ж его делал?
— Да Скворцов и делал! — негромко воскликнул дядька. — Только ещё папенька его, а, может, и сам Акинфий Никанорович, царствие им небесное…
— А кто ж сейчас предприятием управляет?
— Кому уж управлять-то! Евстафий Ильич сам и управляет. Теперь уж ему только посочувствовать.
— А адрес его?.. — я вытащила из кармана блокнотик, невольно радуясь. Если уж господину ювелиру по какой-то причине требуется сочувствие, это даёт мне куда больше шансов договориться, не прибегая к экстремальным мерам воздействия.
СКВОРЦОВ
Я вышла из ресторана и направилась по указанному адресу. «Ювелирный дом Скворцова» находился примерно в квартале от этого места, чуть в стороне от современных проспектов — в богатых кварталах старой застройки. Вычурный кирпичный фасад смотрел на проезжую часть лаконичной дорогой вывеской в золотых тонах.
Я вошла в небольшой остеклённый тамбур и сняла «тень» настолько, чтобы человек осознавал, что я есть, но не смог вспомнить ни одежды, ни причёски, ни уверенно сказать: мужчина перед ним стоял или женщина. Дёрнула внутреннюю дверь. Брякнул колокольчик. Сидевший за прилавком молодой парень в элегантном костюме вскочил:
— Добрый день! Чего желаете?
— Позовите мне, милейший, Евстафия Ильича. Прошу, поживее.
Парень исчез за портьерой, а я неторопливо осмотрелась. Да, здесь должны суметь мне помочь. Здесь чувствовалась традиция. Долгая, на несколько столетий. И здесь всё было настоящее. Массивные дубовые витрины, украшенные резьбой и инкрустацией. Настоящий шёлковый бархат, на подложках которого, в тщательно выставленном свете светильничков, мерцали природного происхождения (а не, Боже упаси, искусственно созданные!) камни. И у руля здесь должны стоять такие акулы…
Я призвала на помощь весь опыт Баграровской дипломатии, который мне довелось наблюдать.
— Зачем вы пришли? — бархатная портьера всколыхнулась, выпуская к прилавку очень сутулого старика с колючим взглядом. — Вы ведь уже отказали мне. Очевидно, что мы не сможем договориться.
Вот это неожиданно! Он с чем-то обращался к местным магам? И ему отказали. Почему?
— Я понятия не имею, с кем и о чём вы пытались договориться. Не знаю, нужно ли мне это знать, но, возможно, мы сможем заключить иную сделку. Взаимовыгодную. Если это не будет противоречить… моим жизненным убеждениям.
— Не морочьте мне голову! — старик сердито оперся о прилавок, и я поняла, что он не просто сутулый. Горбун. — Я всё равно вижу эти ваши штучки! Уходите по хорошему. Вам в прошлый раз не удалось стереть мне память — и в этот не удастся!
Под «штучками» он имеет в виду, вероятно, маскировку? А читает явно не сам. Не маг, сто процентов — ни одного всплеска интереса в мою сторону. Чем читает?
— Кто же вам так досадил? — вслух подивилась я и сняла «тень». — Ваши слова меня тревожат. Если честно, я изрядно подставила вас и сама подставилась, придя сюда. Но кто же знал…
— Гимназистка? — спросил он удивлённо.
— Так бывает. Мария, — представилась я. — Можем мы уйти отсюда? Если за вашим домом следят, то я сняла тень слишком рано, и они могли увидеть меня во входном тамбуре. А я не хочу, чтобы кто-то из… подобных мне меня увидел.
— А вы не врёте, — сказал он подозрительно.
— А должна?
Вместо ответа старый ювелир прошёл в боковую комнату. Сквозь открытую дверь было видно, как он что-то пристально разглядывает в окно. Не знаю уж, что он там увидел, но вернувшись, качнул головой:
— Идёмте. Валера, присмотри тут.
СДЕЛКА
Давешний парень в костюме вышагнул из-за портьеры и занял своё место. Часть прилавка оказалась откидывающейся, деревянная панель под ней распахнулась, открыв небольшой проход. Я последовала за хозяином во внутреннее помещение, через целую вереницу комнат, пока мы не оказались в небольшой гостиной, уставленной тяжёлой мебелью. Поведя рукой в сторону одного из кресел, хозяин развернулся, уперевшись руками в оголовник другого:
— Присаживайтесь. Чаю?
Я присела (не вижу смысла колом стоять):
— Если только ради приличия.
— Не замёрзли с дороги?
— Не вижу в этом необходимости.
Он хмыкнул.
— Вы и впрямь на них не похожи.
— Да на кого «на них»?
Евстафий Ильич сгорбился ещё сильнее и начал расхаживать по кабинету из угла в угол.
— Некоторое время назад я имел неосторожность проболтаться… — он стрельнул на меня глазом.
Я решила чуть ускорить вступление:
— Смею предположить, что у вас есть некий небольшой предмет, обладающий набором магических свойств. Потом к вам явились эти господа и начали просить указанный предмет — это же понятно, но того, что вы просили взамен, они обеспечить не смогли. Я прямо затрудняюсь представить, что же вы такое у них попросили. И ещё, дорогой Евстафий Ильич, мне совсем не эта штука нужна, пусть даже она такая замечательная. Вместе с тем, у вас точно есть то, что нужно мне — или вы сможете это сделать по нужным мне размерам. Я, собственно, поэтому искала ювелира. Так что вы скаж и те мне, какая у вас проблема, а я уже буду думать, смогу я выставить свою помощь в качестве предмета обмена или нет.
Хозяин смотрел на меня, приподняв аккуратно подстриженные седые брови.
— Однако… Но вы же не могли не знать…
— Могла. Я имя-то ваше узнала не больше часа назад.
Повисла небольшая пауза.
— Мой сын… Он одержим.
— О, Господи! — вот тут меня как будто палкой в лоб ударили.
Это реально страшно. Однажды я видела, как порождение ада — не уничтожили, нет! — всего лишь загнали обратно в его… естественную среду. Восемь магов уровня Баграра нужно. И то положение шаткое.
Я, правда, читала, что отдельным святым людям в этом мире подобное удавалось. На мой взгляд, это были проводники Божественной энергии такой силы, что мне и представить трудно было.
— Я понял, — хозяин сел в кресло и сжался, словно внутри у него был болезненный пульсирующий комок.
— Погодите. Не бывает, чтоб всё было потеряно. Одна я, понятное дело, не справлюсь. Но если подготовить артефактов, чтоб с запасом, и найти способного священника…
Да, я понимала, что очень сложно найти опытного священника с энергоёмкостью мага-инквизитора. Но не невозможно же!!! Опять же, если рядом будет святыня… При деньгах этого дядьки должно быть возможным устроить перемещение.
— А где вы его содержите?
— Кого?
— Да сына же!
Хозяин горько кивнул на дверь:
— В соседней комнате…
Я выпрямилась:
—
