«Лиза, — имя выплыло из глубин памяти, — успокой деток, когда не будет никого рядом, скажи, что их спасут. Ты должна быть со мной всё время на связи, малышка. Люблю тебя».
«Хорошо, мама, я постараюсь не плакать».
Лиза — девочка особенная, она слышала меня и отвечала, без труда поддерживая телепатический контакт. Удивительно, насколько она смелая. Дети в этом мире слишком быстро взрослеют, и это неправильно. Это неправильно, у каждого ребёнка должна быть семья и счастливое детство. А не жестокость, боль, ненависть и насилие.
Я приблизилась к унылому серому строению. Просканировав здание, определила, в каких местах находились бандиты. Удар лапой, и дверь срывается с петель вместе с наличником, падая, погребает под собой охранника. На шум из ближайшей комнаты выскочили оборотни. Они уже были в зверином обличии. Завязалась драка, но им было не устоять под моим напором. Я била, ментально нанося точечные удары, я вырывала глотки, в припадке ярости убивала. Материнский инстинкт, который во мне проснулся, требовал мщения. Злость, ненависть затопили разум.
На какое-то время мой зверь полностью взял надо мной контроль. Сама бы я не смогла убивать, слишком во мне много жалости и сострадания. На периферии сознания мой разум мигал как маячок, не теряя связь с моей звериной стороной. Человеческое «я» как бы абстрагировалось от происходящего вокруг. Всё видела и понимала, но страха не было. Позже будет откат, но сейчас я лишь машина для убийства.
Когда не осталось в здании ни одной красной точки, перекинулась в человека. Я стояла обнажённая посреди бойни. Кожа, покрытая чужой и своей кровью. В таком виде могла испугать детей. Мне нужна была помощь. Опустившись на пол, закрыла глаза, открывая доступ к своему разуму. Послала сигнал Патрику и Данияру.
«Тина, — услышала в голове рык Данияра, — как ты?»
Он быстро взял в себя в руки. Хоть уверена, что за такое самоуправство муж желал меня придушить.
«Я в здании, возле стены. Ориентируйся на мой сигнал. Мне нужна одежда и бригада медиков. В подвале не меньше десятка детей. Возьми аптечку первой помощи. Мне необходимо стереть с себя кровь. Боюсь напугать детей своим видом».
«Жди, скоро будем», — голос Патрика пропитан тревогой.
Я стремилась к дочери, желала её увидеть и обнять. Но не хотела её пугать. Так и сидела опустошённая, слабая, привалившись к стене. Мне не было жалко тех подонков, которые подняли руку на самое дорогое, что есть в мире — на детей. Эти монстры получили по заслугам. Услышала шорох, подняла голову. На меня смотрели два голубых озера, а по щекам моей малютки текли слёзы.
— Мам!
Не замечая того, что творилось в комнате, девочка кинулась мне на шею. Её рыдания смешались с моими всхлипами. Я гладила её по голове, крепко прижимая к груди.
— Никому тебя не отдам, никому.
Я слышала, что и другие дети тоже вышли из подвала. И направились ко мне. Я старалась утешить малышей, говоря, что им нечего бояться. Предательские слёзы падали на белокурую головку. А тихие всхлипы тонули в детском плаче.
Меня так мужья и нашли, сидящую возле стены и облепленную детьми. Бригада медиков забрала нас всех в больницу. Меня с Лизой определили в отдельную палату. Девочка, уцепившись тоненькими ручками за мою шею, не хотела меня от себя отпускать. Мы вместе сходили в душ, я её и себя искупала. После душа, переодев Лизу в пижаму, легла вместе с ней на кровать. Данияр с Патриком не отходили от меня ни на шаг.
Я перебирала светлые волосы своей крошки и тихо разговаривала с мужьями. Лиза крепко спала, прижавшись к моему боку.
— Что станет с детьми, которых мы нашли?
— Сейчас мои люди проверяют заявления о пропажах. Уже есть родители, которые прибыли в больницу.
— А те, у кого нет родителей? С ними что будет, Патрик?
— Отправят в приют. У тебя есть идея получше? — муж внимательно на меня смотрел.
Я знала, что заставила мужей переживать, но у меня не было другого выхода. Карл и Эрик почувствовали бы, что я пришла не одна. И всё же, тревога меня не отпускала ни на секунду. Я подвергла свою жизнь опасности, причинила боль родным людям. Мне было стыдно, но я ни о чём не жалела.
