крошки Бестии. Остальные звездокрылы остались в вольерах Черного сектора. Благодаря стараниям господина Клебо, Хет-Танаша и адептов магмеха, работавших всю ночь, заразившиеся завры уже шли на поправку, но оставались слишком слабы, чтобы взлететь.
Бело-сине-черная стая с матриархом во главе сделала круг почета над телами погибших собратьев и рванула высоко-высоко под облака. Лишь пятеро белоснежных небовзоров спустились ниже и синхронно выдохнули газ на погребальный костер.
Пламя, взметнувшееся вверх, осветило это холодное утро, и было видно далеко вокруг. Так далеко, что Кристен Арктанхау, который дежурил до рассвета возле постели больной подруги, встал и подошел к окну, привлеченный вспыш– ками.
– Что там? – слабым шепотом спросила девушка.
– Они хоронят своих друзей, – так же тихо отозвался северянин и покачал головой. – Как же печально видеть такое.
Он протяжно выдохнул и повернулся.
– Астрид, а ты…
Но Астрид Подорожная неподвижно лежала на больничной койке. Лицо девушки застыло в маске умиротворения и спокойствия.
Лекция тринадцатая
О драконьей мстительности и сильных решениях
Я редко вспоминаю про звезду удачи, но в такие недели, как эта, начинаю верить, что мой небосклон благословлен богами.
Пятачок в центре Черного сектора представлял собой поле брани. Тут и там громоздились поставленные друг на друга деревянные ящики, валялись тюки сена и стоял большой чан с грязью.
Мел залег на козырьке крыши одного из ангаров и следил за временем. Я же в эту секунду пряталась за перевернутой телегой, старалась не оглохнуть от скрипа колеса, неспешно вращающегося от ветра.
– Р-р-р… – предвкушающе рокотал Мясник, осторожно лавируя между ящиками.
Я выглянула из своего укрытия и оценила дистанцию.
Тридцать шагов.
Согнувшись в три погибели, мягким шагом, которому безуспешно пытался обучить меня тиграй, пробежала вперед. Замерла, прислушалась, снова выглянула.
Двадцать шагов.
Звездокрыл привстал на задние лапы, раскрыв для баланса крылья цвета ночи, пытаясь разглядеть наглую двуногую с высоты. К счастью, я уже успела обойти его по дуге и теперь заходила сзади, а потому Мясник меня не увидел и очень огорчился.
– ГРА! – стало подтверждением того, что большой и сильный завр теряет терпение, следовательно, мне тоже лучше шевелить булками.
Отыскав взглядом следующее укрытие, я гуськом прокралась за него и снова выглянула.
Десять шагов.
Мясник поднял морду и шумно принюхался, уловив мой запах. Безошибочно развернулся в нужную сторону и ехидно фыркнул.
Все. Вот теперь медлить нельзя.
Я вскочила, надавила плечом на стенку ящика и покатила всю конструкцию вперед. Мясник радостно взревел и припал на передние лапы. Хвост задран высоко вверх. Пасть гостеприимно раззявлена, демонстрируя радушие хозяина, а еще и два ряда белых ухоженных зубов.
– А-а-а! – вопила я, демонстрируя повадки самоубийцы.
– Гра! – вторил мне радостный Мясник, уже ожидая скорейшую расправу, но в последнее мгновение я резко вильнула в сторону, оставив ящик в гордом одиночестве.
Пробежала еще немного, подпрыгнула, обеими руками уцепилась за роговые выросты по краям драконьих щек и одним отчаянным рывком оседлала чешуйчатую шею.
Мясник прихлопнул ящик передней лапой и изумленно уставился на трухлявые обломки перед своей мордой. Потом почуял что-то неладное, вывернул шею и подпрыгнул от возмущения.
Я помахала завру ручкой.
– Ку-ку!
