же скользнули под юбку, погладили бедра и прикоснулись к той самой точке, где копилось все мое наслаждение. Раньше я бы с удовольствием приняла все наслаждение, что он мне дарит, но теперь было иначе: я тоже научилась доводить Джейкоба до пика. Едва соображая, я, ругаясь сквозь зубы (что совершенно не положено леди!) расстегнула брюки Джейкоба и прикоснулась рукой к твердому горячему члену.
Пика мы достигли одновременно. И я спрятала лицо на плече Джейкоба, пытаясь отдышаться. Шумное дыхание мужчины свидетельствовало, что его все произошедшее не оставило его равнодушным.
— Ну что? Я прошел проверку? — все-таки усмехнулся Джейкоб.
— Понравилось, но слишком мало, чтобы оценить ваши способности правильно, — хмыкнула я Джейкобу прямо в ухо.
Глава 14
Время королевского бала пришло слишком быстро. Это событие — самое масштабное для аристократов королевства и длится целую неделю. Для его проведения задействовали целых шесть этажей королевского замка, слуг созывали со всех поместий и резиденций короля и принца, а охрану увеличивали вдвое.
На этом балу обязаны присутствовать все аристократы хотя бы два дня из семи, отведенных на мероприятие. Единственная уважительная причина пропуска — это серьезная болезнь или смерть близких родственников. Во всех остальных случаях представители знати обязаны явиться. Есть какие-то послабления, например, для детей до десяти лет и беременных есть возможность поприсутствовать полдня, а потом вернуться домой, если будет такое желание. Но те аристократы, которые не посмеют приехать, нанесут едва ли не прямое оскорбление королю.
И именно на этом балу я рассчитывала показать всем аристократам, что меня поддержала церковь. Рассчитывала. Надеялась. Верила до последнего. Но так и не получила никакого письма — ни от Рановеля, ни от другого представителя церкви.
Ни отказа, ни согласия.
Что ж, видимо, я и впрямь без Даррена и Джейкоба ничего добиться сама не могу. Меня их помощь радовала, она не была в тягость, но… но мне бы хотелось быть чем-то большим, чем источником и возлюбленной.
К тому же, Даррен, в отличие от Джейкоба, ни слова о любви ко мне не сказал. Как и я.
— Лив, готова? — спросил Джейкоб, подходя сзади и обнимая меня за талию.
— Так и не ответили? — тут же понял Даррен, которому хватило одного взгляда на меня, чтобы все понять.
Я ждала с вечера какой-то ответ. И утром ждала. Но оставалось меньше часа до начала бала, а это означало одно — ответом был отказ.
Даррен подошел, взял мою руку и мягко поцеловал.
— Увы, — ответила я.
— Потерпи. Мне совсем немного не хватает, чтобы стать полностью независимым от этих наглых аристократов. любая помеха, любой человек, на которого ты укажешь, исчезнет в безвестности.
Слова Даррена пугали и согревали одновременно. Страшно, что по одной моей просьбе Даррен и впрямь может заставить любого человека исчезнуть, причем навсегда. Греет, что мое слово, мои эмоции, мое благополучие настолько важно для самого короля.
— И да, ты изумительно выглядишь. Я рад, что ты выбрала темное платье, — заметил Джейкоб. — Оно и впрямь сидит на тебе лучше, нежели золотое, что мы предлагали.
Я улыбнулась. К дизайну платья ради такого большого события, как королевский бал, я сама приложила руку. Вместе с модисткой мы очень долго обсуждали, как сделать что-то новое и необычное, но не чрезвычайно вычурное. И в итоге сошлись на темном платье с фиолетовыми вставками, хотя по нынешней моде аристократки выбирали яркие или светлые варианты.
— Что ж, Оливия, нам пора. Сегодня мы с тобой откроем королевский бал.
И сегодня я наверняка столкнусь с Эваланжелиной, которая подстроит не одну пакость. Что ж, с учетом воинственного настроения Даррена, надеюсь, ее не казнят на месте. А мне придется приложить все усилия, чтобы король в попытке защитить меня не спилил сук, который его поддерживает.
В главном бальном зале уже было полно народу. Музыканты играли спокойную мелодию, которая ничуть не мешала общаться и переговариваться. Конечно, под нее и можно было и потанцевать, но желающих не было: бал считается открытым только тогда, когда король и фаворитка станцуют первый танец.
Спускаться с небольшой импровизированной сцены, когда все аристократы склоняют перед тобой и почти твоим мужчиной голову…
Это вызывало странное ощущение. Вот недавно тот граф отказался от приглашения отца, а дочь барона злословила об источниках, презрительно поглядывая на меня. Но стоило мне стать фавориткой, как сразу все изменилось. Наверное, я должна была чувствовать злорадство, но больше было горечи и где-то насмешки над самой собой. Потому что не я этого добилась, мне всего лишь повезло.
Я быстро оглядела зал. Золотистые волосы Эваланжелины были заметны издалека. Да, никто не сомневался, что она явится на бал, причем в сопровождении своего отца — советника Мосса. И мне ее лицезреть не только сегодня, но и все семь дней. И встречать ее пешек. Я поморщилась — меня определенно ждало беспокойство и волнение.
— Лив? — Даррен протянул мне руку и улыбнулся.
И я думала, что буду беспокоиться об аристократах, Эваланжелине или ком-то еще? Забудьте! Когда Даррен так улыбался — искренне, влюбленно, словно я была одной-единственной во всем мире — всё и все вылетали из моей головы напрочь.
Музыка звучала где-то в отдалении и лишь Даррен, уверенно кружащий меня по центру бального зала, был близким и реальным.
Или нереальным?
Мужчина. Красивый и высокий — невозможно оторвать взгляд. Умный и интересный, нежный и чуткий. Я была в него влюблена не меньше, чем в Джейкоба. И если последний вызывал яркие и будоражащие чувства, то Даррен… Даррен казался теплом, светом. Бесконечной нежностью. Человеком, с которым было легко молчать и радостно говорить.
И этот человек, чьи руки лежали на моей талии, кружил меня по бальному залу так, словно ничего и никого не было.
Первый танец завершился, а в моем теле словно порхали бабочки. Ну, надеюсь, что бабочки, а не та жидкость, которую Элизабет влила в меня едва ли не силком — чтобы не нервничала, но голова оставалась светлой.
За первым