— Да, есть. Тех детей, у которых нет родителей, заберём к себе.
Я не спрашивала их согласия, да оно и не нужно было. Они поддержат моё решение. Потому как мы дали клятву поддерживать друг друга и в горе и в радости.
— Тогда, пожалуй, стоит подыскать жилье побольше. И оборудовать спальню и игровую комнату для детей. Мы всё подготовим с Данияром. Не волнуйся. Тебе нужно отдыхать. Данияр останется с тобой. И Тина, разговор будет серьёзным, когда вернёшься домой. Мы семья, — Патрик, подойдя ко мне, поцеловал в щёку и погладил по голове Лизу, — а в семье нет секретов.
— Спасибо, — тихо прошептала, улыбаясь. Глаза сами собой закрылись, усталость взяла своё.
Глава 50. Большая семья
Эпилог
Тина
В больнице мы пробыли неделю, дети проходили обследования. Многие из-за плохого обращения и питания были истощены и запуганы. Все дети возрастом примерно от трёх до восьми лет. Бандиты планировали их переправить в другой город. Что с ними бы там сделали, неизвестно, но явно ничего хорошего в дальнейшем их не ждало.
Полиция не нашла родителей пятерых детей. Вместе с Лизой у меня теперь шестеро деток. Я стала матерью-героиней за один день. Никогда не думала, что у меня будет настолько большая семья.
Марк и Рина – брат с сестрой, двойняшки. Славные рыжеволосые оборотни из клана лисиц. Рина в будущем станет настоящей красавицей. Как и все лисы, она ласковая и добрая, с большими карими глазами. Шестилетняя непоседа хвостиком ходила за мной. Марк ревностно следил за сестрой. Мальчик не привык доверять взрослым. Уверена, что ласка и доброе отношение растопят его холодность ко мне. Рина заявила, что будет жить со мной, и это не обсуждается. Сказано это было при Патрике, и он с малышкой согласился. Взял её на руки и крепко обнял, она уцепилась за его шею и про мою юбку моментально забыла. Будущая леди оттачивала женские чары на моём муже. Маленькая хитрюга знала, кого в нашей семье задобрить.
Жорж и Ева хоть и не являлись друг другу родственниками, но были похожи. Жорж — трёхлетний светловолосый оборотень из семейства барсов, Ева — четырёхлетняя волчица. Томила же русоволосая шестилетняя красавица из семейства леопардовых. Все дети были оборотнями.
Кем был отец Лизы, Патрик не узнал. Серпантин забеременела тогда, когда закончился контракт с братьями, она ушла в бордель и видимо, там и познакомилась с тем, кто стал биологическим отцом нашей девочки.
Когда в больнице подошло время выписки, провожать нас вышло в холл пол отделения медицинских работников. Дети за это короткое время стали дороги многим. Загрузив всю эту ватагу в дирижабль, Данияр прошептал мне на ухо:
— Думаю, детям нужно нанять няню. Уж слишком они активные, благо Патрика опасаются.
— Да, на твоей шее они ездят, как хотят, — Данияр притворно тяжело вздохнул, когда дети, вылетев из дирижабля, устроили на крыше игру в догонялки.
Муж попытался меня обнять, но маленькая Ева усиленно дёргала его за штанину, привлекая к себе внимание. Данияр подхватил малышку на одну руку, другой крепко меня обнял. Я прислонила к его груди голову. Наблюдая картину погрузки детей в транспорт, поднимала вверх брови. Шум, ор, гвалт и беготня продолжались ровно до того момента, как появился Патрик.
Он неодобрительно посмотрел на детей, и они сразу же стали шёлковыми. Невольно улыбнулась, даже детвора чувствовала лидера. Нет, они его не боялись, но чувство уважения не давало им вести себя плохо. Согласилась мысленно с Данияром, няня нам будет нужна, потому как меня они так не слушались, как Патрика.
— Дети, построились в шеренгу и вошли в дирижабль. Я хочу гордиться вашим поведением. Не нужно расстраивать вашу маму. Каждого из вас дома ждёт подарок… — договорить ему не дали, радостные крики нас оглушили. Дети, крича и прыгая, кинулись занимать лучшие места в дирижабле. Всем хотелось попасть в новый дом и получить подарки.
