можно сделать, но сперва ты должна мне кое-что рассказать, — он понизил голос.
— Что вам нужно? — я остановила свои вырывающиеся рыдания невероятной силой воли и вытерла глаза.
— Сперва послушай, что я нашел о Люке Буром. Люка Бурый — предводитель мятежников и человек, стоявший у истоков грабежей королевских конниц. Все награбленное он отдавал нищим — почти что Робин Гуд! Информации о его родителях найти удалось мало, доподлинно известно, что когда Люке было пять лет, его семью казнили — отец участвовал в подпольном протестантском движении. Отца, мать расстреляли, а трое братьев и пятеро сестер Люки были повешены. Сам мальчишка выжил случайным образом, и все детство скитался по приютам, побирался, в целом, хлебнул горя. Пару раз его ловили на кражах, избивали плетьми. Есть даже эпизод, в котором упоминается, что некий богатый мужчина подростком забрал его к себе и использовал против своих врагов.
По мере того, как Лохински говорил, у меня расширялись глаза от изумления. Нет, это точно не мог быть мой падре. Нежный, понимающий, любящий святой отец. Но профессор был бессердечен и продолжал говорить:
— Мальчишка поджигал дома, убивал домашний скот и доставлял всяческие неприятности, а в одном из случаев он ввязался в драку и убил своего оппонента. После этого его забрали в тюрьму и хотели четвертовать, так как на тот момент ему уже исполнилось четырнадцать лет, но тут за него поручилась католическая церковная община, которая занималась благотворительностью — помогала людям, и даже построила приют на месте снесенного монастыря Святого Мартина. Угадай, кто содержал эту церковную общину?
— Кто? — от волнения у меня пересохло горло и я не сразу смогла вымолвить вопрос, повторив его громче. — Кто?
— Семья де Сад! — голос в трубке произнес эту фразу даже несколько злорадно, словно отыскал, наконец, ответ на вопрос в кроссворде.
Я хотела рассказать об Анатоле, но вовремя остановилась. Анатоль — это мой козырь в рукаве, да и я еще не до конца уверена, имел ли он отношение к мятежам. Это было также невероятно, как и то, что Грегори- это Люка Бурый.
— Значит, ваша проблема решена? — спросила я. — Вы же хотели найти зачинщиков мятежа.
Лохински усмехнулся.
— О нет. Структура эта очень большая, подземным кальмаром она обвивает уже полстраны. Мы пришли к этому, отдав все в руки династии королей, некоторые из которых, между прочим, из нашего с тобой времени. Но, как видишь, сосредоточившись на других проблемах, мы упустили нить.
— Тогда что требуется еще от меня?
— Если тебе повезет добраться до королевского двора, ты познакомишься с нашим человеком — это глава агентурной разведки. От него мы получили информацию, что один из де Садов точно имеет отношение к мятежам. Его подписи найдены на ценных бумагах, которые использовались для спонсирования разбойных групп. Нужно выяснить, кто именно и, мало того, — предоставить доказательства. Вот чего мы ждем от тебя, Зинаида.
Но на меня не действовали воодушевленные речи профессора.
— Вы сами понимаете, насколько у меня сейчас мало шансов? Вот-вот я буду обнаружена и меня казнят.
— Так сбеги и направляйся прямиком в Версаль!
— Лохински, — вдруг одна неприятная мысль пришла мне в голову.
— Да?
— Если я вам найду доказательства, то как вы измените ход истории? Как сможете повлиять на то, что произойдет, если это уже случилось. Вы же сами сказали, что этот мир — фантом.
— Ох, Зинаида! Ты слишком любопытна. Я уже упоминал, у нас существует возможность плодить параллельные миры. При получении новых данных, мы просто создаем новую версию, которая идет своим ходом уже с нашими поправками, а старую версию уничтожаем.
— Это звучит ужасно, Лохински. Вы вмешиваетесь в историю человечества своими грязными руками и контролируете ее по своему усмотрению. Вы не даете развиваться живому организму! — с придыханием произнесла я.
— Если бы мы дали миру развиваться так, как ему хочется, то его бы давно не существовало, люди погубили бы сами себя! — старый профессор улыбался, это было слышно по его голосу.
— Тогда спросите себя вот о чем. Что, если мы — попаданцы в эти миры — делаем все возможное, чтобы предотвратить революции, восстания, мятежи, но в итоге, мир не дает нам вмешиваться и все происходит ровно так, как должно происходить. Мир лишь делает вид, что подчиняется вам, а на самом деле события здесь идут своим чередом! Вы когда-нибудь думали об этом, Лохински?
Профессор замолчал, а затем рассерженно сказал:
— Ты бы, Зинаида, лучше подумала, как выполнить свое задание. Это все, что от тебя требуется и ты будешь свободна. А твой мятежник, между прочим, будет скоро казнен. Так и знай! Выбирайся оттуда поскорее.
На последних словах сердце сжалось ледяной рукой. Профессор отключился и я осталась в звенящей тишине. Теперь уже не стесняясь, я заплакала навзрыд.
На несколько часов мой мир сузился до крошечного подвала, я
