– Кто он такой? – поспешила графиня выяснить, пока они еще не подошли к дворцовому крыльцу, где и ожидал гостей Миар великолепный в окружении скаженных эльфов.
Девушка отметила, что численность принимающей стороны примерно равняется их собственной. Человек сто, не больше.
– Миар внебрачный сын короля эльфов. Он нормальный, как мы с тобой.
– Сын короля? Тогда, что он делает в Скаженном лесу?
– Бастарду никогда не бывать на троне, вот он и предпочел правление здесь, чем нигде. Насколько я знаю, Миар добровольно ушел из королевства, – пояснил Доббин.
– Рад, что вы приняли приглашение, – кивнул принц скаженных на приветствие прибывших.
– Повеселиться нам всегда охота, – не скрывал радостного настроя Модсли.
– Я слышал, тебя повесили, – картинно приподнял смолянистую бровь Миар.
– Не-а, только в тюремную клетку упекли. Но ее жених, – Доббин чуть вперед подтолкнул Бригитту, – велел убираться обратно в лес.
– Вот как? И кто у нас жених? – разглядывал внебрачный сын короля эльфов графиню.
– Генерал Чарон Волфуорт, – ответил Модсли за смущенную Бригитту.
– Вот как? – повторил эльф. Волфуорта он знал лично. Знал он и о военных подвигах генерала, и о его крутом нраве. – Позволь, я на время украду твою спутницу, – не спрашивал, а извещал Миар. – А вы можете начинать развлекаться. К празднику все готово. Будем гулять до самого утра.
– Прекрасно. Всем веселиться! – шутливо выкрикнул Доббин для своих подопечных, присмиревших от смены обстановки, и добавил для Миара: – Руки только при себе держи, царский сынок, а то герцог-то их повыдергивает в случае чего.
– Ты очень дерзок, Модсли, – усмехнулся эльф. – Когда-нибудь тебя точно повесят.
– Не в этой жизни, – рассмеялся парень.
Бригитта последовала за совершенством, попутно интересуясь убранством деревянного дворца. Внутри полная стилизация яшмовым камнем и искусственными рябиновыми гроздьями. Кресла обиты модной тканью букле, камешки света укрыты плетеными каркасами, а по занавескам струятся вышивки парусных галер. По дворцу важной павой расхаживал белый павлин.
– Рад встретить в лесу девушку не скорбную умом, – первое, что сказал ей молодой властелин.
Они расположились в светелке с яшмовым столом по центру и стульями с высокими резными спинками.
– Почему ты здесь?
– Убежала от противного мне замужества, – не стала ничего выдумывать Бригитта.
– А герцог, надо полагать, тебя нашел?
– Нашел.
– Не думал, что от таких мужчин сбегают, – изучал эльф девушку. – Обычно наоборот, на шею вешаются.
– А вы почему здесь? – поинтересовалась она. – И как вам удалось доставить в лес столько вещей для праздника?
– Думаю, наш общий знакомый Модсли уже доложил тебе о моем положении бастарда? – усмехнулся Миар.
– Да, он сказал, что вы внебрачный сын государя. Но все равно странный выбор.
– Бригитта, а тебе нравится в Скаженном лесу? – неожиданно спросил мужчина.
– Очень! – вырвалось у нее.
– Вот и мне нравится, – так искренне произнес Миар, что вся сдержанность, дистанцированность и опасливость по отношению друг к другу между ними сразу исчезли. Как будто любовь к лесу объединила их, сделала верными товарищами.
– Но как же ты попал сюда? Обманом?
– Вовсе нет. По мосту перешел. Преграда меня не хотела пускать, но я был настойчив.
– Настойчив? Это как? – рассмеялась Бригитта.
– Ну, я же королевский отпрыск. Притащил с собой сундуков тучу, мешков с провизией. Лес, вероятно и решил, что я с такими запасами пригожусь.
– Ясно, – смахнула девушка слезы с ресниц, выступившие от смеха.
– Насчет твоего вопроса доставки в поселок всего необходимого тоже все просто, – продолжал открывать карты эльф. – Я знаю, Доббин занимается воровством и разбазариванием лесных богатств, у нас же все не так устроено. Я просто передаю заявку королю, и к назначенному времени нам подвозят все необходимое к мосту над разломом.
