– Что-то не так?
– Рю... у меня в тот день будет экзамен. Но я очень, очень хочу прийти, правда!
Он вздохнул и снова обхватил меня руками.
– Ничего. Если получится, то приходи.
Услышав стук, он встрепенулся и побежал открывать дверь. Вернулся с корзинкой булочек.
– А я и забыл про них, – рассмеялся он. – Как тут у тебя воду вскипятить?
Я вздохнула и улыбнулась. Ладно, чем черти не шутят. Может, и успею.
Дни перед экзаменами прошли в жуткой суете и панике. Свою готовность я оценивала не больше, чем на пятьдесят процентов. И хотя днём со мной занимался господин Майер, а вечером помогала Оле, в голове всё равно укладывалось плохо. Особенно туго было с химией, которую мне ранее изучать не доводилось. Экзамен по естественным наукам надеялась сдать засчёт биологии: в работу деревенской ведьмы входит и уход за животными, и знание всех растений в лесу, так что она была единственным предметом, с которым я справлялась без проблем. Оле тоже оказалась хорошим учителем. Если бы не она, ни за что мне не познать таинства алгебры.
В общей суматохе рассказала ей про Рю, про короля, про коронацию и про то, что было тем знаменательным вечером. Она сначала нахмурилась и будто тяжело задумалась. Потом вздохнула, и вдруг сказала: «Хорошо, что всё наладилось. По крайней мере, теперь у тебя нет повода плакать.» Наверное, она стала к нему привыкать. И мы даже пару раз посидели втроём.
У Рю на этой неделе времени почти не было. Только и смог заскочить пару раз, и то с подозрительными синяками под глазами. Общение по большей части заключалось в коротких шарозвонках.
– Моя хорошая, – сказал он во время одного из таких звонков, в день перед первым экзаменом. – Ты знаешь, теперь ведь я – король, пусть и пока не официально...
– Брат не передумал?
– Нет, он, кажется, совершенно счастлив по поводу того, что я согласен. В общем... теперь государственные тайны – в первую очередь мои тайны. И... ты ещё хочешь знать о матери?
Я затаила дыхание.
– Конечно хочу, – ответила после паузы.
– Так и думал. Что ты знаешь про её работу?
– Ну... – я задумалась, припоминая. Когда она пропала, мне было всего одиннадцать, и я не так много знала о том, чем она занималась. – Она была археологом. Занималась поисками следов Неизвестных. Когда она брала меня с собой в экспедиции, мы вместе ходили в пещеры и искали панели с текстами. Знаешь, такие огромные идеально гладкие каменные панели на стенах пещер?
– Только слышал немного. Почти ничего не знаю об этом.
– Так вот мы находили панели с текстами, мама их перерисовывала и потом пыталась расшифровать. Она говорила, что в этих текстах могут скрываться тайны недоступных пока человеку технологий.
– Ого, интересная работа была у твоей мамы, – уважительно протянул Рю.
– Да, – я улыбнулась воспоминаниям. – Она горела этим. Сначала два месяца в экспедициях срисовывала, потом ещё несколько месяцев, уже дома, расшифровывала, сортировала, писала какие-то работы на эту тему... Встречалась с умными людьми. Они всегда выгоняли меня гулять, чтобы обсудить свою работу, поэтому мне так и не удалось узнать, о чём она.
– С моей информацией сходится. А теперь скажи: где находятся эти пещеры?
Я открыла было рот, чтобы ответить, но так и застыла. А правда, где? На все расспросы мама отвечала очень пространно, так что я совершенно не могла сориентироваться на карте.
– Не знаю...
– Они были на границе с садами Торуса.
– Садами Торуса? Это что...
– Так гладиры называют свою землю.
– Хорошо, – медленно кивнула я. – И что нам это даёт?
– Согласно информации, которую раздобыл мой отец, она там плотно работала с гладирами. Они тоже интересовались разработками Неизвестных, которых они по какой-то причине называют Чужими.
У меня внутри похолодело. Если вспомнить, какие настроения тогда были по отношению к пересекающим границу гладирам, мама могла попасть и в немилость короля...
