интересно, опытом Академия полицейского ковена должна обменяться с этой несчастной Эльханской школой?
На черта она здесь, эта несчастная бытовичка?
Что она будет делать на занятиях в моей академии?
Готовить? Убираться?
Мало мне этой несчастной клуши, моей ненаглядной женушки, так теперь еще эта… Дарина!
Ведомство познания вкупе с королем, определенно, спятили. Сначала запросто дают квоту невоплощенной Бьянке, чтоб она запросто могла сюда поступить, теперь присылают эту эльханку.
Ну да, ей прямо самое место тут, в Академии полицейского ковена…
Я всегда очень трепетно относился к своим студентам, взращивая самые сильные и перспективные для ковена кадры, которые потом с честью будут нести службу, встанут на борьбу с магической преступностью.
И вот высшее руководство дает привилегии и присылает ко мне в академию совершенно непригодных для службы в полиции людей.
Не удивлюсь, если к прочему, эта Дарина еще и невоплощенная, как моя дефективная Бьянка.
А если и воплощенная, то какая-нибудь домовая или гномка…
Я раздраженно покрутил в руках бланк с сообщением о переводе эльханки, надеясь, что это какая-то шутка. Но нет, печати и подпись главы Ведомства познания были настоящими и не заставляли усомниться в своей подлинности.
— Плохие вести, мой ректор?
Розамунда появилась в кабинете с подносом, на котором дымилась чашка крепкого ароматного кофе.
— Ведомство направляет к нам новую студентку. Из Эльханской академии магии, — раздраженно ответил я и отбросил письмо. — Как будто нашей дефективной им мало и они решили собрать в Академии полиции весь сброд.
— Из Эльхана? — светлые брови девушки поползли вверх. — Но… Они же в этой провинции все толстые, неповоротливые, только и делают, что ходят друг к другу в гости, едят пончики и пирожки. Пончики, посыпанные розовой пудрой — их национальное блюдо. Эти пончики даже изображены на гербе провинции.
Розамунда хихикнула, а я нахмурился.
Про герб Эльхана я, честно говоря, не знал — и эта новость наводила на мысль о том, что Ведомство Познания вместе с Тибальдом зачем-то собираются превратить мою академию в полный абсурд и цирк.
— А Эльханская академия — одно название, на самом деле это какая-то захолустная школа, которая вообще не соответствует высоким стандартам образования. До столичных уж точно не дотягивает… — осторожно продолжила Розамунда, и вдруг звонко рассмеялась. — Ну вот, зато у твоей жены, кажется, скоро появится тут первая настоящая подружка. Будут на пару лопать тортики и прогуливать физподготовку.
— Я не буду против, если она потом увезет дефективную к себе в Эльханскую академию навсегда, — мрачно процедил я.
Последнее время я настойчиво отгонял от себя мысли о Бьянке и то безграничное отвращение, которое охватывало меня, когда я вспоминал ее круглое заплаканное лицо там, на катке.
Тогда я окончательно понял, что не могу смириться с мыслью, что это жалкое существо является моей женой.
Женщиной, которую я должен любить, уважать, боготворить и хотеть.
Слишком резким был контраст между той, кого я бы хотел видеть на ее месте и этой дефективной идиоткой, с которой я связал себя брачным клятвами по чужой воле.
Кажется, скоро дойду до того, что буду вынашивать план хладнокровного убийства собственной жены.
При мысли о Бьянке мне по-настоящему захотелось кого-нибудь убить или спалить дотла полакадемии.
Существовал только один способ подавить это желание.
Розамунда приблизилась и поставила на стол поднос с кофе. Тут-то я ее и поймал.
Развернул к себе спиной и нагнул об стол, одновременно задирая ее пышные кремовые юбки с бантами, напоминающие зефир.
— Ой, Лианс, что ты делаешь? Не прямо же здесь! — смущенно захихикала девушка.
А сама тем временем ловко спустила свои кружевные панталоны.
— Ну, не надо сейчас, давай лучше вечером. Я приду к тебе, как всегда, и мы… Это так неприлично, господин ректор… Сейчас кто-то зайдет, и тогда я просто умру от стыда…
Но я-то хорошо знал, что от стыда эта девушка точно не умрет и такие вещи, наоборот, ее заводят.
Через пару мгновений Розамунда уже протяжно стонала, распластавшись по столу, и я был сзади.
Эта безотказная курсантка действительно была хорошей помощницей и прекрасной любовницей, рядом с которой я забывал о своей позорной неприглядной жене.
И, может быть, мне стоило подумать о том, что Розамунда Саксес стала для меня чем-то большим, нежели череда девиц в моей постели, большинство лиц которых я даже не помню.
Она была умна, покорна, нежна и безотказна.
Что еще нужно для идеальной женщины и матери детей?
Если бы только мне удалось сплавить Бьянку в Замшелые Долины, а потом аннулировать этот постыдный брак и больше никогда в жизни не видеть ее надоедливое лицо!
Тогда бы я действительно всерьез смог задуматься о настоящей, а не фальшивой семье и детях.
И Розамунда вполне могла бы подойти на роль моей спутницы жизни.
Вот только проблема — даже несмотря на все давление, Бьянка никак не хочет покидать Академию полицейского ковена и никакие силы небесные не могут ее заставить.
Безмозглая самонадеянная истеричка.
Пятно на моей репутации.
Как же она меня раздражает!
— Да, да, ректор, да! — скулила Розамунда, начисто позабыв о своем стеснении. — Мне нравится вот так, жестко! Еще, еще сильнее, да-а-а…
Именно в тот момент это и произошло.
Дверь кабинета распахнулась.
На пороге стояла Бьянка.
Вообще-то жена один раз уже застукала нас с Роз вместе, но мне было наплевать, что она тогда подумает.
Совершенно наплевать на ее чувства.
Я предупреждал ее о последствиях.
Не вняла — ее проблемы.
Не мои.
Я хорошо помнил, какую мерзкую и грязную истерику женушка в тот раз закатила. Как унижалась и вопила, предлагала мне себя.
Как мерзко исказилось от крика ее красное лицо.
Сейчас дефективная закатит еще более отвратительный скандал, да такой, что сбежится вся академия.
Каково было мое удивление, когда Бьянка бросила на Розамунду быстрый равнодушный взгляд и перевела глаза на меня.
— Я по делу. Могу я поговорить с тобой наедине, Рэтборн?
Вот так.
Ни возмущенных воплей, ни грязных ругательств, как будто Бьянке вдруг стало совершенно все равно.
Это было настолько поразительно, что я кивнул любовнице на дверь.
Та почему-то вспыхнула, странно посмотрела на мою жену и удалилась.
Забавно, я собирался выпроводить из своего кабинета именно Бьянку, а не Розамунду. Причем тут явно без скандала бы не обошлось.
Но Бьянка была спокойна. Так странно спокойна и собрана, и мне стало интересно, с чем она пожаловала.
Какое у нее может быть ко мне дело?
Впрочем, наверняка очередной ее бред и попытка
