Что?!! Это – новости?!!
– Это ваши похороны, Мария Александровна, – пояснил мне Бьорг, будто я сама не поняла.
– Разработка доведена до конца? – спросила я жестко. – Тогда почему я еще здесь?
– А вы бы предпочли быть там? В гробу, на собственных похоронах? – вкрадчиво поинтересовался секретчик.
Он что, правда ждет, когда я спрошу: «что же мне теперь делать»? Или: «а альтернатива»? И я спокойно ответила:
– Нет.
Он махнул своей длинной рукой, и экран на стене исчез.
– Мария Александровна, я восхищен устойчивостью вашей психики. Но иногда – поверьте моему опыту – все-таки стоит задавать вопросы. Тем более, когда собеседник готов на них ответить.
– Предпочитаю незнакомцам вопросов не задавать. Знаете, не люблю ответов, которые мне не понравятся.
– И в этом ваша ошибка. Полковник Герасименко и так к вам, и этак, а вы… взяли Батрышкина и сорвали нам всю игру. Пришлось вводить в разработку и вас. Как они со Светличным сопротивлялись…
Слышать это было не слишком-то радостно. Если бы Светличный захотел, то не отдал бы меня этим… Вера в начальника была безграничной. До его приказа сдать дела и вылететь на «Рассвет».
– Сомневаетесь? – правильно истолковал мое молчание Бьорг. – Напрасно. Пришлось привлекать тяжеловесов. Шектель разговаривал со Светличным сам.
– Какая честь, – сказала я предельно корректно, не позволяя прорваться в голос даже тени иронии.
– Мария Александровна, мы действительно сожалеем, что все получилось именно так. Но у вас больше нет выбора.
Это мы еще посмотрим. Выбор есть всегда, чаще мы просто не принимаем других вариантов. А я была готова использовать любую лазейку, любой, самый мизерный шанс, чтобы только вернуться к своей работе и нормальной жизни.
– Достаточно, Бьорг, – прошелестел другой женский голос с потолка.
Не Зои. Не искусственный интеллект.
– Проводите Марию в мой кабинет.
– Слушаюсь, – ответил Бьорг.
Я встала. Ну, поглядим, кто еще там хочет пообщаться. За пределами комнаты располагался большой холл круглой формы, по периметру которого находились одинаковые двери, скрытые за буйно разросшимися растениями в огромных напольных горшках. Куда там моему бальзамину! Посреди этого великолепия журчал фонтан с какой-то статуей. Да, секретчики не бедствуют – и это в условиях жесткой экономии ресурсов! На втором уровне над всей этой красотой находилась галерея, куда Бьорг предложил подняться по обычной лестнице. Здесь что, нет скоростных лифтов??!
– Штаб-квартира полностью имитирует виллу Баскалечче в области Северная Тоскана, – пояснил Бьорг.
Баскалечче? Никогда не слышала. Хотя… не там ли располагалась главная база Объединенного командования Военно-космическими силами времен Великих астрономических открытий?
По всей окружности галереи тоже имелись одинаковые двери, впрочем, тут я и сама бы не заблудилась. Только на одной из них висела столь же старомодная, как и все здесь, табличка: «Стефания Олдридж, отдел инопланетных разработок». На всех остальных красовались мужские имена. И это сулило безрадостные перспективы, явно говоря о том, что просто так отсюда я не выйду.
За дверью находился вполне современный пропускной пункт, который Бьорг миновал после скана татуировки-звезды, а я… после очередной, на сей раз кратковременной, потери сознания. Очнулась я, сидя в глубоком мягком кресле, под такой разговор:
– … говорила, что с ней стандартная схема не сработает.
– Но я должен был попробовать, разве нет?
– Опять поспорили с Кроном?
– Нет, Стефани, как ты могла подумать!
– Вижу, вижу. Но это будет тебе хорошим уроком – не все женщины покупаются на любопытство.
– Да уж… У нашей Маши уникальная психоматрица, и…
– Пока что она еще не наша Маша, но, думаю, смогу ее убедить. Материала для анализа ты дал мне достаточно.
Ну-ну, поиграйте со мной в «доброго и злого».
– Мария Александровна, вы в порядке?
Бьорг, да с такой заботой! Совсем меня тут за дуру держат?
– В порядке, – я встала. – Капитан Афонасьева, особый отдел УВБЗ.
И впервые в упор взглянула на стройную, кукольной внешности, блондинку в таких же, как у меня, юбке и блузке. Она поднялась из-за стола, полностью отзеркалив мою стойку, и сказала:
– Подполковник Олдридж, Секретная служба. С капитаном Рейвенсоном вы уже знакомы.
Вообще-то нет, но кто здесь будет соблюдать формальности?
– Бьорг, назначаю тебя куратором Марии, – буднично продолжила она.
В каком смысле – куратором? Как-то это… чересчур!
– Дело в том, Мария – да, вы можете называть меня Стефани – что капитан Афонасьева больше не значится среди сотрудников УВБЗ. Но я могу поспособствовать тому, чтобы капитан – ну, скажем, Петрова – спустя определенное время вернулась к своим прежним обязанностям.
Ах, да… Как я могла забыть, меня же… похоронили! Ну ладно, поторгуемся.
– Что вы предлагаете, Стефани?
– Мария, вы же все понимаете, – ответила она. – Я не могу разглашать детали, пока вы не дадите мне согласие.
Действительно, понимаю. Сама сколько раз работала по такой схеме. Но если это – тот самый шанс, мой билет в нормальную жизнь?
– Мария Александровна, – вступил Рейвенсон. – Вы же видели разговор Крона с заказчиком? Воскресни вы сейчас, сдав Секретную службу тем же журналистам, он, будьте уверены, найдет другого исполнителя.
И это тоже ясно. Хотя, кто меня отсюда выпустит, чтобы я побежала их сдавать?
– Мои гарантии?
– У ваших гарантий есть даже имя, – кукольное личико Стефани едва заметно передернулось. – Генерал Светличный обещал, что лично перевернет мой кабинет вверх дном, если мы не возвратим вас в УВБЗ.
Где-то внутри потеплело.
– Что я должна сделать для Секретной службы?
– Для начала дать нам письменное подтверждение вашей лояльности.
Ну да, ну да. Подписку о неразглашении. Вот только… Сначала я прочитаю все до последней запятой и с максимальным увеличением, а уж потом…
Но Стефани протянула мне отпечатанный на – с ума сойти! – бумаге файл. Пришлось читать с листа, стараясь быть очень внимательной.
– Это стандартный документ, – попробовал поторопить меня Бьорг.
Охотно верю. Только ситуация уж больно нестандартная. Вроде бы все нормально, но почему же не покидает чувство громадной подставы? Перечитала еще раз, и попросила стилус. Ах, да… Тут ж у них все натуральное, ретростиль… Подписываться, наверное, надо гусиным пером?
– Ручкой, – сказала Стефани и протянула мне что-то, весьма напоминающее обыкновенный стилус, только с каким-то стержнем на конце.