– Только не говори мне, – с трудом выдавила я, – что твой отец... избавился от неё.
– Нет-нет, что ты! – воскликнул Рю. – Ровно наоборот. Отец тогда искал способы войти в контакт с теми гладирами, которые настроены против текущей власти. Он увидел в твоей матери отличный способ, вот и предложил работу.
– Какую работу?..
– Скажем так... она должна была стать посредником и информатором. В тот раз, когда твоя мама исчезла, она уехала туда, где граница пересекается с морским побережьем. Но что произошло дальше – не знает никто. Известно, что до обозначенного места она добралась и приступила к выполнению инструкций. А потом – всё. Мы не нашли ни её вещей, ни рабочих дневников, ни очевидцев.
Я молчала, переваривая информацию.
– Тогда твоей вины во всём этом нет. Она всегда была... авантюристкой. Я уверена, она даже не сомневалась, когда соглашалась на предложение твоего отца.
– Но если бы я не сбегал из дома к тебе, он бы никогда не узнал о... об особенностях её биографии.
– Брось. Зато ты сделал моё детство счастливее. Кто же знал, что мама... контактировала... В любом случае, спасибо, что рассказал.
– Попытаюсь найти её следы. Это маловероятно, но вдруг?
– Спасибо, Рю, – я улыбнулась одними кончиками губ. – Я очень ценю это. Правда.
– Не за что. Как твои экзамены? Сможешь прийти на коронацию?
У меня вырвался тяжёлый вздох.
– Не знаю, успею ли я к полудню.
– Было бы здорово, если бы ты пришла. Хочу познакомить тебя со своей семьёй.
– Чего?.. А не рановато ли?
– С чего бы? – в его голосе послышалась усмешка. – Ты моя девушка, и я хочу представить тебя близким мне людям. Разве это не нормально?
Я задумалась. За всю жизнь мне только раз довелось быть в отношениях, но единственный родственник Дина был мне знаком раньше, чем сам Дина, поэтому вопроса о знакомстве с родителями никогда не стояло. У него их просто не было.
– Наверное, нормально, – неуверенно протянула я.
Приехали. Мало мне было поводов греть голову, теперь ещё думать о том, как произвести впечатление на маму Рю. Да ещё и сразу после смерти короля.
Глава 21
Если бы не успокаивающее действие Оле, ночь перед вторым экзаменом прошла бы вообще без сна. Ближе к полуночи соседка застала меня на кухне, зарывшейся в бумаги по химии. Меня потряхивало, и спать не хотелось совсем. Уже которую ночь подряд. Строго посмотрев мне прямо в глаза – тем самым взглядом, от которого бегут мурашки, – Оле велела мне идти спать. Я поёжилась и послушалась. Но в голове крутились бесконечные формулы, и толку лежать в постели не было никакого. Как могла тихо я вышла из комнаты и уже начала спускаться по лестнице, но тут же из своей спальни вышла Оле и молча указала на мою комнату. Пришлось возвращаться в постель. Но стоило Олеше зайти и погладить меня по головке, как мысли рассеялись и сразу захотелось спать. И кто из нас ведьма – ещё вопрос...
Всё пошло наперекосяк с самого утра. Во-первых, я проспала! Если бы не Оле, вовремя сообразившая меня поднять, не видать мне училища, как своих ушей! До самого училища добираться пришлось бегом.
Экзамен проходил не на территории училища – туда посторонних не пускали никогда, даже абитуриентов – а в пристройке, одной стеной упирающейся в ограду. Именно сюда приходили любые посетители и поступающие, на стене висел большой информационный стенд, а совсем рядом располагались главные ворота.. Большие, фигурные, красивые, и такие манящие.
В зал, заставленный рядами столов со стульями, обращёнными в одну строну, я забежала, видимо, последней. Запыхавшаяся, и раскрасневшаяся. По крайней мере, меня в этом уверяло встреченное в коридоре зеркало. Во главе зала, опершись руками на высокий и широкий стол, стоял невысокий седой мужчина с мерзкими тёмными усиками, сальными растрёпанными волосами, в потрёпанном, перепачканном мелом свитере и очках. Он посмотрел прямо на меня и возмущённо заворчал:
