Альвиан посмотрел на друга, нахмурив брови. Дернул же его чёрт начать сейчас эту тему!
— Небольшие разлады в интересах, — высший решил не задерживаться на этой наболевшей теме, — Что у вас с Императором? Он так и не дал Катарине разрешение на развод?
Катарина тяжело вздохнула, что уже было ответом. Мужчина напротив Альвиана прожевал остатки еды и ответил:
— Ты же знаешь, что Фридрих уже не Император. Папа Римский и короли Империи не могут определиться кому отдать этот титул, а значит, мы не можем отправить на рассмотрение нашу просьбу.
Услышав слова Джакуба, Альвиан многозначительно хмыкнул. Мари знала, что это значит.
— Вам не о чем беспокоиться, — уверил их высший, — Скоро всё само решится.
Джакуб и Катарина очень верили в это. Самой девушке уже надоело быть игрушкой в руках своего мужа, от которого только это несчастное слово. Поступок Отакара так вдохновил её, что она сразу же уговорила на это Джакуба. Ведь у советника Пражского короля больше привилегий, нежели у какой-то девушки из французского городишка. Мари рассматривала оголённую часть тела Катарины. На её плечах краснели ещё свежие две полосы, напоминавшие следы плётки. На правой части тонкой бледной шеи очень сильно выделялся шрам от горячего предмета. Сестра Джакуба заметила изучающий взгляд Мари и быстро закрыла шею светлыми волосами. Поэтому она не любила убирать свои длинные волос в причёску. Каждый, казалось, даже слепой, смотрел на этот шрам, но все как один не хотели принимать того факта, что её муж — тиран. «Если бьёт, значит заслужила», — обычная фраза всех, с кем заходил об этом разговор. Поэтому Катарина сбегала от тирана к своему брату. Только он понимал её и не винил в ранах на её теле.
— И часто он так? — не стесняясь спросила Мари.
Альвиан заметил затуманенный взгляд высшей. На её лице появилась чёрная тень, под которой она скрывала собственные переживания и сочувствие. Высший слышал тоже самое, что и Мари. Но его это не сильно удивило, потому что Джакуб множество раз рассказывал про это. Однажды Альвиану даже пришлось выхаживать их.
В один день Джакуб ввалился в дом Рейдка вместе с Катариной. Они оба были на грани сознания, и семейству Шлегр ничего не оставалось, кроме как оставить брата с сестрой у себя. Тогда Альвиан знал Джакуба только по словам Константина. Он рассказывал о мальчике, который пришёл в замок на службу Отакара. Сказать, что король был в шоке — ничего не сказать. Его тогдашние советники только посмеялись над худым мальчишкой, но Отакар долго смотрел на Джакуба. Тогда он задал только один вопрос: «Зачем ты пришёл сюда?»
«Я жил в различных условиях. Знаю, как живёт народ. И я хочу сделать их жизнь лучше!» — только и был ответ юного Джакуба. Тогда смеющиеся советники отошли на задний план, а вскоре и вовсе изгнаны из замка.
Рейдк и Альвиан ухаживали за неожиданными гостями. Если Джакуб очень быстро оправился, то Катарина очень долго не могла прийти в себя. Она бредила и каждый раз, когда открывала глаза, могла выговорить только имя мужа и короткую фразу: «Виланд! Он здесь!» Позже Джакуб рассказал о том, как они сбежали из Франции. Причина — Виланд, который озверел окончательно от отказа Катарины исполнять супружеский долг. Катарина вывихнула себе плечо в схватке с ним, а потом и вовсе потеряла одну фалангу безымянного пальца на левой руке. Когда Джакуб прибежал на крики (повезло же ему оказаться тогда у них в гостях!), то нашёл Катарину испачканной в собственной крови, в порванном платье и совершенно не соображающем рассудке. Виланд стоял над испуганной девушкой с охотничьим ножом в руках. Джакуб был в ярости не меньше, чем сам виновник произошедшего, и бросился на него с голыми руками. Нож очень быстро оказался в плече Джакуба, но юный парень не обратил внимание на это, чем и обезоружил Виланда. Тяжёлый деревянный стул быстро вывел мужа Катарины из строя, и Джакуб бросился спасать свою сестру.
