- Стэйс! - круто развернулась я на знакомый голос, уперевшись в грудь своему сопровождающему. - Дорогая, минуточку подожди!
А вот эта дама во время своего выгуливания может забрести куда угодно. Даже в мясную лавку. Гелия, строго ткнув пальцем в подвешенный за крюк окорок, махнула мне рукой.
- Кто она?
- Моя давняя знакомая, - шаря взглядом по ароматным, истекающим соком копченостям и толстым колбасным кругам, пояснила я. - А-а...
- Раз так, не буду вам мешать, - тут же ретировался мужчина ближе к ним.
- Ну-ну...
- Здравствуй, мыльная фея! Кто это с тобой? - выразила ответную заинтересованность подошедшая алант.
- Ученый коллега Зигмунда из столицы. Приехал черпать из неиссякаемого источника, - со вздохом, пожалуй, чересчур скорбным, пояснила я. Видно, на самом деле, чересчур, потому что женщина пристально на меня посмотрела, а потом улыбнулась:
- К Зигмунду, говоришь? А почему тогда он за тобой по деревне с корзиной таскается?
- Понятия не имею, - теперь уже получилось совершенно искренне. - Наверное, постой отрабатывает.
- Вон оно что! Так этот светлокудрый витязь у тебя еще и живет? Ты знаешь, если бы не человеческое свечение, его можно было бы спокойно принять за одного из моих рослых сородичей.
- И ничего он не кудрый, а... прямой, - совсем не умно ляпнула я, борясь с нахлынувшим, вдруг стыдом. - И вообще... Как ты сюда попала? У тебя же провиантом домоправительница занимается.
- Так и она здесь, - кивнула Гелия на внушительный тыл громко торгующейся с мясником дамы. - Просто, случай особый. Я даже сама хотела к тебе заскочить по этому поводу... Вот было бы... любопытно, - задумчиво закончила она, встречая взглядом вернувшегося к нам Ветрана. - А, кстати, приходите оба.
- Куда? - в голос выдали мы.
- Так у Колина, моего мужа, день рождения через три дня, - еле сдерживая улыбку, ответила алант. - Мы обычно его не празднуем, но в этом году все старшие дети обещали слететься. Разве не особый случай?... К Зигмунду, значит? - хмыкнув мне в полголоса, пошла она тараном на загородившего проход музейщика. - Мы вас ждем!
- Всего доброго, - едва успел отшатнуться Ветран, шибанув-таки, корзиной засмотревшегося на мясные рулеты покупателя. - Простите.
- День рождения, - сосредоточенно прищурившись, повторила я. - И сколько же ему, интересно, исполняется?
- Что ты говоришь?
- Да так... - дернула я головой, размывая воображаемый столбик из цифр. - Пойдем копченки покупать.
- Я уже.
- Что, 'уже'? - удивленно открыла я рот.
- Купил, - смущенно расплылся мужчина и откинул край еще совсем недавно аккуратно сложенной на дне корзины салфетки. Под ней, кроме связанных в пучок миниатюрных колбасок радовал глаз большой шмат сала, присыпанного солью с перцем и приличный кусок говяжьей мякоти.
- Ветран, а откуда у тебя на все это деньги? - перехватившим голосом пробасила я.
- На постоялом дворе сэкономил, - поспешно буркнул мужчина и, ухватив меня за руку, потащил вон из лавки. - Что ж ты так кричишь, Анастэйс? Перед людьми же стыдно.
- Перед людьми стыдно? - припустила я следом за ним по мостовой. - А ночевать под нашим забором тебе не стыдно? Да что у вас за музей такой? Ты меня, вообще, слушаешь?
- Я тебя слышу, - внезапно остановился мужчина. - Нормальный... музей. И давай вообще этот разговор про деньги закончим. Я же обещал тебе помогать?
- Обещал, - согласно кивнула я. - Но...
- Вот и все, - поволок меня музейщик дальше по улице. - Разговор закончен.
- Нет, не закончен.
- Что еще? - вновь застыл мужчина.
- Иди, пожалуйста, по медленнее... Я за тобой не успеваю.
Ветран, видимо приготовившийся к затяжному препирательству, удивленно вскинул брови, а потом, вдруг, улыбнулся:
- Хорошо, - и крепче перехватил мою ладонь. - Пошли?
- Пошли, - промямлила я, не предприняв даже робкой попытки освободиться. - Только нам еще за хлебом и калачами надо зайти. Это через дорогу и вообще, в другую сторону...
Через дорогу и в совершенно другой стороне прямо в центре дощатой площади с распахнутыми на нее лавками всех мастей шла полноценная культурная жизнь - в Мэзонруж приехал залатанный балаганный фургон. Что он забыл в нашей деревне в это буднее утро, да еще и задолго до Медового спаса, ума не приложу. Может, просто заблудился во времени и пространстве. Говорят, с артистами такое бывает: выступают в одной таверне, а просыпаются... Прямо, как наш поэт Аргус. Который, впрочем, тоже здесь присутствовал. И даже участвовал, тренькая на своей раздолбаной лютне в такт прыгающему через горящие кольца акробату. Правда, соотношение выступающих и зрителей сильно перевешивало в сторону первых. Видно, поэтому мужчина, едва завидев меня, тут же перекинул свой инструмент через плечо и поспешил навстречу:
- Лучезарного дня, Анастэйс! Неужто, пришли насладиться?
- И вам не замерзнуть, Аргус. Нет, мы здесь проходом, - в ответ оскалилась я. - Как ваши поэтические будни?
- О-о, лучше не спрашивайте, - тяжко вздохнул тот, а потом добавил. - Четыре дня не били - уже замечательно... Анастэйс, представьте меня вашему... спутнику, - опустил он глаза на наши, по прежнему сцепленные руки.
- С удовольствием, - тут же освободила я свою. - Аргус, местный поэт и борец за вдохновение... Ветран, научный коллега Зигмунда, - кивками указала я мужчинам друг на друга и дождалась рукопожатия.
- Научный коллега... - со значением протянул поэт. - Уважаемый Ветран, может, посидим сегодня вечером в 'Лишнем зубе' за чаркой вина, побеседуем о проблемах нравственности? Меня, знаете, она очень сильно волнует.
- Охотно верю, - бросил музейщик ответный оценивающий взгляд на пожухлый синяк Аргуса. - Только, к сожалению, все мои вечера заняты уважаемым Зигмундом с его... проблемами, - и вновь поймал мою ладонь. - Всего доброго, Аргус.
- И вам всех благ, - в развороте проследя за нами, стянул тот со спины свой инструмент. -
Что стоит в мире волшебство?
Кто даст мне цену за него?
И пусть огромна та цена,
Я заплачу ее сполна... - понеслась нам вслед вольная интерпретация народной песенки.
Я на ходу обернулась, чтобы выразить свое отношение к репертуару Аргуса, но увидев лишь его вальяжно удаляющуюся спину, скользнула взглядом по всей площади... Потом еще раз и уже развернулась целиком, суматошно шаря глазами по ее центру и народу у лавок, ненароком дернув при этом Ветрана за руку.
- Нам еще куда-то... - удивленно произнес он, а потом остановился и тоже заозирался по сторонам. - Анастэйс...
