но имея в знакомых эссу Евгению Лонго, можно узнать, что угодно. Эсса предлагала воспользоваться ее связями, но я решила без нужды не одалживаться. Лучше я сначала сама попробую, а уж потом, если не получится, будем думать дальше.
Казначей, говорите?
Никуда ты, дружок, от меня не денешься! Я даже не стала никого посвящать в свои планы, просто решила сходить в гости. Когда?
А вот с утра и пойду! Часиков в шесть, согласно заветам великого сенсея Винни-Пуха!
Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро! Вот мы и придем. В шесть утра. Лишь бы сразу за такую мудрость не прибили.
1
Его высочество принц Селим был…
Или не был?
Или…
Есть такое состояние, когда не понимаешь, что происходит. Но точно знаешь, что все плохо, плохо, ПЛОХО!!! Вот такое с принцем и происходило.
Вроде бы и войско собирается постепенно, и люди за него, и поддержку он получил уже даже в шести городах, но…
Что ему не дает покоя?
Что ноет, свербит, что заставляет лишний раз обходить людей, что не дает уснуть, что заставляет пристально вглядываться в ночь?
ЧТО?!
– Ты тревожен, брат.
Разан.
Единственный, кто может спокойно именовать Селима братом и не связан с ним общей кровью. И все же – брат. Такая штука, побратимство…
Пустыня, двое мальчишек, которые удрали из-под надзора и наткнулись на гиену. Понятное дело, зверь воспринял их как легкую добычу.
Каким чудом они тогда выжили?
Селим и сам не знал. Их, израненных и измученных, нашли воины отца Разана, принесли в шатер и выхаживали больше полугода. Шрамы остались навсегда, Разан лишился пальцев на левой руке, Селим с тех пор хромал – гиена перекусила ему кость ноги и чудом не отгрызла ее совсем.
Тогда и смешалась кровь мальчиков. В бою.
Тогда и стал сын тора побратимом мальчишки из пустынного племени ажаков. Странное это племя, независимое и гордое, кочевое и свободное. Но никто лучше них не знает пустыни, никто лучше них не чует воду даже на глубине. Вот и взял в свое время тор себе жену из народа ажаков, скрепил союз брачными узами. Жена, правда, долго в гареме не прожила, но это уж другое дело. А сына, который родился от этого союза, тор регулярно отправлял в ее племя. Сыновей у него много, одним больше, одним меньше, союзники важнее…
Тогда…
Нет, не думал тогда Селим о троне, и не собирался, и не рассчитывал, что когда-то станет тором. Просто ему нравилось кочевать с племенем, и Разан был хорошим братом, который не соперничал с ним, был рядом, учил искать воду в пустыне и след на песке, учил выживать и жить так, как это делали ажаки…
Когда на отца напали химеры, Селим как раз был в племени.
Не приехал, не успел просто. Потому и уцелел, наверное. И закономерно начал собирать союзников. Понял, что Баязет не пощадит.
Сам Селим…
Вот, положа руку на сердце, даром ему та власть не нужна. И с доплатой не нужна. Но в Санторине не было принято оставлять в живых претендентов на престол.
Селим в свое время рассматривал и такой вариант – умереть.
К примеру, принц Селим умирает, а в племени ажаков появляется новый воин. И прекрасно живет с ними, в пустыне. Но для этого требовалось время, отец был еще крепок, и Селим отодвигал разговор… да, с отцом. Без его согласия такое не получилось бы.
А сейчас уже поздно.
Все поздно.
Умирать поздно, уезжать поздно, бежать поздно… остается только или умереть сражаясь, или умереть как ничтожество. Насчет своей победы Селим не обольщался. Баязет победит в любом случае, он сейчас в столице, у него казна, за него войско…
Но это же не повод умирать загнанным шакалом!
И Селим решил драться, в чем его поддержали несколько пустынных племен. В том числе и ажаки. А Разан…
Брат стал его тенью. Вот и сейчас он рядом, смотрит черными глазами, требует ответа.
– Мне тревожно, брат.
– Я скажу людям, пусть будут настороже.
– Может, это просто так…
– Нет. Ты чуешь ветер пустыни, ты не станешь дрожать от каждого сквозняка, словно хвост трусливого зайца. Это не просто так. Я скажу людям, пусть будут настороже.
Селим кивнул.
Стало чуточку легче. Совсем чуть-чуть…
* * *
Химеры не застали его войско врасплох.
Воины принца Селима смогли отразить первую атаку, смогли организованно отойти, не превращаясь в обезумевшую от страха толпу, смогли даже сберечь большую часть коней и провизии. Но в остальном…
Селим лишний раз уверился, что Баязет виноват в смерти отца. Или, вы скажете, это совпадение?
Химеры нападают на дворец отца!
Химеры нападают на его войско!
Такие интересные химеры пошли… это Селим еще про заставы не знал!
Только вот что с этим совпадением делать? Как его вытащить на свет Сантора? Химера же!
Тварь по определению безмозглая и хищная. И ничего никому она не скажет. И Баязет тоже не признается.
Селиму оставалось только одно. Если он сдастся на милость Баязета, его люди не пострадают. Наверное, это будет единственно правильным выходом.
2
Слуги в доме эса Малавии свою работу ценили. Местом дорожили и хозяев уважали. А почему бы нет?
Эс Малавия – милейший человек, постоянно на работе, а когда он дома, ему и не надо ничего. Кровать нагреть да бульона налить.
Эсса Малавия тоже милая женщина. В городском доме она и не живет практически. Все время в замке, на взморье, ей морской воздух нужен, а не столичный.
Так что хозяйство оставлено на экономку и дворецкого, а те не слишком-то и усердствуют. Так… больше вид делают. Известно же, чисто не там, где убираются, а там, где не свинячат. А кому тут свинячить-то?
Если все дети уже давно по своим домам разъехались, а внуков привозят не в столицу, а эссе, в ее дом на взморье?
Синекура и халява, проще говоря, а не служба. И за это еще деньги платят!
Терять такую работу? Да это равносильно трагедии! А тут какая-то девица заявилась! И говорит, что у нее письмо к эсу Малавии, и требует его передать!
И когда заявилась-то!
В шесть утра!
И так хамски требует, с таким апломбом, с такой самоуверенностью, что слугам даже страшно становится. Экономка, раэша Лия Брегман, хотела было шугануть наглую девицу со словами: «Здесь вам, милочка, не панель», – но увидела на ней золото. И быстренько сообразила, что даже
