- Так это может быть правдой? - наконец осторожно уточнил мой принц.
Взглянула на него с ужасом. Олман же только-только говорил, что на ходящих были гонения, что их презирали, выживали из городов, а они сами занимались какими-то ужасными вещами. А теперь хочет, чтобы я созналась в том, что одна из них? Что я - такая, как вот эта, ужасная ведьма с сиреневыми глазами, что живет в жуткой пещере, увешанной костями и прочей пакостью вместе со своим котом?
Соврать! Бог мой, как же хотелось соврать!
- Не знаю, клянусь, не знаю! - выпалила я. - Но есть несколько моментов, из-за которых может оказаться, что… что ведунья права…
Просто не в силах была солгать, глядя в серые глаза моего принца. Это казалось таким неправильным, мерзким, настоящим предательством.
- Да ходящая она, ходящая! - встряла визгливо старуха. - Чудак чудака видит издалека! Так что нет сомнений, она даровита, да еще и унаследованная! Я не могу ошибиться, сама такая же, почуяла ее, как только вы из телепорта вышли.
Слова старухи не утешали, не облегчали сомнений, напротив, только еще больше запутали. Что значит унаследованная? Это она про тот дым-туман, что меня окружил, когда я приютившую меня знахарку хоронила? Ощутила ведь тогда что-то такое необъяснимое, да только значения не предала, не до того было, от навязчивого Тагона спешила смыться! Какая же я все-таки глупая, не наблюдательная растяпа! Как можно было так легкомысленно относиться к ненормальным, магическим вещам, что происходили вокруг меня и - уж тем более! - со мной.
- Ха! Только девица твоя, похоже, и правда о своей силе ни сном, ни духом! - продолжала ведунья. - Вона как вся скукожилась, трясется, хуже зайца под кустом. Небось и пользоваться даром не умеет, да?
Инстинктивно отрицательно покачало головой. Как можно уметь пользоваться тем, о существовании чего даже и не знаешь?!
- Так я научу! - блеск в глазах ведуньи разгорелся с новой силой, стал таким прямо-таки лихорадочным, безумным. - Скажу, как разыскать, что надобно. Только не за просто так, разумеется! А сама делать не буду, не просите, хоть режьте, хоть бейте, хоть в кипятке варите, не буду! Находилась уже, все, нет больше мочи!
- Что ты хочешь за свою науку? - процедил сквозь зубы Олманиэль.
- От тебя мне ничего не надо, принц, - выплюнула злобно старая. - Вы, коронованные, думаете, что все вам можно, все дозволено, все в руках ваших. А вот шиш тебе!
Ведунья и в самом деле сложила пальцы обеих рук в две понятные фигуры и резко протянула их вперед, будто хотела сунуть их Олманиэлю прямо под нос. И столько ненависти и злобы было в этом жесте, что сложно даже передать словами.
- А вот она может мне кое-чем помочь… - опуская руки и пряча их за спину, выдала старушенция.
Его Высочество коротко глянул на меня и тут же отвел взгляд, потупившись. Похоже, просить заключить сделку с этой странной, да и чего греха таить, страшной ведьмой он не решался. Видимо, памятуя о том, кто такие ходящие, вроде бы как, по их же местным легендам, которые сам Олман мне и пересказал, забирали у просителей души.
- Чего ты от меня хочешь? - спросила я, втянув воздух.
- Да не пугайся, милая, - елейным голоском проговорила ведьма. - Ничего такого не попрошу. Так, сущую мелочь, безделицу. Сделаешь и ничего даже не заметишь…
Ощутила, как по спине пробежали мурашки нехорошего предчувствия. Ведь именно вот у таких просьб - маленьких, незначительных, простеньких - обычно оказывается самое большое количество подводных камней, о которые потом так больно бьешься!
Глава 41
Похоже, Олманиэль думал точно так же, как я, и оказался не готов разрешить мне выполнять какие-то сомнительные условия ведуньи.
- Уходим, - коротко бросил он, беря меня за руку и шагнув к выходу. - Сами найдем.
- Да не найдешь ты своего императора, - протянула нахально старуха. - Даже и не надейся!
- Никакого императора мы и не разыскиваем! - зло сверкнув глазами, бросил принц и потянул меня за собой следом.
- Ну может и не императора, - хихикнула ведунья. - Пока. Только кто ж сказал, что братец твой им не станет…
Олман замер, как и я понимая, что мы не говорили этой женщине, что пришли, чтобы разыскать его брата.
- Хотя… - лукаво протянула ведунья. - Пожалуй, и правда не станет. Если вы сейчас уйдете…
- Откуда ты знаешь, что пропал именно мой брат? - спросил Олман, снова разворачиваясь к ведунье и смело заглядывая ей в сиреневые глаза.
- Ты к кому пришел-то? - удивленно хмыкнула та в ответ. - Я с тех пор, как на нас охоту открыли о появлении в округе мага сразу научилась узнавать. Или вы думаете, что вот это все тут болтается красоты ради?
Ведунья указала рукой на свисающие на нитях жутковатые предметы.
- Нет, мой милый, - продолжала она. - Это все помогает мне улавливать ауры. Как только появился тут этот твой потерявшийся, я сразу учуяла. Очень уж сильный маг, а потом ты явился, похожий. Два листочка с одного кусточка. Ясно, что братья.
- Где он? Говори! - грозно выплюнул принц, выпуская мою руку из своей ладони и выдергивая одним движением до половины оружие из ножен.
- Да почем мне знать? - не обратив на этот угрожающий жест никакого внимания, отозвалась ведунья. - Куда-то поехал, да куда-то пропал.
Затем эта ведьма сощурилась, внимательно вглядываясь в мое лицо, игнорируя принца напрочь, будто и нет его тут, будто он - пустое место, не способен даже одного седого волоса с ее головы уронить.
- Но ты сможешь найти, - заверила она вкрадчиво. - Чую, что сможешь. Если я помогу. Соглаша-а-айся… Я помогу сейчас тебе, а ты потом - мне.
- И чем же я могу вам помочь? Говорите уже, в конце концов! - нервы мои не выдержали.
- Умная девочка! - приосанившись, произнесла ведунья. - Сразу к делу. Хочу, чтоб когда я помру, ты меня похоронила! Только и всего!
Что? Ушам своим не верила! Как? Опять? Что у этих ведьм за проблема с похоронами?
- Никак других, а с ритуалом, - забормотала старуха. - Сперва яма, в саван завернуть, потом, значит, зелье…
- Да, и поджечь, и заклинание, - прервала ее я. - Проходила уже. И зачем это?
- Чтоб помереть, само собой, окончательно! - фыркнула ведунья, но заметив отразившееся на моем лице полное непонимание пояснила:
- Видишь ли, девонька, мы - ходящие, когда умираем, выходим из тела, оно остается без души, портится, разлагается, но мы-то шляемся где-то, а потом… Оп! И снова в нем! В мерзких уже, полусгнивших останках! Если только над нами ритуал не совершить специальный, не отвязать душу от мирской оболочки. Раньше, до того как такие, - она ткнула корявым пальцев в сторону Олмана. - Не решили нас истребить, ритуалы эти проводили над нами наши доченьки, над ними - их доченьки, все своим чередом. Но эти вдруг решили, что изжить нас надо, вывести, как вид. И знаешь что придумали? Собрали сильнейших своих магов и, не пожалев их души, напустили на всех ходящих проклятье, сделали нас бесплодными. Ни у одной из нас с тех пор не родилось наследницы. Кому хоронить-то? Некому. Друг дружку хоронили, пока не осталось нас столько, что по пальцам пересчитать. И приходится нам, оставшимся, жить! В веках, поддерживая жизнь свою не самыми приятными способами… Ну не будем об этом. Так как? Похоронишь меня?
Просьба была на мой взгляд странная. Нет, ну кому охота умирать, честное слово? Кто по доброй воле расстанется с жизнью, если может жить, как поняла, вечно?
- Да не смотри так на меня, - словно читая мои мысли, сказала старуха. - Проживешь столько, сколько я, тоже на тот свет запросишься. Да к тому же с каждым днем мое тело все дряхлее и дряхлее, дар все слабее. Никого, кого бы я любила уже давно нет на свете. Прозябание в этой пещере и жизнью-то назвать сложно.
- Анжелика, не надо, - шепнул мне в самое ухо Олманиэль. - Я ей не доверяю. И предчувствие плохое…
- Но твой брат пропал, никто не может его найти, - так же тихо ответила я. - А он сейчас нужен народу, нужен стране. Война же! Что будет, если Картаниэль не найдется? Паника? Бусван наверняка приложил руку к его исчезновению, хочет посеять страх и разлад в рядах войск, в умах людей, заставить бояться. Что подумают простые люди? Если уж сам правящий принц исчез, а, возможно, и погиб из-за захватчиков, куда уж им выстоять. Так? Этого нельзя допустить.
