и причиняющие дискомфорт. Мне так хотелось победить ее. Я бы нашла в себе силы. Раны уже почти затянулись, но адреналин все еще гулял в крови.
И утолить его я могла другим способом. Я рванула вперед, побежала не разбирая дороги. Арстен завыл мне вдогонку. У него в крови тоже гуляло неумное пламя. Он был возбужден и желал соединиться со мной. Я отбежала на достаточное расстояние и остановилась. Развернулась.
Волк медленно, крадучись, начал подходить, высоко задрав голову и навострив уши. Я же сделала пару шагов назад, пока мои лопатки не уперлись в широкий шероховатый ствол. Оборотень порыкивал и шумно втягивал воздух. Я неотрывно следила за ним и не показывала, насколько вся находилась в предвкушении дальнейших действий. Тело потряхивало от напряжения, сердце заходилось в бешеном темпе. Глаза волка светились от предвкушения и азарта. Он подошел и склонил свою голову к моей шее, снова глубоко втянул мой запах. Я затряслась, но точно не от страха. От возбуждения и вожделения. Волк Арстена был настолько огромным, что доходил мне до груди. Он слизал розоватые подтеки на моей груди, что остались от неглубоких ран. Смыл кровь с моей шеи своим языком.
А в следующее мгновение Арстен прикусил мою ключицу. Не больно, но ощутимо. Дернулась и зарычала, не забыв выпустить свои клыки. Я сомкнула свои руки на его мощной шее, утопая в жесткой серебристой шерсти. Потянула озабоченного волчару от себя подальше, желая, чтобы тот поскорее обратился. Но тот предостерегающе зарычал, собирая рой мурашек внизу живота. Волк дернулся, высвобождаясь из моих цепких рук. Я обхватила руками позади ствол дерева. Волк фыркнул. Я чувствовал его удовольствие оттого, что он поймал свою жертву. Он предвкушал.
Оборотень несколько раз обошел меня по кругу, не забывая принюхиваться. Игра затягивалась… И когда я уже была готова снова рвануть вперед без разбору, чтобы спровоцировать, наконец, Арстена, тот обернулся.
На поляну вышел такой же мощный и огромный зверь с серебристой шкурой. Это был Керстен. Он оскалился на другого волка и бросился на него. Два волка сошлись в драке.
Неужели они поубивают друг друга?
Я зажала рот рукой, не веря в то, что двое моих мужчин избивают друг друга. Запах их крови проникал в мой нос. Только вопреки ужасу, что читался в моих глазах, моя волчица была всем довольна. Для нее схватка волков, ее самцов, была одним из видов прелюдий.
Мне же было не по себе. Меня трясло. Я не хотела, чтобы они калечили друг друга. Каждый вырванной клок шерсти и каждый новый выпад заставлял болезненно сжиматься сердце.
Я призвала свою силу, чтобы спеленать волков, но те все поняли заранее, стоило только этой мысли оформиться у меня в голове. Они читали меня как открытую книгу!
Мои оборотни замерли напротив друг друга, скаля кровавые пасти. Синхронно повернули свои лобастые морды в мою сторону. Я прочла там лишь желание потрепать бока сопернику, выяснить все на кулаках.
«Не вмешивайся, Этель!» — они вдвоем одновременно прорычали это в моей голове.
Я отозвала волшбу, хотя очень хотелось схватить особо гибкую ветку и отходить их по огромным мохнатым задницам. Волчица восприняла это желание благосклонно.
От оборотней в ответ на эту мысль я услышала только фырканье, и вот волки снова сошлись в схватке. Они кусали друг друга, прижимали к земле, уворачивались от острых, словно лезвие, когтей соперника. Шкуры были в крови и земле. Близлежащие растущие тонкие деревья были переломаны их телами.
Я хотела плюнуть и все же вмешаться. По лицу потекли слезы. И это стало ключевым моментом. Звери замерли. Повели носами. Развернулись ко мне.
Но они удивили меня. Их лица не выражали гнева или ярости по отношению друг к другу. Они были довольны! Избитые, в крови, но довольные!
Более того, прямо на моих глазах Керстен выпустил черный коготь и разверзал ладонь по диагонали. То же самое, усмехнувшись, сделал Арстен. Они соединили руки и прочитывали заклинание. Они стали побратимами. Признали друг друга равными. Равными в правах на меня.
Оборотни довольно оскалились. Предвкушающее. Пугающе. Возбуждающе.
Они стали подходить ко мне. Голые. Мощные. Сексуальные. Возбужденные. Сплошное искушение для такой неискушенной ведьмы, как я.
Они по-звериному скалились. Переглянулись, когда до меня оставалась всего пара шагов, и Арстен кивнул Керстену. Тот преодолел разделяющее нас расстояние мгновенно. Черные волосы водопадом рассыпались по его плечам. Керстен был абсолютно голый и возбужденный. Он поставил руки по обе стороны от меня, упирая их в шершавую кору дерева, склонился надо мной, прожигая желтыми, хищными глазами.
— Доигралась, радость моя. Будешь знать, как от меня… нас убегать, — проникновенно прошептал оборотень. Я переняла правила игры и прижалась к нему всем телом.
Меня и саму завела сначала западня, бой с белой волчицей, погоня и снова драка моих самцов за меня. Я чувствовала себя сейчас больше хищницей, чем человеком.
Керстен обрушился на мой рот внезапно, как ураган. Он сминал мои губы в болезненном, страстном поцелуе. Я отвечала ему жадно. Кусала и тут же зализывала раны. Мой оборотень зарычал, подхватил меня под ягодицы, заставляя обвить его бедра ногами. Он хотел уложить меня на мягкую подстилку. Но мне было мало этого. Я быстро сделала мягкую подложку из зеленого молодого мха размером с хорошую трехспальную кровать.
Это было моим молчаливым согласием на то, что сейчас должно было случиться. Лес запел свою песню.
Керстен уронил меня на мягкую «постель». Навис сверху. Я приглашающе развела ноги в стороны, желая, чтобы он, наконец, вошел в меня.
Как давно мы были вместе? Я даже не вспомню.
Рот наполнился слюной. Захотелось укусить его. Мой оборотень снова повел носом. Сейчас между нами был такой пожар, что становилось страшно. Мускусный аромат Керстена кружил голову. Он тоже повел носом, втягивая аромат моего возбуждения.
Снова зарычал и впился в мои губы. Я обвила его торс ногами и начала тереться еще более настойчивее. Чувствовала его каменную плоть и ощущала его нетерпение, но Керстен медлил. У меня же набатом стучали молоточки в голове и лишь только одно желание горело в воспаленном мозгу: скорее бы почувствовать тепло его тела и ощутить в себе.
Он поставил свой локоть рядом с моей головой, а пальцы другой руки запустил в волосы, с силой оттянул голову назад. Легкая боль и дикое возбуждение перемешались. Стон сорвался с моих губ. Он наклонил мою голову еще сильнее, усиливая натяжение волос, и обрушился клеймящими
