Надежда загорелась в моей груди, отгоняя боль, и я перевернулась. Встав на ноги, я пошла за ним, спотыкаясь.
— Рикр! — позвала я.
Он не остановился, широкие шаги несли его к перекресткам. Я заставила ноющие ноги бежать, но поскользнулась и упала на колени. Скрипнув зубами, я поднялась и поспешила за ним.
— Ты поверил в Пулла в Аннуне. Помнишь, Рикр? — выдохнула я, приближаясь. — И ты пошел воевать с Рианнон ради Придери, чтобы отомстить за него. Ты не бессердечен, Рикр, но так ты поступаешь сейчас.
Он игнорировал меня.
— Ты перестал думать, кого ранил или убил ради власти. Это не ты! — я потянулась к его руке. — Рикр…
Он отчасти повернулся, резко и быстро махнул ладонью.
Лед у моих ног треснул. Неровная колонна поднялась и врезалась в меня, сила подняла меня. Я рухнула на замерзший ручей во второй раз, тело кричало. Боль пронзила ребра.
Его пылающие лазурные глаза глядели на меня.
— Друидка, ты не знаешь меня.
— Не такого тебя, — выдохнула я, едва могла выдавить воздух из сдавленных легких. — Рикр, которого я знала, не искал бы власть любой ценой.
— Я такой, наивное дитя, — прорычал он. — Мне не подарили Аннун. Я убивал, уговаривал и манипулировал, шагая к трону.
Я попыталась сесть и рухнула от агонии в груди.
— Не вставай, друидка. Не говори. Мое милосердие исчерпано.
Я хотела спорить, но видела, что в древних глазах не было пощады. Конечности дрожали, от боли кружилась голова.
— Я буду говорить, — прошептала я, убрала руки назад и оттолкнулась локтями. — Я не сдамся. Ты защищал меня семь лет — я бы потерялась в те годы без тебя. Может, у тебя были скрытые мотивы. Может, ты о многом врал. Но ты мог забирать мою силу друида, не будучи моим другом.
Я дышала порывами, садясь, прижав ладонь к ребрам. Его лицо еще никогда не казалось таким нечеловеческим, красивым и бессердечным, как статуя.
Я встала. На миг я пошатнулась, зрение расплылось, но я устояла.
— Помнишь, — выдохнула я, — что ты говорил мне, когда умирал от магии Лутира? Ты сказал, что для бессмертных худший враг — застрять в одной манере действий навеки, — я указала на перекрестки. — Это не новое начало. Становление Зимним Королем снова — тут или в Аннуне — это та же манера. Все будет таким же. Этого ты хочешь? Ты уже выиграл свое королевство. Тебе не нужно делать это снова.
Его лицо было нечитаемым.
— Я такой.
— Таким ты был. Потеря Аннуна заставила тебя вырасти, как ты бы не…
— Глупое дитя, — его гнев вырвался, ветер завыл вокруг нас, бил кристаллами льда по моей открытой коже. — Ты не знаешь. Твой разум слишком мал, а жизнь слишком короткая, чтобы понять, что я вынес. На меня охотились, я скрывался, ползал, дни, месяцы, десятки лет, век.
Я отпрянула на шаг, дрожа от боли и холода.
— Я верну то, что потерял, и больше — и да, я уничтожу все на своем пути. Я буду крушить и ломать, убивать, пока не стану по-настоящему неуязвимым. Своим не продуманным вмешательством ты только усложнила мне задачу.
Слезы обжигали глаза. Я сглотнула.
— Рикр…
Его гнев успокоился, лицо стало гладким, и замерзшая отрешенность была страшнее его ярости.
— Нет, — сказал он. — Ты не просто вмешалась, — он поднял ладонь, указал на мою грудь почти спокойно. — Ты показала себя невыносимой помехой.
Время замедлилось, сердце сжалось в отчаянии. Я должна была понять, что его амбиции были не только о власти, но было поздно. Он выбрал путь, и его недовольство неудачами и страданием в прошлом было глубоко в нем, я не могла его переубедить.
Слезы полились по моим щекам, лед мерцал на его пальцах. Мой пульс гремел в ушах, наполняя голову размеренным ритмом, а он сделал изо льда дротик, целясь в мое сердце.
Прости.
Я не знала, услышал ли он меня. Осколок льда полетел к моему сердцу, и я закрыла глаза.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Убийственный удар не попал в меня.
От внезапного хруста льда я открыла глаза. Я моргнула, потом еще, не понимая то, что видела перед собой. Подсолнух вырос из замерзшего ручья. Большой желтый цветок расцвел в футе перед моей грудью, и дротик Рикра попал по нему, заморозив цветок грубой вспышкой льда.
Мой пульс участился в тревоге, адреналин затопил тело от близости смерти.
— Убиваешь свою супругу, Араун? Ты пал ниже, чем я думала.
Рианнон вышла из леса на каменистый берег ручья, покачивая бедрами. Ее сиреневое платье было вышито золотыми листьями, развевалось вокруг ее ног. Венок кроваво-красных маков был на ее мягких медовых волосах, длинные пряди изящно завивались. Большие зеленые глаза занимали почти все поразительно красивое лицо в форме сердца.
— Спасаешь супругу врага? — ответил Рикр, повернувшись к ней. — Ты в отчаянии сильнее, чем я думал.
Ее розовые губы изогнулись в улыбке, полной сладкого и убийственного удовольствия.
— О, но, дорогой Араун, твоя супруга — не мой враг.
Он прищурился, взглянул в мою сторону, и мое сердце разбилось. Потому я пыталась убедить его. Потому я заговорила с ним, хотя понимала, что он мог убить меня. Не для спасения Рианнон, людей или континента.
Для его спасения.
Сила гудела в земле, и рассветное небо мерцало. Темные крылья пролетели над вершинами деревьев, Эхо стало видно. Он опустился с другой стороны от Рикра, ветер ударил по дну ручья. Он вытянул лапу, разжал пальцы, стало видно Зака.
Наши взгляды пересеклись через расстояние, и облегчение смягчило боли в моем теле.
Он отошел от дракона, отцепил сверток от его плеча и бросил на землю рядом с собой. Металл звякал и гремел — мечи, кинжалы и окровавленные вилы, убившие Лаллакай.
Зак окинул Зимнего Короля взглядом, оценивая.
— Одно из них убьёт тебя.
Лицо Рикра было нечитаемым.
— Лорд Драконов, это предательство нашей сделки?
Нашу сделку сорвали твои действия, Зимний Король, — огромный дракон опустил голову, темные рога мерцали в тусклом свете рассвета. — Ты отказался от всех заявлений, прошлых и будущих, на жизни друидов, но мгновения назад ты попытался забрать жизнь Сейбер.
Рикр еще раз взглянул в мою сторону.
Стиснув зубы, я отошла на шаг, другой. Каждый шаг отступления резал мою душу, но время, когда я могла убедить Рикра, спасти его, прошло. Теперь остановить его можно было, только убив.
Он глядел, как я отступала, золотые рога поднимались величаво над головой. Он взглянул в одну сторону, на Рианнон, в другую, где Эхо возвышался рядом с Заком и его набором простого оружия.
