тем гуще. Горизонт уже тонул в тумане, и его было не рассмотреть. Получается, неживые земли уже почти подступили к городку??? Ещё немного, и они распространятся на него! Это же буквально пара лет и всё! И они пойдут дальше.
Невдалеке стояло несколько палаток для дежурных магов. А за ними в тумане слегка просматривался начинающийся лесочек. Как раз из таких же недодеревьев.
Я стала понимать, что за конец света имела ввиду Алиса. Это не комета или врезавшийся астероид. Это быстрое распространение непригодных для жизни земель. Интересно, сколько они уже заняли площади? Если это общая проблема для всех государств.
От палаток отделился и к нам подошёл седой маг. Он поздоровался с магистрами как со старыми знакомыми, посмотрел на студентов и очень удивился.
— Как у вас их много в этот раз, — сказал он Шаму.
— Некромантов в этот раз набралось целых тринадцать. А к каждому ведь ещё шестеро других студентов прилагается, — объяснил магистр, обернулся к нам и прокричал, — сейчас вам напомнят технику безопасности, а я обращаюсь к огневикам! Если здесь вы вдруг встретите умертвий, то жечь их можно! И даже нужно! Здесь умертвия бесплатные! Их можно и нужно уничтожать! Ловить для академии их нельзя! Этим занимаются только специалисты! Но на границе с первой линией умертвия редкость! Но все равно не расходимся, не разбредаемся!
Ну мы сильно и не разбредались, только чуть-чуть. Все равно в гущу тумана никто вроде бы не собирался.
Всю прошлую неделю мы усиленно тренировались и обучались. Это были не только метания в загоне с умертвиями. Целители активно лечили местное население городка от всех существующих и несуществующих хворей. А местные не маги очень радостно лечились от всего чего только можно, если уж это бесплатно.
Для всех возобновились спортивные занятия. Помимо них нас каждое утро выгоняли на зарядку, и мы огромными толпами наматывали круги вокруг замка, как в настоящем спортивном лагере.
Для стихийников магистр Шам, как я подозреваю, сам изобрел какие-то собственные особенные упражнения. Возможно, чтобы побольше своих подопечных измотать и у них не оставалось сил и времени на добрые и не очень добрые шалости.
В город мы больше не выходили. Туда выходили только целители, и то сразу на полдня и только по делу.
Иногда по вечерам мы все, измотанные, собирались в чьей-то комнате своей узкой компанией, в которую каком-то образом смогли затесаться наши водники. И либо о чем-то болтали, либо играли в какие-то, придуманные в этом мире, необычные настолки.
Магистры следили, чтобы за территорию замка мы без спроса не уходили, в сторону неживых земель одним без сопровождения нам тоже ходить не разрешалось, что было логично.
Магистр Шам предлагал, конечно же, в шутку, вообще запирать всех нас в комнатах.
Так что парочкам гулять было негде. Не по коридорам же выгуливаться туда-сюда? Тем более, замок был небольшим.
А теперь, неподалеку от неживых земель, студенты почувствовали запах относительной свободы и, пока магистры немного отвлеклись на работавших здесь своих старых знакомых магов, решили чуть-чуть, самую малость недалеко прогуляться. Тем более, магистр Шам разрешил в случае чего с умертвиями не церемониться.
Прогулка рядом с неживыми землями, что может быть романтичнее, если ты некромант? Да и не только некромант.
По всей видимости, так подумала добрая половина студентов.
— Как думаешь, — спросила я у Мика. — Насколько быстро тот городок окажется территорией неживых земель?
— Не могу сказать, — ответил он, задумчиво глядя в сторону мертвого леса, тонущего в тумане. — Мой отец в свое время тоже обучался в этой академии. И он рассказывал, что в то время граница была намного дальше отсюда. Карты земель постоянно обновляются. Но у отца сохранилость несколько старых карт. Примерно в той стороне, — он показал рукой несколько вправо, — должны находиться остатки города под названием Немвиль. Мой отец когда-то был там.
— Был в глубине неживых земель? Я думала, только некроманты могут без особого вреда для себя заходить так глубоко в эти земли. А остальные маги нет.
Мик вздохнул.
— Ты меня немного неправильно поняла. Мой отец был в том городе до того, как он стал неживым.
Нашу беседу нарушил Ольт. Всю неделю мы с ним виделись только на занятиях по ловле умертвий. И вообще все последнее время было не до него, я вообще забыла, что он существует! Ольту, наверное, тоже было не до меня целыми днями. А по вечерам в нашу компанию он без приглашения не лез.
Позвать его мог додуматься только Ал, но он отвлекся на свою водницу и почти перестал пакостить честным людям. Ну или Алья запрещала ему мутить воду.
— Лиири, — обратился ко мне Ольт, — я хочу с тобой поговорить наедине.
Я оглянулась на огромную, под сотню, галдящую невдалеке толпу студентов. Какое-то странное у Ольта понятие "наедине".
— Слушаю, — сказала я, но руку Мика не отпустила.
Мик вообще сверлил Ольта недовольным взглядом. Но ничего не говорил.
У нас и с Миком не было времени поговорить нормально, хотя мы и были рядом целыми днями, но около нас всегда было очень много других людей. Боюсь представить, какие мысли бродят у него в голове. Вдруг он убежден, что нам из-за разницы магий не быть вместе? А я так далеко вообще загадывать не могла.
Я и сама запуталась, где прошлая жизнь, а где будущая. Да и какая разница. И прошлое, и будущее, всё это настолько далеко, что не всегда кажется реальным. У нас есть только настоящее, вот в нем и надо жить. Хотя бы иногда.
И надеюсь, Мик самоотверженно не откажется от меня в пользу Ольта или какого-либо ещё другого некроманта.
— Ольт, ты можешь говорить, — напомнила я ему. — У меня от Мика нет секретов.
На самом деле, у меня от Мика миллион секретов, и это меня очень удручает.
— Да, Ольт, говори, — спокойно произнес Мик.
Ольт попыхтел, подумал и все же выдал, обращаясь к Мику, а не ко мне:
— Зачем ты её заморочил? Ладно Лиири девушка, а девушки обычно могут многое не понимать, и им это простительно. Но ты должен сам осознавать, что общение с тобой может нанести ей непоправимый вред! Или тебе все равно?
Я восхитилась. Как изящно он назвал девушек тупыми!
Мик молчал. Наверное, представлял тот непоправимый вред, который в теории могут принести наши отношения. Ответил он не Ольту, а мне:
— Лиири, я все понимаю, но отпустить тебя не в моих силах. Но
