— Созвать министров и советников! Нам потребуется посол! Нужно срочно отправить ультиматум правителю Дикеи, — всё это он говорил, не обращая на меня никакого внимания. Но на последних словах обернулся и сказал то ли мне, то ли тому самому Марлоу: — Война окончена. Я нашёл то, что искал.
Глава 3. Расщепление душ
Люций
В тот день во дворце Дикеи случилось нечто ужасное. Стоило послу Коруны объявить, кого желает получить их правитель в личное подданство, как раздался тихий щелчок и половина диалов в зале советов лишилась своих сил. Среди несчастных был и сам правитель.
Я сразу же сообразил в чём дело, подскочил к брату и попытался успокоить, но Дуэйн был словно не здесь. Его взгляд остекленел, стал каким-то неживым.
— Брат, что с тобой? — обратился к нему.
Не прошло и пары мгновений, как я заметил, что несколько прядей в волосах Дуэйна стремительно белели.
— Проклятье! Дуэйн! Приди же в себя! — начал тормошить своего младшего брата что было сил, но тот не шелохнулся. Так и стоял, словно изваяние.
— Ваше Величество, — кто-то из министров, отойдя от шока обратился к правителю Дикеи. — Что это было и почему я не могу использовать силу? Нижайше прошу простить, если вопрос неуместен.
— Мне и самому хотелось бы знать, что тут произошло, — послышался спокойный голос Милдора. — Через 10 минут жду тебя в своём кабинете. Все пострадавшие диалы должны собраться в приёмном зале и ожидать моего решения. Господин посол, мирный договор подписан, можете отбывать, — а это уже было сказано в ультимативной форме.
— Но как же моя сила… — начал было тот.
— Вы не мой подданный. Ваша сила — не моя забота. Доброго пути! — Правитель Дикеи поднялся со своего места и покинул зал совещаний, обронив лишь: — Слуги! Позаботьтесь о моём втором сыне. Полагаю, он и есть ключ ко всему тому, что произошло.
Из коридора тут же появилось человек пять, не меньше. Оценили ситуацию и отправились за носилками. Как иначе справиться с таким крупным диалом, который застыл без движения?
Убедившись, что брату ничто не угрожает, я направился в кабинет отца.
— Итак, мой дорогой отпрыск, я жду объяснений, — без прелюдий начал правитель. — То, что в нашем роду нет женщин с именем Селена мне известно лучше, чем кому-либо. Только не говори, что Дуэйн ещё и жениться успел, пока вы своевольничали?
— Как велишь, отец. Не скажу. Выражусь немного иначе: я сам провёл обряд, — что толку было скрывать: за столько лет Милдор даже без своего дара научился отличать ложь от правды.
— Допустим. А тот щелчок, значит…
— Это его сила, — я поднял глаза на отца. — Он блокирует магию любого диала. Неужели тебе об этом не донесли?
— Что же, я тебя услышал, и как нам теперь быть?
— Уверен, он всё исправит, как только придёт в себя. Просто был немного шокирован тем, что его молодую жену передали в подданство, кхм, в общем другому мужчине.
— Лучше бы ты был прав. Значит ждём, пока твой брат очнётся. Его состояние я бы бодрствованием не назвал. За лекарем уже послали. Ему приказано со всей серьезностью отнестись к делу.
— Благодарю, отец.
— Мне нужно успокоить министров и советников. Не каждый день, знаешь ли, высокопоставленных диалов лишают силы, — он поморщился, показав насколько неприятным для него будет объяснение, и покинул кабинет.
Я тоже не стал задерживаться и поспешил в комнату, куда отнесли Дуэйна. Войдя, застал там лекаря и осведомился о том, есть ли улучшения. Эскулап кивнул и, сказав, что сделал всё, что мог, удалился.
— Эх, Дуэйн, Дуэйн, — обратился к брату, присаживаясь на край постели. — Ну и заварил же ты кашу. Как теперь расхлёбывать?
— Прости, — я не ожидал ответа, поэтому чуть не свалился. — Что я натворил? — брат смотрел на него растерянно и, кажется, не помнил, что произошло в зале совета.
— Ты как? Силы есть? — поинтересовался первым делом.
— Да, есть. Много. У меня никогда столько не было, — лежащий на постели диал задумчиво рассматривал свои руки. — А почему я один? Где Дуэйн? — спросил он вдруг, приподнимаясь и садясь.
