не обращая внимания на сопротивление, притянул ее морду ближе к себе.
– Если меня совсем накроет, – проговорил тихо, но жестко, – хватаешь ее и тащишь подальше от меня. Поняла?
Лисса еще раз попыталась вырваться, но Хасс лишь сильнее сжал загривок, вынуждая подчиниться.
– Поняла?
Фыркнула, соглашаясь.
– Молодец, – он потрепал ее по гриве и отпустил, за секунду до того, как Ким вернулась, – идемте. Надо покончить с этим.
По редкому пролеску они прошли вдоль реки и к полудню добрались до того места, где она впадала в озеро Сай. По правую сторону виднелись двухэтажные деревянные дома Вязового удела, а на другом берегу возвышался серый остов монастыря Россы, с месяцем, обнимающим звезду на вершине главного шпиля.
***
– Как всегда? – Ким задала привычный вопрос, но ответа так и не получила.
Хасс стоял, уперевшись кулаками в бедра, и хмуро смотрел на поселение. Не нравилось оно ему. Слишком мирное. Будто притихло и выжидает. Но что-то рассмотреть, заметить какие-то тревожные знаки или подозрительных людей, ему не удавалось. Пелена перед глазами с каждым часом клубилась все сильнее и настойчивее. Белая, мутная, пропитанная цветочной отравой, она размывала внимание и не давала сосредоточиться. Держаться становилось все труднее, анализировать ситуации и подавно. Хасс чувствовал себя так, словно перебрал медовухи на одном их вечеров в лагере у костра.
Пьяный. Шальной. А еще злой.
Потому что вся эта долина была погостом.
Кхассер чувствовал себя дезориентированным. Идеальные звериные инстинкты давали сбои. Чуткий слух улавливал то, чего не могло быть – пения у костра и шум водопадов возле Мол-Хейма. Взгляд скользил, ни на чем не останавливаясь, не подмечая деталей. А нос и вовсе не улавливал ничего кроме гадкой сладости.
Он в очередной раз сказал себе, что разумнее будет уйти, и в очередной раз не послушал сам себя. Потому что обители должны быть уничтожены.
– Иди, – прохрипел через силу, – осторожнее. Если что… я рядом.
Ким кивнула со всей ответственностью, на которую только была способна и, взяв Лиссу под уздцы, потянула за собой.
Этот день был жарким, но не солнечным. Небосвод затянули мутные серые облака, ветра не было, и даже поверхность озера Саи была настолько гладкой, что казалась безжизненным зеркалом.
Лисса недовольно всхрапнула.
– Тише ты! – Ким сильнее натянула поводья, – сейчас, как всегда, зайдем, покараулим, а потом тихо уйдем. Нас никто и не заметит.
Вирта снова фыркнула. В этот раз громче.
– Успокойся, – девушка провела по мягкому носу, – все будет хорошо.
Только на этих словах, почему-то сердце споткнулось. Будто предчувствовало что-то. Поэтому дальше Ким шла, едва сдерживая себя, чтобы не начать подозрительно озираться по сторонам.
Поселение, как поселение. Да, чуть больше остальных, попадавшихся на пути. Здесь было несколько широких улиц и целая паутина узких проулков, через которые можно было выйти в любое место. Еще была площадь с деревянным помостом, с которого к народу обращались гонцы из Милрадии или старейшины. Здесь же в праздник Середины Лета показывали представление. Спектакль о подвигах правителя. О том, как он доблестно сражался, защищая Милрадию от чудовищ-завоевателей.
Когда-то Ким нравились такие представления. Они с Манилой даже пару раз тайком сбегали в Вязовый удел, за что потом неизменно получали от суровой Харли. Она заставляла их мыть тяжелые котлы и выметать двор, но подругам было так весело, что они ни о чем не жалели.
Теперь все изменилось. Спектакли оказались фарсом, правитель – подлым обманщиком, а подруги, возможно, уже не было…
Ким запретила себе об этом думать и упрямо шагала вперед. Надо сделать все, что в их силах. Просто сделать и все.
Дойдя до деревни, она по старой памяти повернула налево, и держась тихих улочек выбралась на окраину, туда, где должна была стоять обитель… но ее не было.
Вместо этого просто дом, с занавесками на узких окнах и едва заметным дымом, вьющимся над трубой.
Ким остановилась, в полнейшем недоумении глядя на постройку.
Не могла она перепутать! Была ведь в Вязовом уделе и не раз. Обитель тут стояла! Отмеченная белой дланью Трехликой и увешенная защитными амулетами.
Может, перенесли? Их вообще переносят? Ким никогда о таком не слышала.
– Кажется, я ошиблась, – неуверенно произнесла она и потянула Лиссу прочь. Но отойдя на два десятка метров обернулась. Не давало покоя ей это место.
Только времени разбираться в чем дело у нее не было. Надо было искать настоящую обитель, и помогать Хассу.
Они с виртой еще немного поплутали по бесконечным закуткам, которые то и дело заканчивались тупиками и отхожими местами, и все-таки вышли на одну из главных улиц.
Люди навстречу попадались крайне редко. Слишком много работы в полях, чтобы праздно слоняться по деревне, поэтому никто не обращал внимания на хрупкую девушку, ведущую под уздцы усталую гнедую лошадку.
Они миновали площадь, лишь на миг задержавшись возле пустующего помоста, и отправились дальше, на другой конец деревни. Туда, где стояло еще одно обособленное ветхое здание.
– Это она, – прошептала Ким указывая рукой на белый символ над дверью, – так странно. Мне казалось, что… Наверное, я просто слишком давно не была здесь. Вот и забыла.
Хасс тоже оказался поблизости. Притаившись в кустах, он ждал удобного момента, чтобы добраться до своей цели. Пока не получалось. То кузнец пузатый прошел, то молочник с бидонами, да вдобавок дряхлый дед сидел на лавке и, не торопясь пожевывал соломинку. А Ким, как назло, задерживалась.
Когда же она появилась в поле зрения, кхассер облегченно выдохнул. Здесь. Цела. Теперь надо разбираться с обителью и уходить, потому что место было плохим.
Он дождался, когда Ким остановилась напротив старика и поздоровалась, встав так, чтобы загородить обзор, и только после этого двинулся к обители.
Внутри все гудело от напряжения. Пульсировало, причиняя странную боль, пробивающую в грудь слева. Хасс отмахнулся.
Ему удалось открыть замок и зайти внутрь. Там он аккуратно выглянул в мутное окно, чтобы убедиться, что Ким справляется, и отправился дальше, к узкой лестнице, ведущей в подвал.
Внизу едва уловимо пульсировал неровный свет. Теплый, обволакивающий. И пахло здесь по-особенному. Цветочной сладостью.
Боль за грудиной усиливалась, как и шум в голове. Что-то было не так.
Шаг. Еще шаг. Последняя ступень лестницы. Крохотный темный коридор, ведущий в освещенный зал. Он остановился. Ноги отказывались идти дальше, нервы вибрировали. Пелена в глазах клубилась все сильнее.
А потом сердце сжалось и, кажется, даже остановилось на долю секунды.
Хасс понял, что не так.
Старик, с которым разговаривала Ким, был вовсе не стариком.
***
Мир замер, а потом раскололся
