— А к Терентьеву лично явились? Какая куртуазность! Не связано ли это, Павел Викторович, с тем, что он одноклассник вашего отца? — и она сунула ему вилку под нос на манер диктофона.
— Брысь, — рявкнул Ветров устало. — Люсь, ну какого вообще хрена? Теперь мне придется притормаживать доследование по клубу, чтобы не переходить дорогу главному прокурору. Ты поставила меня в дурацкое положение.
— Да ну, вы даже Горелова еще не допросили. Опять же — пожарные проверки клуба, страховщики… Пока соберете все бумажки, экспертизы, заключения, Терентьев сто раз успеет со своей взяткой. Так что не наседай, Пашенька.
— Теперь ты учишь меня работать, Люсенька?
Тут принесли пиццу, и она не стала ему отвечать.
— Твой Китаев так и не спустил в наш отдел переписку с этим УотсономXYХолмсом, — сообщил Ветров, отпив кофе. — Но я попросил бабушку скинуть мне скрины.
— Блин! — с чувством воскликнула Люся. — И как это я сама не додумалась? Элементарно же! Совсем вы меня этим маньяком запугали. Так что там?
— Я тебе перешлю, посмотришь сама. Но бабушка — крепкий орешек, вдова матерого эфэсбэшника, у нее паранойя развита на подсознательном уровне. Ничего слишком личного она не сообщила — ни города, в котором живет, ни своего, ни твоего имени. Все очень обтекаемо, в духе «сегодня случилось дурацкое событие, которое очень меня напугало. Моя любимая девочка попала в неприятности». Так она про тебя пишет.
— Моя любимая старушка, — растрогалась Люся.
— Смотри, что получается, — Ветров был не склонен к сантиментам, его голос звучал сухо: — Первая точка вхождения в твой близкий круг — это Леонид Самойлов, журналист, который четыре месяца назад поставил жучок в трость, практически сразу после того, как ты травмировала ногу. Прослушка дала маньяку основную информацию о тебе: твое расписание, привычки, возможно, информацию о страхе перед человеком-невидимкой.
— Возможно, — задумалась Люся. — Я наверняка кому-нибудь об этом говорила.
— Выяснил он и то, что у тебя есть любовник, фармацевт Баринов. И через несколько недель начал окучивать его сына в интернете. То ли чтобы запутать следствие, которое бы потом расследовало убийство, — подросток напал на женщину, которую винил в разводе родителей. Норм. То ли потому, что ему было так интереснее. Дружка Баринова-младшего, сына министра, зацепило случайно. Благодаря прослушке наш мистер Икс узнал о твоей дружбе с соседкой. Потому что наружка не дала бы этой информации: бабушка не выходит из дома, ваше общение ограничено пределами лестничной площадки. И три месяца назад он начал переписку с соседкой — это уже традиция у него такая, утешать после убийства скорбящих родственников.
— Сволочь такая, — Люся ощутила дрожь в позвоночнике. И даже пицца не спасала.
— Прослушку мы ему перекрыли, бабушка скупа на детали. Вопрос: как он узнал о твоей встрече с моей бывшей, Вероникой, в кафе «Нет»? Ну зашла ты в кафе, из окон вашего разговора с Вероникой не было видно, а если и видно, то не слышно. Как маньяк понял, что ты откликнешься на ее предложение приехать в кафе еще раз?
— Логика? Кафе принадлежит твоей бывшей. Ты спишь на моем диване.
— Очень сложно. Мои ребята только начали проверку телефона и машины, но вряд ли мы там что-то найдем. «Витязи» утверждают, что наружки не было. Как именно он продолжает следить за тобой? Что мы упускаем?
— А вдруг он нас слышит прямо сейчас? — похолодела она.
— Как? — коротко осведомился Ветров. — Про Веронику знали твои сотрудники, ты поручила им интервью. Господи, это самое гнилое дело из всех, которые я вел, — вырвалось у него. — Чувствую себя идиотом.
— Ну хотя бы охотятся не на тебя, — не прониклась его страданиями Люся. — А я скоро в психушку попаду из-за постоянной угрозы. Вам еще повезло, что я стрессоустойчивая и не бьюсь в перманентной истерике. А иногда очень хочется, знаешь ли. Проверил бы ты своих «витязей», Ветров. Они тоже могли слить инфу про Веронику.
