отвлечет тебя от мыслей об этом солдате.
Она с благодарностью покинула зал совета. Ее сердце странно билось в груди. Мысли путались, словно она не могла сопоставить пятно крови на полу и нож, который все еще был в руке Рангара. Она оглянулась через плечо, но Рангар разговаривал с Треем и не посмотрел на нее.
На следующий день она пыталась занять свои мысли поисками ягненка, который убежал накануне. Брин оставила других ягнят в загоне и одолжила штаны у фермера, чтобы свободнее передвигаться по каменистым холмам. Но как бы она ни старалась, ничего не нашла. Ее горло охрипло от криков, но он так и не отозвался.
«Ничего не найти — это лучше, чем найти мертвого ягненка», — успокаивала она себя, хотя это было небольшим утешением. Ее настроение испортилось окончательно, когда она наконец спустилась с высокого пастбища, так и не найдя ягненка.
Она проводила время в сарае, ухаживая за другими ягнятами с помощью гребня и кормя их мать сеном, но мысли ее все время возвращались к Рангару. Брин ненавидела это ощущение расстояния между ними. Это было неправильно, как лодка и причал, которые никак не могут встретиться из-за волн.
— Я найду твоего малыша, — пообещала она овце, поглаживая ее по голове. Почему-то ей казалось, что найти пропавшего ягненка очень важно, хотя знала, что скот часто пропадает, и деревня не будет оплакивать одного ягненка.
Но для нее это имело значение. Она забрала жизнь у человека, приказав убить солдата Мира… вернее, Рангар сделал это по ее приказу… и меньшее, что она могла сделать, это спасти другую жизнь.
— Я могу помочь тебе с поисками, — раздался голос.
Брин подняла глаза от сена, на котором сидела, и увидела, что Сарадж, возлюбленная Трея и охранница соколов, прислонилась к ограде скотного двора. Охотница была одета в темно-зеленое платье с разрезами по бокам, что позволяло ей двигаться так же свободно, как и любому мужчине в брюках. Ее лук виднелся из-за спины. Молодой сокол сидел на кожаном наруче ее предплечья.
Сарадж улыбнулась.
— Мы еще не знакомы. Я Сарадж. Я услышала, что пропал ягненок. Мои соколы — искусные охотники… они могут найти почти все. Завтра мы можем отправиться на поиски.
Брин встала, отряхнула юбку и подошла к забору.
— Это так мило с твоей стороны, но завтра начинается сбор урожая. Разве у тебя не будет других обязанностей?
Сарадж пожала плечами.
— Он начнется только вечером. Мы можем поискать твоего ягненка утром.
Брин почувствовала прилив благодарности не только за предложение помощи, но и за дружеские слова. Хотя никто в Берсладене не относился к ней злобно, они были сдержанным народом, не склонным открываться незнакомцам.
С тех пор как она поссорилась с Рангаром… и ко всему прочему у нее теперь были натянутые отношения с Валенденом после их странного разговора на горе… ей не хватало друзей.
— С радостью. — Она с любопытством указала на сокола. — Кто это?
— А, это, Зефир, — с гордостью сказала Сарадж. — Она — молодой сокол. В ее возрасте им требуется постоянное общение, иначе мы не сможем их приручить. Мне нравятся эти птицы, но скажу тебе одну вещь: когда сокол не может быть дальше трех футов от меня, это портит всю романтику.
Брин рассмеялась. После всего, что она видела, ей сразу же понравилась эта высокая, свирепая женщина.
— Спасибо. Правда. Я волнуюсь за ягненка, ночью в горах водятся хищники.
— Мы найдем его, — заверила ее Сарадж, а затем посмотрела на штаны Брин. — Надеюсь, ты не собираешься надевать их на праздник?
— У меня есть платье, которое мне дали женщины. Я собиралась надеть его. Думаю, платье, которое было на мне, когда я приехала, уже разорвали на куски. Мирские платья все равно не предназначены для этого климата. — Она с тоской вспомнила свою прежнюю жизнь, хотя даже в воспоминаниях она казалась несущественной.
Сарадж кивнула.
— Думаю, ты поймешь, что сбор урожая во Внешних землях сильно отличается от того, что происходило у тебя на родине. Наши урожаи невелики, но важны. Кукуруза для животных. Картофель, яблоки и тыквы на зиму. Пшеница для муки. Мы стараемся откладывать часть дичи и рыбы для копчения. Зимой рыба обычно уплывает в более теплые воды.
— Зима здесь, должно быть, суровая. — Брин посмотрела на небо, размышляя о снеге и заваленных дорогах. Она не стала думать о том, каково это — пережить долгую, холодную зиму в Барендур Холд, в котором и в конце лета были сквозняки.
— Это так, — прямо сказала Сарадж, не уклоняясь от правды. — Очень суровая. Вот почему начало сбора урожая — это время для празднования. Ты пьешь сидр? Надеюсь, что да. — Она громко рассмеялась. — Весь город напивается в ночь сбора.
Брин усмехнулась, стараясь не слишком удивляться. Дома ей бы никогда не позволили присутствовать на подобном празднике, общаться с простолюдинами. Она сказала серьезно:
— Похоже, это весело.
Сарадж поставила одну ногу на нижнюю перекладину забора и оперлась на верхнюю. Она бросила на Брина лукавый взгляд.
— Также во время сбора урожая многие пары объявляют о своем намерении вступить в брак.
Брин почувствовала, как ее щеки начали краснеть.
— О? — Она попыталась притвориться безразличной. — Вы с Треем сделаете какое-нибудь объявление?
Сарадж покачала головой, выпрямляясь и убирая с платья солому.
— Не в этом году. Если я выйду замуж за Трея, мне придется стать будущей королевой. Придется отказаться от работы с соколами, а я еще не готова променять свои штаны. Кроме того, король Алет в добром здравии, так что Трей не спешит жениться и обзаводиться наследниками. — Она откашлялась. — Вообще-то, я говорила о тебе и Рангаре.
Теперь Брин почувствовала, как краснеет. Она все время думала о том, как Валенден дразнил ее, что Рангар влюблен в нее уже много лет, с тех пор как тайком приехал в Мир и наблюдал за ней издалека. Было ли это правдой? Или Валенден, как обычно, вел себя как осел?
— Между мной и Рангаром ничего нет, — пробормотала Брин, не в силах смотреть соколу в глаза. Ей казалось, что ее розовые щеки выдают эмоции в сердце, эмоции, которые бушевали и разгорались с тех пор, как она прибыла в Берсладен.
Сарадж усмехнулась так громко, что разбудила ягнят.
— Если ты действительно хотела, чтобы люди в это поверили, вам не стоило спать под одним и тем же одеялом столько ночей. — Она понизила голос. — Вся деревня говорила об этом.
Брин прикусила губу. Они с Рангаром уже давно не делили одеяло, но в начале ее пребывания