Звездокрыл злобно сощурился. Сцарапать меня лапами он не мог, хвостом ему запретили пользоваться, а зубами под таким углом не дотягивался. Оставался только один выход. Мясник подскочил на пару метров вверх, взбрыкнул задом, а после в лучших традициях необъезженных мустангов начал гарцевать по пятачку.
Раскорячившись на шее завра, как кошка над пропастью, я лишь чудом не сорвалась, вытянула левую руку и сорвала оранжевую бандану, привязанную к длинному черному рогу. И над Черным сектором послышался мелодичный звук свистка.
– Есть! Чистая победа, – объявил тиграй, поднимаясь во весь рост.
Тотчас из-за сваленных в отдалении ящиков выскочила Бестия и принялась подпрыгивать на месте.
– Пи-и-у! Пи-и-у! – скандировала счастливая малышка, размахивая красным флажком, на котором была угольком намалевана жутко перекошенная рожа, долженствующая обозначать портрет победительницы.
Я улыбнулась, помахала ей рукой и быстро соскользнула с шеи звездокрыла на землю.
– Кмхр! – огорченно фыркнул тот, в порыве чувств даже стукнув лапой по земле.
– Не переживай. Будет и на твоей улице праздник, – утешила я огромного ворчуна и, радостно размахивая оранжевой банданой, вприпрыжку помчалась вперед.
Вот только забыла, что Мясник – существо хитрое, коварное и совершенно не способное проигрывать! А еще он изыщет тысячу и один способ испортить вам жизнь.
Свист хвоста, удар по ногам, изящное движение крылом и я, сбитая и подхваченная силой притяжения, уже гордой ласточкой лечу вперед. Лечу аккурат в чан с жидкой грязью.
– Мясник!!!
Вы когда-нибудь видели, как звездокрыл с невинной мосей давится ехидным смехом?
– Такой большой. И такой дурачок! – в сердцах бросила я, выбираясь из чана.
Грязь отпустила с громким чавкающим звуком, частично опала на дно, частично сползла по штанине на землю, частично впиталась в форму и волосы. Красавица, ничего не скажешь.
Мясник ткнул в истекающую жижей меня когтем, повалился на бок и захрюкал, истерично подрагивая лапами и хвостом. Я немного постояла, глядя, как этот великовозрастный ребенок веселится, развела руки в стороны и с коварной улыбкой предложила:
– Обнимашки?
Завра как ветром сдуло. Я проводила взглядом стремительно удаляющуюся точку в небе, мысленно пообещала хвостатому припомнить купание в грязи и спохватилась.
– Мел, а сколько сейчас времени?
– Полчаса до начала, – сообщил тиграй, одним ловким прыжком спускаясь с крыши.
– Полчаса?! БЛИН!!!
Я со всех ног бросилась к себе в комнату переодеваться, кляня себя последними словами.
Сегодня в полдень преподавательский совет из шести человек: ректор, два декана, преподаватель по зоопсихологии, Хет-Танаш и тиграй – соберется, чтобы обсудить судьбу адептки Адрианы Нэш.
Я так нервничала по этому поводу, что едва по потолку не бегала. Видя мое стрессовое состояние, Мел предложил немного поиграть с Мясником.
Поиграла.
Можно даже сказать, доигралась, потому что полчаса не хватит, чтобы вымыть из моей каштановой копны всю эту грязь. Эх, ладно. Собираем еще влажные волосы в пучок и делаем вид, что так и задумывалось.
В приемной царила рабочая атмосфера. Секретарь старательно чиркал какой-то документ красным карандашом и правил цифры, которые выкатила бухгалтерия.
Нервно оправив манжеты единственного платья в своем гардеробе, того самого, с неудобными пуговичками, я приблизилась к заваленному бумагами столу и заискивающе позвала:
– Фре-е-ед…
Секретарь даже бровью не повел.
– Ну, Фре-е-ед. Ну прости, прости, прости, – зачастила я, молитвенно складывая руки перед собой.
– Нет прощения тем, кто теряет свое личное дело, – остался неумолим полуорк.
– Ну я же не
