К моим ногам медленно подползали странные безглазые змеи, они пожирали мир и грозились вот-вот укусить меня.
– Музыка должна быть выверенной, чёткой, красивой. И в чем я не права?
– А ещё мёртвой, унылой и безэмоциональной, – в мой идеально выстроенный мир ворвался хаосУ него был голос Винсента Вестерхольта, и я очнулась...
Инстинктивно потерла подушечкой пальца под носом. Сухо. В этот раз картинки вернулись ко мне безболезненно. Что это значит? Им нельзя доверять, или я становлюсь более устойчивой к играм моей памяти? Пока все сходится: Винсент боится воды, что-то случилось с мамой у руки, ярость и ненависть Говарда Вестерхольта. Я на верном пути. А ещё есть эта сладкая завораживающая мелодия. Хочу повторить её, мне кажется, она ключ к чему-то очень важному.
– Винсент, я пойду в свою комнату, – крикнула я через дверь.
– Хорошо, Нана.
Нана. Я улыбалась. Как же быстро привыкаешь к приятным вещам.
Сейчас в моей спальне всё чувствуется по-другому. Нет больше утренней безнадеги и тоски. Воспоминания возвращаются с каждым днем все безболезненнее, а Винсент любит меня, сомнений больше нет. Мы справимся, что бы я так отчаянно ни прятала в глубинах подсознания. И я хочу нырнуть на эту глубину, чтобы больше ничего не бояться, а для этого нужно восстановить ту мелодию из видения.
Взяла скрипку, вышла на балкон, чтобы свежий ночной воздух прочистил разум и помог настроиться. Мелодия манила меня сладким покоем, каждый её узор обещал счастье. Смогу ли я повторить?
Я Елена Анна ден Адель, разумеется, я все смогу. Уверенной рукой направила смычок, рождая среди пения сверчков свой мотив. В нем была сладкая ностальгия, что-то из детства. Берег моря, родители сидят под зонтиком и приветливо машут мне, солнце, песок и круглые камешки, вперемешку с отшлифованным стеклом. Волны то и дело поднимали калейдоскоп ярких красок к поверхности, но стоило мне только протянуть руку, как все исчезало в морской пене, после которой оставался лишь голый мокрый песок, на котором не было даже крохотного обломка ракушки. Зонтик унесло порывом ветра, а родители куда-то ушли, забыв меня на опустевшем пляже.
Я хотела вернуть все обратно, но руки не слушались, и я продолжала играть монотонный мотив, и вот уже и море начало уползать от берега, обнажая дно, на котором не было ничего, кроме странных прямоугольников. Только приглядевшись, я поняла что это пустые рамки от фотографий.
Что-то было не так. Слишком реалистичная иллюзия, которая не позволяет мне остановиться.
– Нана! – спокойно, но твердо позвал меня Винсент, и я начала озираться, чтобы найти его на пляже.
– Где ты, – испуганно позвала, не в силах прекратить игру, а Винни взял и запел:
– Звезды смотрят за нами,
Стук колёс под ногами…
Подпевай, курочка!
Оцепенение медленно спадало, и я подала голос, сначала неуверенно, а затем, мне удалось вырваться из тлетворной мелодии, поймавшей меня в ловушку:
– А мы несемся сквозь тьму,
Не отдадим никому
Нашу свободу и песни...
– Умничка-курочка! – похвалил Винсент, и пляж начал таять словно мираж. Песок осыпался вокруг меня в непроглядную черноту, которая грозилась утянуть и меня.
– Не двигайся, я иду к тебе. Все хорошо. Продолжай петь.
Слушалась, пела, хоть мой голос срывался от страха:
– А если станет мир тесен,
Я звук погромче прибавлю,
Мы наши крылья расправим
О-о-о-о-о
Бездна подкралась к моим ногам, и отступать было уже некуда.
– Не останавливайся, – приказывал Винсент.
– Стекло рассыпется пылью,
Пыльцой осядет на крыльях…
Сейчас мне бы не помешали крылья, чтобы не упасть во тьму.
– Лети, – крикнул Винс, и что-то подбросило меня вверх, и через мгновение я уже вновь оказалась в своей комнате.
Винсент тяжело дышал и держал меня на руках не выпуская. С его мокрых волос капала вода, а во взгляде читался укор.
– Объяснись со мной, Нана, что это было? – строго спросил он.
– Решила поиграть. Но в этот раз что-то пошло не так.
Он тяжело вздохнул, посадил меня на кровать и отобрал скрипку, а затем легонько стукнул смычком по макушке.
– Ай! Ты чего?
– Где ты услышала эту мелодию? – Винсент не сводил с меня сурового взгляда, и мне стало не по себе.
– В одном из видений. Я не знала, что иллюзия будет такой сильной, мне стало любопытно. Вот и всё.
Он вскинул брови:
– Любопытно?
– Ну да. А что?
– Опиши, что ты видела, – продолжал он уже спокойнее, а я завороженно смотрела, как темнеет его рубашка от воды.
– Ты в курсе, какой ты сексуальный с мокрыми волосами?
Винсент закатил глаза.
– Я шучу с тобой, что ли? Нана, давай серьёзнее. Что ты видела. Почему в комнате песок? – он кивнул в сторону, и я проследила за его жестом.
На полу действительно была целая гора морского песка. Я даже слезла с кровати, чтобы убедиться, что он настоящий. Запустила в него руку, взвесила горсть на ладони. Я впервые создала что-то настолько материальное из музыки. Ну если не считать огонь, едва не уничтоживший сцену в академии.
– Я видела пляж. Маму
