ловко зачистила все следы.
Не удивлюсь, если и здесь поработали полынью. Раз уж сварили, чего выливать просто так, сгодится скрыть ещё не одну улику.
Гады.
Хочется ругаться в голос, но вместо этого я вдруг вспоминаю, что телефоны никто не отменял.
— Петь, где Влад? — спрашиваю, стоит ему поднять трубку.
— На том свете, — умничает шутник. Так и вижу, что ответил бы Мар, если бы Калата сказал это ему.
— Калата, — с тяжёлым вздохом.
— Оль, в морге, где ещё-то.
— А то я не в курсе. — Бешенство понемногу отвоёвывает территорию. — Где у них этот морг?
— А ты сейчас где? — Слышатся шаги, словно Петя куда-то идёт.
— Там, где найденный кулон Влада. — Я окидываю взглядом помещение.
— Значит, выходи оттуда и поворачивай направо. Вторая левая дверь твоя. Найдёшь?
Заверив, что да, я отключаюсь и в две минуты нахожу нужную дверь. Открываю, чувствуя привычную муть в желудке, и щёлкаю выключателем.
Свет вспыхивает весь и сразу, демонстрируя четыре, укрытых белыми простынями, трупа. Влад, Эрик и два телохранителя. Все на месте и одно это уже радует.
Прикрыв глаза, я сосредотачиваюсь и сразу же нахожу Влада на втором слева столе.
Вдох, выдох.
И перемотка на момент, который я уже видела.
Скривившись, возвращаюсь к Стасе и её «Я люблю тебя, Влад. Мы все любим».
Вот только в этот раз не сбегаю от убойной дозы слащавости. Больше того, я когтем вспарываю ладонь, соединяю руки, чтобы капли не пролились мимо, и, шёпотом воззвав к грани, проваливаюсь глубже.
И задыхаюсь от страха, горечи и разочарования. Тех чувств, что испытывал Влад в момент приступа сестринской нежности.
Так себе ассортимент.
И я заставляю себя залезть ещё дальше. Увидеть мир глазами Влада. Что, по сути, незаконный и опасный для меня аттракцион. Потому что из таких ментальных глубин легко не вернуться. Но проще умереть, чем остановиться сейчас.
Раз, два… насчёт три, я распахиваю глаза, встречаясь взглядом с принцесской.
«Я люблю тебя, Влад. Мы все любим».
И чувствую не с чем несравнимое отчаяние и удесятерённое желание жить.
Вот только её мало волнуют желания брата. Потому что я вижу едва заметный кивок, а после резкий укол в районе шеи.
Не вампирские клыки, нет. Игла. И препарат, который горячей волной растекается по венам. Мешает держать глаза открытыми. Не даёт думать. Заставляет завалиться набок.
Но Влад не падает, его удерживают за плечи явно неженские руки.
— Всё будет хорошо, — довольно улыбается Стася и отступает на шаг.
А тело подхватывают и выносят из комнаты.
Увы, сознание Влада отрубается через пару секунд и на этом путь первого наследника Главы заканчивается раз и навсегда.
Тряхнув головой, я разрываю сеанс.
Я была права — всё-таки Стася. Даже если она не убивала брата сама, то с большим энтузиазмом этому поспособствовала. Вот только в нашем конкретном случае, таким хлипким доказательствам не поверит даже Мар. Каким бы истинным партнёром мне он ни был.
А, значит, мне нужны железные доказательства. И, значит, пора их добыть.
Сон для слабаков, это я поняла ещё по первым проведённым здесь суткам. И направилась прямиком к Пете, который нашёлся в своём любимом месте — в библиотеке.
— Какие люди и без охраны, — невесело хмыкает он и закладывает страницу лежащим рядом карандашом. — Тебя не посадили?
— Без вины виноватую? — отзываюсь в тон.
Подхожу, взгляд вылавливает латинское название на обложке книги.
— Что хочешь? — откидывает он реверансы.
— Ты в курсе, где поселили Стасю?
В теории можно было спросить у Яна или пробраться в комнату охраны, отвлечь бравых ребят, просмотреть списки расселения. Но смысл терять столько времени, если есть у кого спросить.
— Оль, — Петя с укором качает головой. — Стася ни при чём. Просто признай, что она тебе не нравится, и забудем об этом.
Убийцы мне никогда не нравились. Особенно такие сволочные, но попробуй я сказать это очарованному Калате и толку точно не будет.
— Петь, я не для этого. — Опустить взгляд, вздохнуть. — Просто хочу убедиться, что с сестрой Марека всё в порядке. Я была у него, он… переживает. Да и после случившегося со мной хочется увидеть её, живую и здоровую своими глазами.
Это вот так действует вампирское обаяние? Или имя принцессы напрочь отключает Калате мозг? Потому что Петя верит так себе актрисе в моём лице. Оглядывается по сторонам, подаётся ближе.
— Слушай, Оль, тут такое дело. — Впервые вижу, как Калата мнётся. — Стася… она к тебе не приходила. — Да ладно. — Я сам проверил камеры наблюдения — её даже близко не было. Всё это время она провела на балу и её алиби подтверждают даже те, кто терпеть не может Станиславу Гавел.
А здесь такие есть?
— На видео видно, как ты зашла к себе, а потом вышла, дождавшись смены охраны. И нет даже намёка на присутствие Стаси.
— Конечно, Петь, — с милой улыбкой. — Это я брожу по замку и убиваю оборотней. Мне же заняться больше нечем.
Вот только подозрительная тишина в ответ не радует. Подняв взгляд от книги, я чуть-чуть обалдеваю.
Потому вокруг всё по-прежнему. Тени от единственного включённого светильника таинственно играют на стеллажах. Тишина отдаёт уютом и безмятежностью. Петя по-прежнему сидит в мягком удобном кресле.
Не глядя на меня.
— Петя? — с недоверчиво поднятой бровью.
— Слушай, Оль. — Калата вздыхает, показывая, как ему не хочется говорить. — Вспомни Тадеаша. Тогда ты тоже… Оля!
Вот гадина.
Не Петя — принцесска. Потому что в моей голове вдруг складывается ещё один кусочек пазла.
Крыса в Тенях не только подлая, но и с хорошей памятью. Сдала то давнее дело с Тадеашем, а принцесска не захотела заморачиваться и пошла по накатанной. Решила, что может выставить меня убийцей просто потому, что Тадеаш когда-то убивал моими руками? Не зря говорят, что наглость — второе счастье, вот только у некоторых она родилась вперёд всего остального.
— Подожди, я не имел в виду…
Петя хватает меня за рукав и платит за это разбитой бровью. Ведь вместо того, чтобы остановиться, я перехватываю его ладонь и добавляю инерции, впечатывая лицом в дверь. Не со всей силы, а то бы у Калаты нос вышел с другой стороны, но всё же чувствительно даже для оборотня. За последние сутки я более-менее научилась контролировать силу удара.
— Ну, пгости, — зажимает он нос. Всё-таки не рассчитала. — Я не это имел в виду.
— Так это не ты только что назвал меня убийцей? — злюсь, конечно. Но тут же тяжело вздыхаю, подхожу ближе и, приподняв за
