с ним находилось еще одно божество — такой же красивый золотоволосый юноша, однако его волосы были заплетены в сложную косу, а вместо белоснежного одеяния он был одет в темный кожаный костюм воина. Правда, на поясе вместо меча висело какое-то странное, ни на что не похожее оружие, отчего-то наводящее страх.
Илва не сдержалась и непроизвольно всхлипнула.
Воин тут же замер, а потом резко развернулся, хмуро вглядываясь в полумрак у входа.
С ужасом девушка увидела, как синие глаза божества засветились, словно у дикого животного, а еще через мгновение небожитель… просто растворился в воздухе.
Илва поняла, что пропала. Она попятилась на одеревенелых ногах, но тут же уперлась спиной в чью-то горячую твердую грудь.
Через мгновение нечеловечески сильные пальцы сомкнулись на ее шее, и Илва в ужасе захрипела…
Илва была уверена, что это конец.
Пальцы божества всё сильнее сдавливали шею, угрожая сломать ее в любое мгновение, но в этот момент Лучезарный что-то произнес.
Небожитель-воин резко отпустил девушку, а она упала на пол и неистово закашлялась.
Чужие руки грубо приподняли ее и потащили вперед, бесцеремонно бросив у ног… великого правителя богов.
— Кто ты? — голос Лучезарного — мягкий, даже участливый — заставил Илву почувствовать себя злостной букашкой, оскорбившей своим присутствием великих владык. Она перестала кашлять, но, полусидя на полу, не смела поднять на Великого взгляд.
Воин-небожитель, стоя позади неё, что-то грубо выкрикнул на незнакомом языке, но Лучезарный резко его прервал и настоял на своем. Илва не понимала ни слова, изумляясь певучести и необычности их речи и с некоторой радостью осознавая, что перед смертью всё же успела прикоснуться к чему-то волшебному и недоступному, насладиться речью небес и божеств, как вдруг Лучезарный обратился уже непосредственно к ней:
— Дитя мое! Почему ты здесь?
После этих слов сердце Илвы безоговорочно было отдано этому божеству навсегда.
Какой он добрый! Какой… невероятный! Остановил своего телохранителя, говорит с ней ласково!
— Простите! — промямлила Илва, дрожа от волнения и трепета, как лист ассалии. — Я была слишком любопытной…
И вдруг Лучезарный поднялся на ноги и сделал шаг вперед, нависнув над испуганной девчонкой, как скала.
— Ты… любишь меня? — неожиданно спросил он величественным и где-то томным голосом, заставив Илву замереть от изумления.
— Д-да! — прошептала она, не справляясь с цокотом зубов. — Оч-чень!!!
— Тогда иди и… стань великой в этом мире! Стань сильной для меня, стань непобедимой и от всего сердца служи мне! Приноси мне золотые подношения и учи народ служить мне от всего сердца!Тогда однажды мы еще встретимся…
Илва часто дышала и чувствовала, что её сердце вот-вот выскочит из груди.
Лучезарный благословил её! Он подарил ей судьбу!!!
Девушка уткнулась лбом в пол и дрожащим от волнения голосом произнесла:
— Я буду служить вам вечно!!!
Небожитель ничего не ответил, но легкое прикосновение к ее плечу заставило Илву вздрогнуть, а еще через мгновение она ощутила головокружительное чувство полета. Почти сразу же на неё набросился нестерпимый холод, и порыв ветра остудил разгоряченное тело девушки в один миг.
Приподнялась и с изумлением увидела себя… перед Храмом на ступенях.
Божества своей магией перенесли ее сюда!
Но Илва не встала на ноги.
Она припала к ступеням в еще одном земном поклоне и простояла так несколько минут, принося клятву за клятвой и обещая Лучезарному исполнить каждое его слово с этого дня…
Когда вернулась в приют через пару часов, Сэйни снова вышел навстречу и попытался ее поцеловать, но Илву он больше не интересовал. Она отвернулась, а на следующий день сбежала из приюта навсегда…
* * *
Храм Лучезарного. Тот же день…
Золотоволосый величественный молодой человек опустился обратно на трон и ухмыльнулся. Стоящий рядом с ним юноша в одежде воина был все еще раздражен.
— Брат, да сдалась тебе эта дикарка! Надо было прикончить ее сразу: потом меньше проблем.
Но улыбка парня на троне стала только шире.
— Ты просто не понимаешь того удовольствия, которое можно испытать от поклонения этих людишек: за одну только улыбку они готовы служить тебе до конца своей никчемной жизни. И это, я тебе скажу, приятно. Если бы ты просто ее убил, это было бы не весело. А так… я стал еще более могущественным в глазах аборигенов и укрепил свою власть…
Воин пренебрежительно фыркнул.
— Да что может прибавить к твоей власти какая-то там вонючая девчонка? От нее же несет за два парсека! Теперь руки нужно после нее отмывать!
Парень на троне закатил глаза.
— Брат, ты слишком брезглив! Смотри, а то заставлю тебя когда-нибудь взять себе наложницу из этих дикарок!
Воин с отвращением скривился, а его брат звонко расхохотался, получая удовольствие от подобной острой реакции.
— Нет уж, уволь! — воин сложил мускулистые руки на груди. — Я с этими животными спать не стану! Если они тебе так нравятся, вот и пользуйся ими сам! Как по мне, то их популяцию нужно уменьшить вдвое, а то размножаются, как насекомые…
Юноша грациозно встал с трона и небрежным движением поправил упавшую на лицо золотую прядь волос.
— Нелегко быть «богами», брат! — насмешливо-нравоучительным тоном произнёс он. — Однако… ВЕСЕЛО! Так что пойдем! Нам надо исполнить свои мизерные «божественные» обязанности, собрать золото, которое нам сложили за последний цикл, и можем спокойно возвращаться на базу. Просто представь: уже буквально через час тебя ждет приготовленная киборгами горячая еда, чистая благоухающая постель и полное отсутствие дикарей! Так что держись! И не забудь: когда они начнут свои ритуальные песнопения, ты забираешь сундук с золотом, и мы эффектно телепортируемся прочь! Не раньше!!!
Воин раздраженно кивнул, но, похоже, смирился.
— Ненавижу эту планету! — пробурчал он и вместе с братом телепортировался прямо в центр Храма…
Глава 6. Дичь дичайшая...
Арраэх очнулся резко, даже слишком резко. Но на сей раз боль в теле была не такой острой. Правда, жуткая вонь до сих пор била по всем чувствительным рецепторам, вызывая тошноту.
Он никак не мог вспомнить, что с ним произошло: в голове вертелись одни только туманные обрывки воспоминаний. Мироан*, с которого он вылетел на флагмане, шлюп,