— Охрану я заменю, — кивнул он. — Всех, кто вел тебя в тот день, перетрясу с особой пристрастностью.
— И яга Колю? — вздохнула Люся.
— И яга Колю. Сдались тебе эти яги!
— Ну должна жа быть у девушки мечта! Во всех сериалах, кстати, к маньякам прилагаются герои-спасатели, мне Нина Петровна рассказывала. А у меня что?
— А у тебя пицца, — и Ветров стащил с ее тарелки один кусочек.
— О, начальник явился, — приветствовал Люсю флегматичный боян Зорин, когда она добралась наконец до конторы. — А мы уже решили, что ты изменяешь нам с другой редакцией.
— Как у нас дела?
— Костя уехал в соседний город — по делу русалки, помнишь? Тамошняя полиция собирает пресс-конференцию, и он надеется урвать эксклюзивчик. В городе два легких ДТП и один пожар на стройке — на крыше загорелся рубероид. И еще кое-что, Люся, — добавил он так неуверенно, что она немедленно насторожилась.
— Что кое-что?
— Ну в общем, твоя сестрица опять отличилась и вляпалась в новый скандал.
— Господи, — процедила Люся, — выпусти дуру из тюрьмы, и хлопот не оберешься. Показывай, что там.
Зорин повернул к ней монитор, где была открыта страница желтой онлайн-газетенки. На снимке Катька в весьма расхристанном виде восседала на коленях у мэра города. Тот выглядел довольным таким положением дел. Судя по всему, снимок был сделан в приватной кабинке дорогого ресторана. Судя по качеству — с камеры наблюдения.
— Та-ак, — медленно протянула Люся, — откуда слив?
— Ресторан объявил, что их хакнули, — с явным сарказмом поделился Зорин. — А камеры у них стояли для безопасности, а не слежки за клиентами… Ну да, в приватном кабинете… В общем, скандал! Не, у нас, конечно, за аморалку с должности не снимают, тем более — кто устоит перед ярилкой. Но мэр занял свое кресло благодаря своему тестю. Вряд ли тесть продолжит его поддерживать после таких фото. В общем, пока-пока, чувак, ты все равно плохо справлялся со своими обязанностями.
— Скучные политические дрязги, — резюмировала Люся, — и Катька в образе провинциальной Моники Левински. Тоска смертная.
— Так мы даем эту новость, начальник? У нас и «рыба» готова, ждем твоего решения.
Люся задумалась.
С одной стороны, политику она не любила.
Да и подобная пошлость — не формат их издания.
С другой стороны, новости есть новости. Какие уж есть.
— Даем, — определилась Люся. — Люди имеют право на информацию, даже такую. Как Катька вообще попала на колени к мэру, кто-нибудь мне объяснит?
— Ярила же, — отозвался Зорин с таким видом, будто это закрывало все вопросы.
— Маш, — Люся помахала рукой перед монитором Волковой, которая как обычно работала в наушниках и не обращала внимания на происходящее в редакции.
— А? — та моргнула и подняла взгляд.
— Ты написала рекламный материал для кафе «Нет»?
— Там такая ерунда, Люсь, — Маша стянула наушники и потянулась. — Эта Вероника, владелица кафе, рассказывает не про бизнес, а про свою любовь с Павлом Ветровым. То ли мемуары гейши выходят, то ли плач Ярославны. Понятия не имею, как собрать из такой фигни нормальную рекламу.
— И эта с придурью, — с досадой сказала Люся. — А нормальные люди в этом городе остались? Или одни мерзавцы и психи?
— В отпуск тебе пора, — диагностировала Волкова, — на меня когда накатывает, значит, переработала до ненависти к человечеству. Неделя с книжкой у моря, и все пройдет.
Ну да.
Только вместо недели у моря у Люси марафон с маньяком.
И Ветров в качестве постоянного элемента, который бесит.
Редактор-кащ Синичка на вопрос Люси задумалась надолго.
— Нет, — сказала она, — ничего хорошего о коркорах я не знаю. Разве что сказку века этак четырнадцатого о том, как змей о трех головах спас деревню от чудища на трех ногах.
Чего еще ждать от понедельника? Только змеев и чудищ.
В своем кабинете Люся еще немного посмотрела на фото Катьки.
