фотографии моих родителей, ни одной одинешенькой!
Когда я просила рассказать о том, какие они были, то он терялся и вел себя странно. Отговаривался общими фразами, потом надолго замолкал, а потом переводил тему на другое.
Я всегда думала, что это стресс от страшной трагедии.
— Кто тогда Бянка?
— Бьянка — просто слепок. Твой слепок, твоя меньшая часть. Все, что осталось в этом мире после разрушительного заклятья глупой служанки. Очень грубый, примерный, корявый слепок с приблизительным характером и душой, мало похожий на оригинал. Она была, существовала, что-то делала, но все-таки ее нельзя назвать тобой. Другое ли дело сейчас, когда оба осколка души и тела воссоединились, и ты получила свое воплощение. Теперь ты такая же, как и твоя настоящая мать. Твое воплощение — королева демонов. Виват королеве!
— Мяу! Мяу! Мяу! — подтвердили остальные котодемоны.
И дружно выпустили из ушей салюты.
— Почему они… я и она воссоединились именно сейчас? Бьянка и… Даша?
— Потрясение для обоих сторон, — развел лапками главный котикодемон. — Для Бьянки это были издевательства, измена и презрение мужа, а для Даши — предательство жениха. Оба осколка почувствовали, что лучше б им сложиться, чтоб стать сильнее и выжить. Когда ты вернулась сюда, в свой родной мир, мы получили свой шанс выбраться из озерного плена! Ведь освободить нас могла только наша истинная.
Я вскочила.
Вскочила и побежала куда глаза глядят — в темноту, в холод, в безмолвие черного озера.
Попыталась осознать то, что сейчас услышала.
Я — не попаданка.
Я родом из этого мира! И я — дочь графа и графини!
— Возьми свое. Возьми свое по праву, — прошелестел голос демона за моей спиной.
Выпрямилась. Они накинули сверху плед, заботливо спрашивая, чего нужно? Чего королеве угодно?
Еще какао?
Еще маршмеллоу?
Голову Розамунды?
Сердце Лианса Рэтборна?
— Все это, — выдохнула. — Все и сразу.
Все это я возьму.
И последнее — особенно!
— Королева, тебе б счас, того, пунша огненного, да с личных королевских закромов… — заботливо посоветовал котикодемон с синими глазами. — Так быстрее в себя придешь!
Он пофырчал и покрутил хвостом — и тут же на моих глазах прямо в воздухе возникло завихрение — портал, я так понимаю.
Котик быстро юркнул туда, и так же мгновенно вернулся
В лапках он торжественно нес серебристый градиентный бокал, пылающий огненным содержимым.
Я слабо покачала головой, и демонокотик с удовольствием влил горящую жидкость из бокала в свою открытую пасть.
Так, ладно, и еще раз.
Чтобы осознать — повторили про себя.
Я не Даша и не Бьянка.
Я — Дарина.
И мне как-то нужно к этому привыкнуть.
— А у вас имена-то хоть есть? Как к вам обращаться?
— Рубин.
— Сапфир.
— Изумруд.
Представившись, котикодемоны замурлыкали и потерлись о мои ноги.
Соскучились, бедняжки, по ласке за все эти годы, что провели в озере.
Я опустилась на кресло, мои демоны прыгнули мне на колени и я щедро одарила лаской каждого обделенного котика.
Вообще, сейчас мне было особенно хорошо, тепло и уютно, даром, что я прямо в этот момент находилась посредине огромного замерзшего озера.
Зато вид тут был какой, опять же свежий воздух, какао, печеньки, плед и хорошая компания…
Какое-то всепоглощающее чувство облегчения, чувство свободы.
Того, что все стало на свои места.
Пазы вошли друг в друга.
Пазл сошелся.
И тут мой взгляд упал на бедный разломанный Антонией оберег, который я так долго делала и который валялся на льду неподалеку. Я успела уцепить его из ее рук, когда кинулась от погони…
Подошла и взяла в руки раскуроченный деревянный круг.
Его было очень жаль.
Даже не столько, сколько средство от гипноза Розамунды, сколько своей работы и сил, которые затратила, чтобы его сделать.
— Теперь Мунда не должна на меня действовать своими глупыми приказами — ведь я стала воплощенной.
— Розамунда — потомок Розенкранца и обладает большими силами. Мы должны исключить даже малейшую возможность воздействия. Ты должна была его собрать. И ты все сделала правильно, о королева!
Котик с голубыми глазами шустро прыгнул ко мне и прикоснулся лапкой к сломанному кругу.
Его тут же осветило бирюзовое свечение магии, после чего оно перекинулось на кисть моей правой руки.
Покружилось-покружилось… и исчезло вместе с оберегом.
Почувствовав — что-то происходит, я задрала рукав форменной накидки и ахнула.
Прямо на коже раскинулась изящная татуировка, изображающая оберег.
С целым деревянным кругом и нитью Ариадны, заплетенной в сложный красивый узор, с алмазным кристаллом, цветком мака и пером серены.
Точь-в-точь такой, как на моем рисунке.
Красивый.
Завораживающий.
Оберег, который я делала столько дней, стал татуировкой на моем предплечье!
Он ярко светился бирюзовым, но постепенно этот свет становился более приглушенным, пока вовсе не сошел на нет.
Остался только сам рисунок.
— Теперь она над тобой не властна, — удовлетворенно кивнул котикодемон и довольно замурлыкал, когда я почесала его за ушком.
Я почувствовала почти физическое облегчение и радость, как будто сбросила с плеч тяжкий груз.
На самом деле так оно и было.
Только сейчас я до конца осознала, как тяжело было находиться под влиянием любовницы мужа.
И как здорово стало осознать, что теперь я свободна.
Свободна, как ветер!
— Ну, что ж, теперь мне осталось только немножко похудеть — и в добрый путь! Я уже, в принципе, наметила себе небольшой план по питанию и по физической нагрузке. Будем действовать согласно ему, и постепенно — в таком деле важен вдумчивый, грамотный подход…
Котики дружно переглянулись.
— Но, королева…
— Что, думаете, похудеть не смогу? Да хватит вам, если поставить перед собой такую цель, горы можно свернуть! — решительно заявила я.
Демонокотики еще раз переглянулись, и тут Рубин, как самый главный демон, заикнулся:
— Королева, ты, вообще-то, того… Окончательно воссоединилась с недостающим кусочком своей души и открыла мощное магическое воплощение…
— Теперь ты та, кем должна была быть на самом деле, без действия мерзкого ритуала грязной служанки-ведьмы! — подхватил Изумруд. — Теперь ты — Дарина, настоящая дочь графа Родогаста Бэйлиса и его жены Леноры. Наша королева, унаследовавшая красоту и воплощение своей матери!
— Мы будем верно служить тебе — дадим разные силы, умения и знания. Мы можем очень, очень многое. А ты отомстишь всем-всем нашим обидчикам! — добавил Сапфир.
Ладно.
Из этого всего мой мозг ожидаемо вычленил одно словосочетание.
Унаследовавшая красоту?
У меня даже дыхание перехватило.
Да и не только дыхание.
Осознать, что всю свою жизнь ты жила с чужой внешностью, была отколотой частицей чего-то целого, и только сейчас обрела свою
