вывести меня на самые острые эмоции одним словом, взглядом или жестом! Это страшно бесило. И нервировало.
Я не понимала себя рядом с ним. И боялась собственных ощущений.
Ник довел меня до столовой, где и передал рюкзак. А потом сухо заметил:
– Впереди последняя, сложная пересдача. Там нужна лишь физподготовка. Я так понял, ты провалила зачет из-за опоздания, потому самым сложным оказалось договориться о новой досрочной попытке. Декан Бенедикт согласился. Пересдача через два дня. Будь в форме к этому времени.
– Хорошо, – ответила я, отводя взгляд.
В присутствии такого Николаса – отстраненного и безэмоционального – мне становилось неловко. Между нами снова пролегала пропасть из двух лет тишины. Но теперь, как ни приглядывалась, я не видела в нем предателя.
– Для этих тренировок я тебе не нужен, – закончил Ник. – Так что…
– Может все же потренируемся вместе? – перебила его я. – Для большей уверенности в общем деле.
Наши взгляды встретились. И в этот раз первым отвернулся Ник.
– Сегодня никак, – сказала он в сторону. – Я буду занят.
– Значит, справлюсь и сама, – отмахнулась я и потянулась за Ряшиком.
Ник передал мне рюкзак. Кивнул. Развернулся и…
– Завтра, – сказал, посмотрев на меня. – Если ты не будешь занята, то вечером мы могли бы потренироваться вместе.
– Я буду свободна, – ответила быстро.
– Во сколько? – прищурившись, спросил он.
Я пожала плечами:
– А когда нужно?
Ник вздохнул, покачал головой и вдруг бросил со злостью:
– Созвонимся!
А потом ушел так быстро, что вскоре скрылся из вида.
Я – в полном недоумении – побрела на свой остров. Мне требовалось смазать больные колени и от души пожалеть любимую себя. А еще – понять, как быть дальше. По всему получалось, что путь, которым мы с Николасом Блайком уже неделю шли вместе, вел в очень большую нехорошую дыру. И провалиться туда я точно не хотела.
До комнаты я добралась с желанием порыдать как обычная молодая несчастная девушка. Но планы изменил гость, принесший странные дары. Прелестный крысеныш сидел на моей кровати с самым счастливым оскалом. А рядом с ним лежал маленький серый мешочек, сшитый из бархата. На вид – не пустой.
– Что там? – поинтересовалась я, отставляя в сторону Ряшика и присаживаясь на край постели.
Крыс ткнул в мешочек носом, как бы намекая, что проще заглянуть, чем гадать. Я усмехнулась и, проверив подношение на негативную магию, открыла. Внутри оказалось множество фианитов.
– И зачем это мне? – удивилась я.
Крысеныш склонил голову и посмотрел как на умалишенную. Снова ткнул носом в мешочек.
– Спасибо. – Я пожала плечами. – Они блестят, и все такое. Но я больше люблю черные камешки. Давай эти пока положу в стол. Ты не против?
Крыс следил за мной со странным выражением на морде. Уверена, мог бы он говорить, сказал бы что-то нецензурное. Мне стало стыдно за такое отношение к его подарку.
– Слушай, это – классные стекляшки, честно, – солгала я, вкладывая в слова как можно больше чувств. – Мне приятно. Но лучше бы ты вернул мои вещи. И вообще, можешь приходить сюда, когда захочешь, без всяких подарков. Я всегда найду, чем тебя угостить.
Убрав мешочек в один из ящиков стола, я вынула оттуда же пакетик с сушеными фруктами и, открыв его, высыпала немного на чистый лист бумаги. Положила угощение рядом со своим гостем и какое-то время умиленно смотрела, как малыш ест. Крыс выглядел ухоженным и вполне приученным к общению с человеком. Но по всему выходило, что бродил он, где хотел и когда хотел.
– Где же твой хозяин? – спросила я, озадаченно качая головой. – Может, тебя ищут? Хочешь, развешу объявление о находке, и…
Крыс всполошился, уставился на меня черными бусинками и… очень медленно покачал головой.
– Нет? – пораженно выдохнула я.
Крыс вздохнул и принялся есть дальше. А я поняла вдруг, что такая умная нечисть случайно не потерялась бы. И решила оставить его в покое. По крайней мере на время.
Сходив в душ, я переоделась в любимую пижаму и легла в постель. Но сна по-прежнему не было ни в одном глазу. Плакать, как нормальная расстроенная девушка, тоже не вышло. Я честно пыталась: недолго выла, несколько раз всхлипнула и пробовала вспомнить грустные моменты жизни. Слез не было. Чудо-зелье номер одиннадцать явно продолжало работать.
Тогда я уставилась на крысеныша, свернувшегося рядом с Ряшиком на полу, и начала рассуждать вслух:
– Глупо страдать из-за того, кто сам от тебя отказался. Да и что в нем хорошего? Ну, красивый – да. Сильный и умный – тоже да. Честный, вежливый. Умеет решать чужие проблемы. Перспективный, из хорошей семьи… Казалось бы, это все положительные качества, да?
Крыс, подняв голову, посмотрел на меня с любопытством.
– Нет! – ошарашила я его. – На самом деле все перечеркивают заносчивость, надменность и скрытность! Я вам точно говорю. К нему делаешь шаг навстречу, а он тут же два назад. Знать бы мне, что это за танец такой. Понимаете?
Ряшик тихо заурчал. Крыс, покосившись на него, уложил голову назад и, кажется, собрался спать дальше.
– И вы – такие же, как Блайк, – заключила я. – Черствые и бессердечные.
Крыс демонстративно отвернул голову в другую сторону. Ряшик закрыл глаза и захрапел. Я презрительно фыркнула и какое-то время лежала молча, не желая больше говорить с этими двумя. Но долго не выдержала.
– Пересдам зачет по боевым искусствам, потом еще три экзамена по профильным предметам, и свобода! Поедем в столицу – прочь отсюда и подальше от Блайка! Устроюсь на престижную должность. Там и квартиру оплачивают, и обеды… Представляете? Заживем! А этот отмороженный тип пусть женится на ком хочет: хоть на Стефании, хоть на Катарине. Да?
Нежить с нечистью никак меня не поддержали. Дальше стенать в одиночестве я устала, а потому взяла учебник по высшей некромантии и принялась штудировать основные формулы…
Время в компании с любимым предметом пролетело незаметно. Когда я отложила книгу, на улице совсем стемнело. Я снова попыталась уснуть, но потерпела поражение.
Тогда в голову пришло гениальное решение – прогуляться на крышу общежития. Выйти за пределы здания не позволял комендантский час, действующий по всей территории академии. Правила были строгими и не имели исключений. Несколько раз я задерживалась с практическими работами в лабораториях допоздна, и тогда приходилось ночевать там же. Двери общежития некромантов запирались призрачными чарами – войти с одиннадцати вечера до шести утра не представлялось возможным. Благо профессора, давно знающие о проблеме, хранили в подсобках раскладушки для нерадивых студентов.
Поднявшись на