Он направился к местному лекарю, который вытащил нож из плеча Джакуба и намазал все раны пострадавших всякими мазями. Джакуб не стал задерживаться во Франции и направился в Прагу.
Это было безумием для Альвиана и Рейдка, но они оставили Катарину у себя. А когда рассудок полностью вернулся к ней, Миколас приехал лично и устроил скандал, как своим детям, так и семье спасшей их. Юная девушка не могла перечить отцу и, вопреки уговорам Джакуба, вернулась обратно к мужу.
Эти воспоминания пролетели быстро, как взмах меча, и Альвиан услышал ответ Катарины.
— Нет, это случайно получилось, — Катарина начала нервно перебирать свои пальцы, а когда коснулась отрубленной части, сразу замерла от тошнотворного чувства дежавю.
— Хватит о плохом! — воскликнул Джакуб, подняв бокал с вином, — За наш союз!
Уже в постели Мари задумчиво смотрела в потолок. Мыслей было так много, что она не могла остановиться хотя бы на одной. Способность высших слышать мысли помогает понимать людей. Это действительно нужно в таких ситуациях, когда им НАДО помогать. Но сейчас эта способность только больше давила на Мари. Она хотела бы помочь Катарине, но как? Одна она с этим не справится. Если Альвиан всё-таки решит сделать задуманное, то Джакубу с его сестрой очень повезёт.
Мари встала с кровати и направилась на первый этаж. За столом сидел второй высший, играя с вином в бокале. Его белая блуза была наполовину расстёгнута, а волосы свисали на широкие плечи, отчего его лица не было видно. Мари подошла ближе, стараясь передвигаться как можно тише. Но Альвиан уже знал, что за его спиной девушка.
— Утром я отправлюсь к Папе Римскому. Правители стран, которые входят в Священную Римскую Империю, будут там.
— Даже Отакар? — с сомнением спросила Мари.
— Да. Григорий отправил ему послание, которое пришло вечером того дня, когда я был изгнан. И король намеревается поехать в Рим. Вряд ли он ожидает увидеть там и меня. От этого мне как-то не по себе…
Мари взяла его руку и прижала к своей щеке. Это обычное действие успокоило высшего, и теперь он видел не предстоящие разговоры с разными королями и герцогами, а Мари, которая верила в него больше, чем он сам.
***
Утром высший уже был в Риме. Погода здесь нравилась Альвиану больше, чем в Нанси. Яркое солнце, раскидавшее свои лучи по всему небу, на котором не было ни одного облака, слепило глаза. Весь снег, который должен был лежать в это время года давно растаял, судя по отсутствующим мокрым пятнам на каменных дорогах. На улицах мужчина в железной маске заметил только нескольких передвигающихся жителей. Город всё ещё спал.
В голове Альвиан уже слышал мысли собравшихся в базилике, где и произойдёт голосование. Папы Григория IX ещё не было на месте, поэтому присутствующие гадали, кого же верховный правитель Святого престола хочет выдвинуть в качестве претендента на место Императора. Отакар чувствовал что-то неладное в происходящем и был прав. Ему, как и многим, не нравился Фридрих II своей агрессивной политикой. Как оказалось после того, как Альвиан и Фридрих подписали пакт о возвращении Иерусалима и других территорий Священной земли христианам, изгнанный Император устроил вторжение в папскую область, чем и заслужил окончательное отречение от титула Императора.
Внутри базилики было тихо. Все затихли, как в мыслях, так и в зале с апсидой, где на трон только что сел Григорий IX. Альвиан прошёл через огромные врата, которые охраняли не только рыцари папства, но и множество ликов святых из маленьких кусочков мозаики. Сидевшие за длинным деревянным столом правители королевств и графств, обратили свои разгорячённые любопытством взгляды на вошедшего. Папа Римский строго смотрел на происходящее. Это было его привычным выражением лица, поэтому Альвиан не обращал на это внимания так, как на Отакара. Он был удивлён больше остальных настолько, что по его губам вошедший высший смог прочитать своё второе имя: «Бедржих».
Мужчины, сидевшие за столом, начали обсуждать пугающую фигуру.
