— Не понял? — Владыка отошел от шока.
— Во-первых, я твоя собственность, — жуть как руки чесались вытереть губы, но Владыка вцепился в них мертвой хваткой. — Во-вторых, убрал руки козлина!
— Ты моя вещь! — у кого-то сдали нервы. — Дешевка, которая не стоило тех больших денег, что я выплатил за тебя. Ты не имеешь ни права выбора, ни собственного мнения.
Обидно. Очень. Прям до слез. Я крепко зажмурила глаза, скрывая предательскую влагу. Но одна маленькая капелька все таки пробежала сквозь небольшую щелочку и скатилась по щеке
— Тебе только нужно попросить прощения, — горячий язык прошелся по соленой дорожке. — И я обо всем забуду.
Спешу и падаю! Да, мне было страшно. А кто не боится умереть. Но у человека есть особенность — у него пропадает желание жить, когда он лишается самого дорогого. Для меня это были Нана и друзья. И Нокт.
Черт, ну почему все так обернулось?
Стоп. Мысли опять побежали не в у сторону. Я буду цепляться за жизнь! Не за ее подобие! Владыка еще пожалеет, что оставил мне жизнь.
— Козлина! — судорожно выдохнула я. — Черта с два я встану перед тобой на колени и умолять о прощении! Мне противно даже от того, что в тот день ты прикрыл меня от обломков стены. Мимолетная, напускная добродетель не повод думать о тебе как о хорошем человеке. Я каждый день слышала о твоих делах. О погубленных по твоей прихоти ни в чем не повинных. О сожженных городах и разрушенных планетах.
В глазах Владыки ревел огонь, набирая обороты при каждом моем слове. Но меня понесло и было уже не остановить.
— Как ты выразился в тот день? "Но будь уверена — это все ложь. Я не такой, каким они меня видят". Чушь собачья! Все несчастные видели тебя наизнанку, твою истинную суть. Твой дядя вдолбил в тебя, что только путь, проложенный кровью, приведет к миру и порядку? Трижды "Ха!" Я ни разу не пожалела о том, что вступила к Воительницам! В лагере повстанцев я видела до чего довело народ твое правление. Разрушенные мечты и семьи, загубленные жизни. Многие просыпались утром, всю ночь терзаемые кошмарами. И поэтому я сделаю все, чтобы тебе несладко жилось!
В добавлении к своим слова я плюнула ему в самодовольную рожу. Попала прямо в глаз.
— Тварь! — тихо сказал он, платком вытирая слюну.
От его тона по телу пробежали мурашки. Я говорила, что мы русские — безбашенные? Да? Ну тогда я еще раз повторюсь! В голову бил адреналин от высказанных слов. И ни о чем не жалела. Пусть хоть казнит собственноручно. Мне принесло некое удовольствие, что я смогла высказать все это ему в лицо.
— А известно ли тебе, — угрожающе рыча, произнес рогатый, — что предшественник дяди — Харван Грэдс — превратил нашу планету в рабскую. Коориянцев вообще не считали за разумных существ, нас нанимали только для грязных работ. С большим трудом найденные минералы и руды он продавал почти даром нашим, как он их называл, союзникам, хотя наш народ тоже нуждался в них. Изначально в состав Коории входило три планеты, ТРИ, но из-за слабо развитой армии примитивные народы захватили две планеты. И что же союзники? Он просто смотрели на все это и сочувственно мотали головами!
Вся моя боевая спесь куда-то улетучилась в миг.
— Он не мог адекватно смотреть на ситуацию! И причиной этому была полудохлая любовница и ее бастард, из-за которых мой род вырезали до третьего колена! Мне повезло, что в тот день дядя забрал меня в экспедицию за три световых года от сюда.
Не в силах больше это слушать, я попыталась вырвать руки из стальной хватки. Но куда там?
— Больше сказать нечего? — Владыка искривил губы в горькой улыбке.
— А моя родная планета тут при чем? — честно признаться, слова Владыки превратили мои мысли в кашу. — Что сделали тебе земляне? Земля вообще находилась совсем в другой Галактике.
Мои руки наконец отпустили, а сам Владыка выпрямился, перестав нависать надо мной.
— Я не хотел, чтобы на любой другой планете, повторилась та же история. Поэтому я решил взять слабые планеты под свое крыло.
— Как-то неправильно бороться с рабством, надевая на людей рабские ошейники.