Я собирался было что-то сказать, да так и замер с раскрытым ртом. Даже повнимательнее присмотрелся к глазам своего собеседника.
— Что значит, где Дуэйн? Не пугай меня, — обхватил лицо своего младшего брата руками. И тут меня будто осенило: — Ивар?
— Да, когда-то меня называли и этим именем. Только теперь это уже не так. Что произошло? Почему я не чувствую изначальной души? — искренность вопрошающего не вызывала сомнений. Мне стало не по себе.
— Так, кажется, у нас намечается очередной виток неприятностей, — я закрыл лицо руками, пытаясь отгородиться от проблем.
В дверь негромко постучали.
— Войдите! — выкрикнул, приглашая слугу. Будь то Милдор, стучать бы он не стал.
— Ваше Высочество, Их Величество желают осведомиться о состоянии господина Алмора.
— Понял, иди и доложи отцу, что мы скоро будем, — махнул слуге на дверь, отсылая обратно, а затем обратился к Ивару: — Идём, брат. Для начала разберёмся с насущными проблемами. Ты половину совета лишил сил, включая нашего отца. Если не заняться этим сейчас же, боюсь, мало нам не покажется.
— Что? Как? Я при всём желании не могу блокировать больше одного. Не мог… Как половину совета? — Алмор-младший спал с лица.
— Представь себе. Ты же сам сказал, что резерв у тебя увеличился. Вот, видимо, доказательство. Давай руку, нам пора, — взял брата за запястье и рывком поднял с постели. — Идти же можешь?
— Да, конечно. Я в полном порядке. Ну, то есть почти…
До зала совета добрались быстро. Когда вошли, Ивар ощутимо напрягся. Все присутствующие смотрели на него так, будто он не силы их лишил, а по меньшей мере горло перерезал.
— Что же, господа, — обратился к своим советникам правитель Дикеи. — Надеюсь, что недавнее недоразумение будет улажено немедленно. Так ведь, Дуэйн? — посмотрел на сына, будто тому от силы 4 года и он очень крупно нашкодил.
— Да, Ваше Величество. Конечно, — его младший сын шёлкнул пальцами и до того напряжённый Милдор вздохнул с облегчением. А вот сам Дуэйн чуть заметно покачнулся. — Господа министры, подходите ко мне по одному, пожалуйста. Боюсь, что всех разом мне не осилить, — он опустил взгляд и тяжело вздохнул.
Диалы послушно выстроились в шеренгу и неспешно потянулись к тому, кто отнял у них чуть ли не самое дорогое. Шли неуверенно, побаиваясь. Но стоило брюнету щёлкнуть пальцами, начинали улыбаться и уступать место следующим.
Их было много. И чем дальше продвигалось дело, тем сильнее бледнел Ивар, покрываясь потом. Его шатало, брат глубоко дышал, а руки его не слушались. Я встал поближе к брату, чтобы он мог опереться на меня при необходимости.
Когда осталось вернуть силу всего одному министру, брат посмотрел на меня и сказал: "Люций, если я позорно свалюсь в обморок, ты уж отвези меня домой, ладно?" — собрался с духом и, завершив требуемое, закрыл глаза, будто борясь со слабостью.
— Господа, все свободны. Недоразумение улажено, прошу вас об этом не распространяться. Завтра жду всех на заседании, — тактично, но в то же время с нажимом правитель спровадил своих подданных.
— Люций, — услышал я тихий голос брата. — Мне что-то нехорошо. У тебя есть берит?
— Да, вот, держи один камень. Если нужно, я прикажу принести из моих запасов ещё, — передал ему камень силы.
— Боюсь, мне нужно очень много, — Ивар наконец открыл глаза и я заметил, что силы у него почти не осталось. Как так? Он же сам сказал, что его резерв увеличился.
— Сыновья, я не стану разбираться в том, что случилось. Договор подписан, своих слов я назад взять не могу. Дуэйн, — от обращения отца Ивар вздрогнул, но постарался не выдать своего волнения, — ты хорошо постарался. Не совладал с собой, но смог всё исправить. Я не слепой, понимаю, сколько на это должно быть потребовалось силы. Тебе выделят личные покои во дворце и предоставят столько берита, сколько потребуется для восстановления.