– И правда здорово, что ты королевский сынок, – оценила Бригитта удобства такого поддержания поселка на должном уровне. – Миар, а почему ты Даниэла не пускаешь? Он так рвется к своим.
– Ты про любителя коньяка говоришь?
– Верно. Но он на самом деле не пьянчужка отчаянный, – встала графиня на защиту Даниэла.
– Да я бы его пустил, – признался Миар. – Но после того, что он мне наговорил, видеть его не желаю.
– Что он сказал? – было весьма и весьма любопытно Бригитте.
– Понимаешь, у меня есть среди скаженных, – правитель западников замялся, подыскивая верное слово, которое не вгонит графиню в краску, – подруга.
– И? – поторопила Бригитта, по неопытности истолковав слово «подруга» в контексте хорошей приятельницы.
– И… моя подруга родила мне сына.
– О…, – все же покраснела девушка.
– Так вот, этот наглец, когда прибыл сюда, заявил: – «Родился у эльфийки рогатый эльфенок. – Ну, весь в тебя, Миар!».
– О…, – опять выдала Бригитта и опять рассмеялась. – Я бы тоже его не пустила после такого.
– Вот видишь, – улыбался ее новый друг.
Праздник получился славным. Когда графиня Янссен появилась на кедрово-снежной площади, трапезный стол уже уставили яствами, желающие играли на барабанах, бесконечно хлопали хлопушки, а пестрая толпа деятельно сновала от шатра к шатру.
Бригитта позволила себе выпить бокальчик едва сладкого розового вина, съела пару кусочков деликатесного сыра и, увлекаемая Молли и Изабель, оказалась в шатре с надписью – «Спиритический стол». Собственно, за столом не на стульях, а на мягких цветастых подушках расположились участники шуточного сеанса. Миар предупредил ее, что тут все не всерьез, что каждый может попробовать себя в роли гадалки, медиума или хироманта.
Столоверчение и правда оказалось забавным. Карлик эльф несколько раз раскручивал стол, но ничего не происходило до тех пор, пока рыженькая Молли не произнесла загадочно: – Можно разговаривать с мертвыми о жизни.
И участники сеанса стали говорить с теми, кого представляли сами в своем воображении. Стол вертелся, все говорили разом, но никому это не мешало. Бригитта же просто радовалась непринужденной атмосфере.
В шатре предсказаний она вытянула из жестяной коробки фантик с приклеенными буквами, из которых складывался стишок:
Лето красное придет,
Сердце счастьем запоет.
– Хан, а у тебя что? – смеясь, спросила она. Маг тоже вытянул свой фантик.
Тот, кто с севера придет,
Яблок он с собой не унесет, – прочел Хан.
Непонятные слова, непонятные действия, но как же все увлекательно! – устремилась Бригитта в следующую матерчатую палатку, где обещали поворожить. Ворожба заключалась в том, что надо было распутать любой из многочисленных шерстяных клубков, коими был завален шатер.
– А зачем их распутывать? – поинтересовалась она у одной из девушек, обматывающей себя яркой малиновой ниткой.
– Не знаю, задание такое, – мило улыбнулась скаженная.
Бригитта подумала-подумала, выбрала клубок изумрудного цвета и тоже стала обматываться нитями.
– Вы чавой-то, девоньки? – вошла в шатер, опираясь на палку, пожилая эльфийка. – Зачем обмотались-то? Шерсть хорошую извели. Надоть было клубочек-то бросить, куды покатится, оттудова жених появится, – ловко кинула она клубок, демонстрируя, как он будет катиться, а нить сама и распутываться.
Шерстяной шарик, брошенный женщиной, выкатился за порог и тотчас был остановлен сапогом молоденького парня.
– Чей клубок? – весело спросил юноша.
Девчонки прыснули и разбежались, оставив молодого человека наедине с посмеивающейся старицей.
Бригитта решила испытать удачу у хироманта. Им выступал Геральд.
– Скока линий-то у тебя на ладошке! – вертел старик кисть ее правой руки. – А я только помню, что вот эта означает, – показал он на фалангу большого пальца. – У меня тута перелом однажды был. Болело, но потом ничего – зажило. А у тебя перелома нет. Хорошо у тебя все.
