Свободное падение в кромешной темноте закончилось в крепких руках.
Глава 17
Я шла, а теперь куда-то еду. Голова гудит не хуже мотора, во рту мертвые земли, в глаза словно песка насыпали.
— Третий, — вместо полноценного голоса вышел шепот.
Часто заморгала, стараясь сфокусироваться, "настроить" четкость изображения. Озадаченный вид Дрейка потянул улыбаться.
— Третий обморок, — пояснила подтягиваясь, садясь ровнее.
— Тебя это забавляет?
О, ничуть. Кажется, считать обмороки — плохая примета. Тогда их становится больше.
— Нет, просто ты мило выглядишь, когда чем-то обеспокоен. Брови то сходятся, то расходятся, нижняя челюсть немного опускается с сомкнутыми губами, лицо вытягивается… Вот как сейчас, — засмеялась без злобы, прижала ладонь к ноющему лбу.
— Прелестно, — ворчливо отозвался Дрейк. — Как ты? Поедем в клинику, пусть док тебя осмотрит.
Потерла лицо ладонями, приходя в себя.
— Это не какая-то болезнь, а последствия того, над чем работал твой дядя. Кто и сможет объяснить, что со мной происходит, так это он.
После истории с истинной Крейтона, винить Кристмала в попытке помочь явно не стоит. Иначе, возможно, я бы давно была мертва.
Родители не хотели этого. Только зачем надо было столько лет скрывать?
Авто с визгом развернулось посреди дороги, чтобы въехать в оставшийся позади поворот. Дрейк с силой сжимал руль, стискивал зубы, увозя меня в неизвестном направлении.
— Куда мы едем?
— Туда, где все началось. К Кристмалу.
Возможно в этот самый момент решается судьба моего отца, а я еду решать личные вопросы.
— Может, завтра? Мне нужен планшет. Я хочу получить сообщение от Дэна сразу, быть в курсе.
— Приедешь, уставишься в экран и будешь изводиться ожиданием. Так хотя бы отвлечешься. Ты ведь не развлекаться едешь.
Я не так хорошо успела узнать Дрейка, но понять, что он не особенно доволен, не сложно.
— Даже уговаривать не придется? — усмехнулась в попытке разрядить обстановку.
Напряженная атмосфера давит не меньше головной боли. Нам бы легкости, хоть немного. Но кажется, нас лишили ее примерно тогда, когда мы появились на свет.
— Уговаривать? — хмыкнул в ответ Дрейк.
— Ты не дал мне поговорить с Кристмалом. Утащил, помнишь?
— Я всего лишь человек, — невозмутимо произнес, пожимая плечами. — Иногда даже я иду на поводу эмоций, а не разума.
Признать, что ничто человеческое не чуждо и ошибки возможны — часть большой силы. Мне нравится, когда человек честен перед другими, но более ценно, когда честен перед собой.
Наблюдение за дорогой съело время. Не знаю, сколько мы ехали. Да и неважно, по большому счету. Я все пыталась понять, готова ли я услышать приговор? Вдруг то, что со мной происходит, необратимо? Не исправить. Обмороки продолжатся, пока я не потеряю сознание навсегда, и так и не почувствую истинность в полной мере. Если мне об этом скажут, что тогда?
Я стану кричать или рыдать? Истерично смеяться или замолчу без видимых эмоций?
Как отреагирую, если узнаю, что происходящего можно было избежать? Не знаю как. Стану проклинать родителей или мироздание за свое рождение?
Или я просто смирюсь с реальностью и приму ее, как должное. Проживу остаток дней достойно или не очень, но постараюсь успеть за это время взять от жизни максимум.
"Не слишком-то я верю удаче", — мысленный не позитивный смешок искривил мои губы в досадной улыбке.
Везение — не моя сильная сторона.
А если окажется, что мне все это время везло?.. Чудесные откроются перспективы…
Мы подъехали к полукруглому зданию. Серые облака отражались от зеркальных плиток, составляющих купол здания.
Крошечные капли дождя попали на лицо. Люблю хороший дождь, а не мелкую морось.
Охрана научного центра Кристмала просканировала наши личные коды и пропустила. Без лишних разговоров, без вопросов. Едва ли ко мне одной были бы столь же доброжелательны.
