Закрыв тетрадь, я отбросила ее в сторону. Если Мать Пресветлая будет милостива ко мне, то эти дорогие кремовые страницы будут покрыты десятками зарисовок. Если нет…
— Я ненавижу саму мысль о том, что мое будущее определяет нелепый артефакт! — выкрикнула я в пустоту и рухнула на постель.
Эти последние минуты были самыми тяжелыми. Самыми трудными и невыносимыми.
— Я так долго держалась, — прошептала я, в кровь кусая губы, — так долго ничего не хотела, запирала свое сердце. Не позволяла себе надеяться…
Стук в дверь, а у меня нет сил, чтобы отозваться.
Снова стук. И снова.
— Фредерика, я вхожу, — громко сказала нонна Шавье. — Ох, Мать Пресветлая!
— Мне плохо, — проскулила я, прикрыв глаза, — мне очень-очень плохо.
Нонна положила на мой лоб узкую прохладную ладонь, прошептала несколько слов, и предательская слабость ушла, растворилась бесследно.
— Неужели ты не веришь Хранителю Севера? — серьезно спросила нонна. — Если ты не доверяешь ему, то, быть может, и не стоит быть с ним?
— Насколько мы помним, у меня нет выбора, — хмуро произнесла я. — И вопрос не в доверии, нонна. Я — верю. Но мне — плохо. Просто плохо, не почему-то, а просто. Необъяснимо.
— Это нехорошо. — Нонна Шавье прикусила губу. — В вашей семье провидцы не рождались?
— Нет, — я фыркнула, — что вы. Об этом бы весь город знал, и каждый званый ужин начинался бы с чего-то вроде: «Ах, в эту неделю мне приходили предчувствия. Скоро кое-что произойдет». Это если бы со стороны леди Дьерран такая радость обреталась. А если бы нет, то: «Мой супруг запрещает говорить об этом, но вам по секрету я намекну: скоро что-то будет! Мой возлюбленный муж читает линии судьбы, а я читаю его линии! Ах-ха-ха!»
— Кажется, я немного переборщила с веселящим заклятьем, — кашлянула нонна Шавье.
— Возможно, дело в том, что я пыталась запретить себе чувствовать. — Я пожала плечами. — Харелт понравился мне еще при первой встрече. И после… После он ни разу меня не разочаровал. Не… Не обидел и не показал себя с какой-то неприглядной стороны. Он выглядит как тот, кого я всегда ждала. Надежный, спокойный, уверенный в себе.
Я обхватила себя руками.
— На его фоне недостатки Эрвитара выглядят совсем гротескно.
— Эрвитара вырастили в ненависти к Фойртелернам. Каждое достижение Харелта Фойртелерна преподносилось юному Эрвитару как то, что он должен преодолеть.
— Но почему? — нахмурилась я. — Они же не могут соперничать из-за женщины, верно? И из-за Пределов тоже: один дракон не может хранить двое Врат.
— Ты уже знаешь, дитя мое, что вся тяжесть власти ляжет на твои плечи?
Поежившись, я кивнула:
— Да. Это пугает.
— Порядочного человека пугает, а непорядочных дракониц привлекает. Матушка Эрвитара не смогла простить отцу Харелта то, что он выбрал не её. Потом было соперничество в Академии Магии, соперничество в освоении мастерства. Добил Эрвитара страшнейший поступок лорда Фойртелерна…
Нонна Шавье сделала паузу и, насладившись моими огромными глазами, припечатала:
— Харелт Фойртелерн первым и единственным пришел на помощь Хранителю Юга в момент самого страшного прорыва. Боюсь, что этого унижения Эрвитар не забудет никогда. Все остальное, все то, что ты слышала раньше, оно тоже сыграло свою роль, но куда меньшую.
— И дуэль…
— Лорд Эрвитар жаждал унизить Фойртелерна, но в итоге унизил себя. Увы, он в десятки раз слабее Хранителя Севера.
— Харелт настолько силен? — заинтересованно спросила я.
Но нонна покачала головой.
— Все Хранители где-то как-то схожи. Но ты помнишь, что я сказала о матери Эрвитара? Даже запертая в гареме, она все равно влияла на обучение сына. Хранителя Юга учили по лекалам Севера, в итоге его магия скована. Он не развил в себе то, что ему был дано от рождения, из-за ядовитых слов матери он потратил свое время на попытки овладеть тем, к чему у него не было способностей.
— Вы уверены?
