— Мой отец мертв. Он попал в аварию, когда я была еще ребенком.
— Это не так. Ему пришлось сделать вид, что он погиб, чтобы обезопасить вас от преследования.
— Да, на него объявили охоту, и он знал, что если не уведет врагов в сторону, то его семья пострадает. Так что ему пришлось подстроить все так, чтобы вы думали, что он погиб в аварии.
— Зачем кому-то объявлять охоту на обычного автомеханика? — восклицаю я.
— Затем, что он никогда не был автомехаником.
— И кем же он был? — спрашиваю с вызовом, и получаю слишком невероятный ответ.
Глава 34. Невероятная правда. Снова
— Что за бред?! — восклицаю я со скепсисом.
За какую дуру держит он меня, если считает, что я так легко куплюсь на подобное объяснение.
— Ника, я знаю, что в все это трудно поверить, — говорит Антон спокойно. — Именно поэтому я и хотел рассказать тебе все по порядку.
— Ну, и… — вызывающе предлагаю я.
— Дело в том, что твой отец, как и ты — не совсем обычный человек.
— Ага, мы, наверное, из древнего рода волшебников?!
— Можешь не ерничать, — говорит Антон, и в его голосе не слышно никакого ехидства. — Ты не так уж и далека от истины.
Я кривлюсь и вызывающе складываю руки на груди.
— В тебе течет кровь фейри.
— Что?! — прыскаю я. — Мы с папой феи?! Где ж мои крылышки и волшебная пыльца?
Антон строит суровую мину.
— Это вовсе не такие феи, каких показывают в мультфильмах. А магические существа, которые раньше обитали на Земле наравне с вампирами и оборотнями.
— И где же сейчас эти магические существа?
— Вымерли. Кровь фейри настоящий деликатес для вампиров, они буквально не могут устоять от подобного угощения, и в итоге всех фейри истребили еще давным-давно. Но когда-то они были весьма близки с людьми, и до сих пор некоторые человеческие рода несут в себе частицу фэйри.
— И мы с отцом как раз относимся к такому?
— Все верно. Именно поэтому твой запах и твоя кровь так нравится вампирам. Он чувствуют в тебе эту частичку.
— Ну… допустим… — соглашаюсь я пока еще с некоторой долей неохоты.
Что ж, подобное вполне объяснят тот факт, что кровососы от меня без ума, а Данте так и вовсе не может оторваться. Однако, все равно все это звучит, как детские сказки.
— И что все охотники — это фэйри?
— Нет, совсем нет. Вас не так-то и много осталось. Но эта частичка фэйри очень помогает в этом деле. Именно поэтому из таких людей получаются лучшие охотники.
— Каким образом? — спрашиваю с прищуром.
— Нет лучшей тактики, чем наживка, которая может дать отпор, — пожимает плечами Антон.
— И поэтому мой отец решил стать охотником за нечистью?
— Вообще-то Виктор, ничего не решал. Его готовили этому с самого детства.
— Кто?
— Специальный орден, существующий со времен профессора Абрама Ван Хельсинга.
— Господи, ну это уже ни в какие ворота не лезет! — восклицаю я и вскакиваю, собираясь уходить.
Правда, куда уходить — я не знаю. Мне неведомо даже, где вообще я нахожусь. Но слушать этот бред нет уже никаких сил. Что он приплетет следующим — проклятие Мерлина и Экскалибур?
— Ника, постой, — Антон встает в дверном проеме, перекрывая мне путь. — Я знаю, что все это звучит неправдоподобно, но позволь я кое-что тебе покажу. А потом ты все решишь сама.
Я снова складываю руки на груди, но все-таки киваю. Парень хватает одну из сумок и вытаскивает оттуда достаточно объемную папку.
— Смотри, — говорит он, переворачивая страницы.
С изумлением гляжу на фотографии, на которых мой отец, одетый на подобии того, что было недавно на Антоне, стоит напротив странных фигур или склонен над необычным трупом. Вот он тренируется на полигоне, вот показывает оружейный арсенал…
— Ничего не понимаю, — шепчу я, жадно вглядываясь в новые и новые документы. — Он ненавидел оружие, никогда даже палки в руки не брал…
— Не брал, потому что знал, что, если возьмет, кто-то должен будет умереть, — говорит Антон, впиваясь в меня взглядом. — Помнишь, я говорил, что из потомков фейри получаются лучшие охотники за нечистью? Виктор был лучшим воплощением этого утверждения. Его даже называли «тенью», потому что он был практически неуловим.
Слушаю, чуть ли не раскрыв рот. Мой отец какой-то ассасин-убийца? Я, конечно, знала его не настолько хорошо, он исчез, когда мне было чуть больше пяти. Но из того, что я помню, это был очень спокойный бесконфликтный человек, с тягой к лежанию на диване с книжкой и воскресным прогулкам в парке. Представить его неуловимой «тенью», грозой вампиров, практически также невероятно, как и славного Антона передо мной. Но то, что было в переулке у клуба, я видела своими глазами, и видела достаточно четко…
— Виктор был очень предан своему делу. Но однажды он просто исчез из ордена. И никто не знал, что с ним случилось.
— И что же произошло?
— Он встретил твою мать… — Антон показывает фото, на котором мои родители держат свою полугодовалую дочь. — Твой отец хотел все прекратить, жить обычной жизнью со своей семьей. Но это было невозможно, потому что за время своей работы он нажил себе слишком много врагов…
— Но почему он ничего не объяснил? Почему просто бросил нас, зачем нужно было придумывать эту аварию?!
— У него не было возможности все рассказать. В некоторых случаях информация может лишь навредить. И это был как раз именно такой случай.
— Не думаю, — возражаю я. — Если бы я с самого начала знала все…
— Ника, ты не должна судить его слишком строго. Виктору было очень тяжело…
— Не должна? Я оплакивала его! Очень долго оплакивала! После его смерти… точнее после этого