— До этого бы не дошло, если бы повстанцы не вмешались! Они видели в дяде и мне большую угрозу. С чего бы? Мы всего лишь повысили цены на редкие ископаемые, и защищали свои территории. В течении трех месяцев проводились реформы в армии, мы строили заводы по выпуску новых вооружений для нашей защиты. И вскоре дядя отвоевал те планеты, что принадлежали нам. Бывшим союзникам все это не понравилось. И они пошли на нас войной. Но как оказалось, за те три месяца наши ученые добились большего прорыва в военной индустрии, используя наши редкие ресурсы, чем они. Поэтому нам удалось быстро, без особых потерь одержать победу в войне. А когда дядя стал завоевывать новые территории, чтобы их защитить, варгаллы полезли в то, в чем они не разбираются! Уровень военного развития Коории на тот момент был еще слаб. Нам с тяжелым трудом удалось договориться с кишимовцами о союзе. А они обладали довольно мощным военным арсеналом. Они бы завоевывали планеты — мы предоставляли бы населению кров, еду работу. Но эти пернатые не подумали своими куриными мозгами! Они затеяли очередную битву, тем самым разрушив наш договор с кишимовцами. Варгаллы создали проблему, а мы потеряли сильного союзника! Кишимовцы посчитали, что мы натравили пернатых на них, подумали, что мы не хотели выплачивать им очередную долю от завоеванных земель. К каким Первородным я сейчас тут перед тобой оправдываюсь! Стража!
На его крик прибежала та группа стражей, что примчалась на вой сирены. Владыка поднялся со с кровати. Стремительно шагая он направился прочь из комнаты, на ходу бросая:
— Ты ещё пожалеешь о своих словах, землянка! Вы двое, с глаз моих эту девчонку. Отвести её на нижний этаж, в подвал где подыхает её эйла, и заковать в цепи. Никакой еды и воды!
***
Меня поместили в одиночную камеру без мебели и окон. Только сырые стены, ржавая решетка и прочные кандалы на руках. Эти самые железки плотно вжимались в кожу. Останутся синяки. И не только на руках.
Когда Владыка отдал приказ, те двое стражников, не медля ни секунды, подошли, схватили меня под локти и поволокли, собственно, сюда. За это время меня успели потолкать в спину железными палками, ими же бить меня по ногам. А когда вошли в камеру толкнули в стенку, вышибая весь воздух из легкий. Быстро застегнув на руках цепи, они молниеносно ретировались.
Неожиданно накатила усталость. И не удивительно. Из-за переживаний мне не удалось поспать по пути во дворец. В мир грез я уплыла сразу, как только прикрыла глаза.
***
Сон. Если бы он был обычным. Когда попадаешь в царство грез не сразу разбираешь ту тонкую грань между реальностью и сном. Сейчас же я была точно уверенна, что уснула в той страшной, холодной и сырой камере. Однако я отчетливо чувствовала острые камни под ногами, капельки плотного тумана скатывались по коже, ветер доносил соленый запах моря и стон… Стон полный боли. На уровне интуиции, особо не разбирая дорогу, я помчалась на этот знакомый голос. Из тумана на встречу летели ветки, оцарапывая лицо, мелкий гравий впивался в ноги. Но я продолжала бежать. Я надеялась успеть.
Туман постепенно рассеивался. Оказалось, что я бежала по чахлому лесу. Это место погибало вместе с человеком. Только бы успеть!
Наконец уже виднелся песчаный берег. Смутно знакомый, единожды отмеченный в моей памяти. Жуткий шторм крутил частицы песка в воздухе. Мелкие камушки царапали кожу, норовились попасть в глаза. Избегая этого, я прикрыла лицо руками, оставив маленькую щелочку. Это и немного, но помогало. Еще один стон.
На сей раз ближе. Точнее слева от меня. Я повернулась к источнику звука. И тут же замерла. От увиденного опустились ослабленные руки, глаза начали щипать горькие слезы. Потому что умирающим человеком была…
— Нана! — мой крик утонул в завывании ветра.
Преодолевая порывы сильного ветра, я подбежала к умирающей эйле. Ноги подкосились и я рухнула возле ее еле дышащего тела. Руки сами потянулись к ее голове. Дрожащими руками прикасаясь к бледному лицу Наны, я глотала горькие слезы. Что я могу сделать в этой ситуации? Когда Нана сделала последний выдох, я заревела во весь голос.