Ожидание неизвестного застлало глаза. За стеклянными стенками лифта большой закрытый мир: лаборатория внизу, под непроницаемыми белыми куполами сокрыт кто-то или что-то. Камеры или изолированные друг от друга комнаты, между ними проходят люди в белых костюмах, лица их скрыты. А меня все это не волнует. Не вызывает эмоций, не тревожит, не вызывает любопытства.
Лифт с коротким сигналом распахнул двери. Вышла следом за Дрейком.
— Не отходи от меня, — попросил он.
Я и не собиралась. Гулять здесь точно не тянет.
Дрейк стукнул костяшками по двери.
— Да-да, — донеслось из кабинета.
Проследила за нажатием на ручку, небольшим зазором, постепенно увеличивающимся во весь дверной проем.
Кристмал стоял у стола с дымящимся чайником. Янтарная жидкость переливалась, заполняя кружки.
— Доложили? — произнес Дрейк без приветствий.
Мужчина улыбнулся и отставил прозрачный чайник.
— Охрана сообщила, что мой племянник решил почтить своим присутствием.
— Точно так и сообщили?
— Слово в слово, — Кристмал занял свое кресло, указал на два места перед столом. — Присаживайтесь.
Я села под внимательным взглядом Дрейка.
— Здравствуйте, профессор, — я не могла остаться в стороне от приветствия.
Нам, вроде как, рады. По крайней мере выказали гостеприимство чаем. Стоит ответить элементарной вежливостью.
Кристмал поднес кружку к губам, вцепился в меня взглядом.
— Рад снова вас видеть.
Сжала ручку стеклянной чашки, не решаясь поднять ее. Пальцы второй руки неустанно теребили край шорт.
Он не сказал пока ничего важного, а мне уже не по себе. Само это место не нравится. И профессор тоже восторгов не вызывает.
В горло будто запихали комок царапающей бумаги. Молча кивнула и уставилась на Дрейка. Пусть заведет разговор, а я включусь по ходу.
— Вы ведь пришли, не потому что соскучились, верно? — начало взял на себя Кристмал.
Дрейк усмехнулся.
— Так уж вышло, что ты единственный, кто может сказать, что происходит. Не думай, будто я этому рад.
Ухмылка Кристмала вышла очень похожей на Дрейка.
— Что же происходит?
Об этом, пожалуй, лучше рассказать самой.
— Я не чувствую истинность, как вы знаете. Теряю сознание, когда меня пытаются подавить или кого-то рядом со мной, или я неосознанно пытаюсь продемонстрировать силу. А, и еще, иногда я ощущаю запах истинного — слабо и ненадолго.
Заинтересованность профессора выделялась в блеске глаз. Кристмал глотнул чая, не сводя с меня взгляда.
— Интересно, интересно. В какие моменты вы чувствуете истинность, вы замечали?
В какие? Не знаю. До того ли, обращать внимание на момент, когда хочется насладиться приятным мгновением.
Дрейк помогать не спешил. Ему, наверно, сложнее, чем мне, фиксировать происходящее вокруг в такие минуты.
— Сильное потрясение, злость или наоборот — отчаяние? — профессор перешел к наводящим вопросам.
Ладно, попробую вспомнить. Первый случай был после побега из дома. Драка, пострадавший Дэн, злость, беспомощность. Другой раз — совсем свежий. Более яркий, осознанный. И общее звено, кажется, есть.
— Сильные эмоции, да.
Кристмал отставил недопитый чай, постучал по краю стола, не задевая встроенную в столешницу интерактивную панель.
— Истинность невозможно заставить почувствовать искусственно, вы оба должны это понять. Мне неизвестно ни одного случая, кому бы это удалось. Я лично проводил подобные опыты.
— Но вы ведь смогли ее… не знаю… отключить? — я всплеснула руками.
Профессор поднял указательный палец.
— Невозможно отключить то, чего нет. Истинность полностью химический процесс, он запускается вместе с запахом. Запах формируется с восемнадцати до двадцати лет у парней и девушек. У кого-то раньше, у кого-то позже — все индивидуально, но неизменно: истинность не проявится без запаха. Пока вы ее не почувствовали — конкретно для вас ее не существует, поскольку доказать обратное невозможно.