— Я теперь духовная наставница, — улыбнулась нонна, — могу запрашивать нужную мне информацию в храме и могу этой информацией делиться. Идем, Лерро уже подготовил сани.
Кивнув, я заставила себя подняться и набросить на плечи плащ с меховым подбоем, что протянула нонна.
— Откуда такая прелесть? — Я провела ладонью по мягкому, гладкому меху.
— Хранитель Севера прислал, — улыбнулась нонна. — Он был огорчен тем, что ваши вещи из храмовых запасников.
— Да? — удивилась я. — Но ведь хорошие вещи-то.
Нонна только пожала плечами и отворила дверь.
— Заберите сумки!
В комнату вошли двое мальчишек. Они подхватили мои вещи и выскользнули прочь.
— Это я возьму. — Нонна Шавье подняла записную книжку и артефактное перо. — Поспешим.
На выходе я столкнулась с Кристин. Бледная, с запавшими глазами и обметанными губами, она шла в сопровождении двух духовных наставников. И, признаться, от вида этих храмовников у меня мороз по коже побежал: высокий худой старик с ястребиным лицом и маленькая сухонькая старушка с ядовитой ухмылкой, притаившейся в уголках губ.
— Темной ночи, Лисанна, — пропела старушка. — Поздравляю, ты все же стала наставницей.
— Благодарю, Эмрида, — спокойно проговорила нонна Шавье.
— Где второй? — резко спросил старик.
И тут уже я не выдержала:
— Мы обязаны отвечать, нонна?
— Нет, — улыбнулась Лисанна Шавье, — абсолютно точно нет.
И мы, оставив за спиной двух храмовников и одну Предназначенную, решительно подошли к саням, в которых уже сидели Лерро и Рифас.
— Поставь-ка щит, девонька, — проговорила вдруг нонна, — ветер всякое носит…
Подхватив на руки прыгунка, я решительно окружила себя щитом. И не зря: мы не успели тронуться, а к нам подошел старик. Он не смотрел на меня, но от его слов на щеках Рифаса расцвели алые пятна.
А еще через мгновение рядом с нашими санями появился второй молодой господин. И вот тут я поспешила убрать щит: мне не хотелось обижать бэйфэй.
— Доброго пути, леди Фредерика Дьерран, — лис пошевелил усами, — вас ждет трудная ночь, от которой будет зависеть слишком многое…
— Ваши слова упали на благодатную почву, второй молодой господин, — вздохнула я, — последние несколько часов я с ума схожу от беспокойства.
— Верните ваш щит на место и не снимайте до начала ритуала, — бэйфэй прижмурился, — на рассвете я лично открою вам некоторые храмовые тайны.
— Не стоит обещать то, что невозможно выполнить, — вкрадчиво прошелестел старик, — рассвет расставит все по своим местам. Вам будет сложно заговорить с леди Фредерикой Дьерран: Хранитель Юга давно закрыл свои земли от бэйфэй.
Сердце мое пропустило удар. Этот старик что-то знает?! Я проверяла свою руку, рисунок не проявился. Да он и не может проявиться, второго ритуала еще не было!
«Харелт выбрал меня. Без рисунка, без принуждения. Он выбрал меня, а я — его», — напомнила я себе. И воздвигла щит. Но все равно успела уловить полную яда фразу нонны Шавье:
— Вы бы вознесли молитву Матери Пресветлой, Дарион. Если леди Кристин не станет Предназначенной лорда Эрвитара, то ее, как и вас, ждет весьма грустная судьба: Харелт Фойртелерн дал драконье слово отречься от Искры…
Духовные наставники обменялись еще парочкой колкостей — увы, я ничего не слышала, — и сани наконец тронулись. Через минуту нонна тронула меня за руку и указала наверх. Там, в чернильно-черном небе, среди ярких капелек-звезд, парил огромный дракон.
«Харелт, — я прикусила губу, — не солгал».
Дракон выпустил струю пламени, и я, улыбнувшись, прикрыла глаза. Энни веселится на балу: после того как племянник Хранителя Запада лишился искры, никто не рискнет обидеть ее. Харелт здесь, рядом. А утром… Утром мы вместе полетим за дракошкой. Я в одной лапе, а она в другой. И обязательно заглянем на плато: там все еще стоит ледяной аттракцион и я бы хотела скатиться с той витой горы!
Но панические мысли нет-нет да и прорывались ко мне. Бэйфэй живут меж двух миров, им доступно куда больше, чем обычным людям, оборотням или драконам. И если второй молодой господин сказал, что ночь будет трудной, значит, так оно и будет.
