Варна Лиадони из Йерна? Так он меня назвал? Это имя девицы, в тело которой якобы поселили мою душу?
А с настоящей хозяйкой что стало? Утопла?
Я бросила короткий взгляд в сторону неспокойных волн. Было слышно, как вода с плеском разбивается о борт драккара.
Я умерла в своем мире, а она в своем? Но все можно отыграть назад?
— Какой подарок? О чем ты?
Раз этот патлатый без стеснения «тыкает» незнакомой женщине, то и сам не заслуживает вежливого обращения.
— Подарок, ради которого ты пойдешь на все.
Ух, загадочно! Заинтриговал так заинтриговал. Даже любопытно стало, что за сладкую морковку собрались повесить перед моим носом. Да и о задании, ради которого меня вызвали аж из другого мира, тоже интересно послушать.
— Итак, в Йерн.
Мистер Фиолетовый камзол взмахнул рукой, и все девять пар весел драккара пришли в движение. От этого зрелища челюсть моя отвисла. Никто не управлял кораблем. Весла поднимались и опускались сами по себе, без участия гребцов. И это деревянное колесо на корме — как бишь его? Штурвал! — тоже крутилось без постороннего вмешательства. Средневековый автопилот? Серьезно?
— Магия, — лукаво стрельнул глазами в мою сторону местный Гендальф и изящным движением стряхнул с рукава несуществующую пыль. — Удобно, правда?
Я ответила скупой улыбкой.
— Колдун, значит. Впрочем, логично. Раз ты способен утащить девицу из другого мира, то кем еще тебе быть. И как же мне к тебе обращаться, капитан?
— Мое имя Сандарин Гааль. Но друзья зовут меня… — он ухмыльнулся. — Ах да, забыл. У меня нет друзей. Так что обращайся ко мне Ваша Светлость.
— Хорошо, Светлость. Расскажи мне про задание.
Ветер надувал паруса, два ряда весел с громким плеском синхронно погружались в воду, корабль двигался, и зеленый остров на горизонте приближался. За лесом я уже различала высокие постройки.
— Все очень просто, — Сандарин Гааль неторопливо ходил по палубе, и кружева его шелковой манишки колыхал ветер. — Тебе только и надо, что разрушить репутацию двух высокопоставленных эльфов.
— Очень просто? Только и всего? — передразнила я с откровенным сарказмом. — Насколько высокопоставленных? Каким образом разрушить? Почему именно я?
— Эльфы — раса очень целомудренная. Традиции и нравы у нас строгие. Репутация тех, кто претендует на трон, должна быть безупречна. Ни одно грязное пятнышко не должно ее запятнать. Ни один скандал не должен бросить тень на светлое имя наследных принцев.
— Принцев. Ясно-понятно.
В общем, картина сложилась. Мотивы Гендальфа открылись мне как на ладони. Полагаю, в очереди на престол Сандарин был третьим и хотел моими руками устранить конкурентов.
— Ты спросила, почему мой выбор пал на тебя. Отвечаю. Потому что, в отличие от нашей расы, ваша не может похвастаться высокой моралью и чистоплотностью.
Я аж закашлялась: ничего себе заявка!
— Спасибо за комплимент.
— О, я ни в коем случае не осуждаю человеческих женщин, — эльф переплел пальцы, унизанные перстнями. — Просто вы, безнравственные, распутные, как никто другой подходите для моей миссии.
— А ты, Светлость, я смотрю, мастер переговоров. Знаешь, как парой слов расположить к себе собеседника.
На своей белой коже я внезапно заметила синяки. Два круглых пятна, уж очень похожих на следы от пальцев, украшали мою руку. Я сразу вспомнила, как козел Егорка грубо схватил любовницу за предплечье.
Его Светлость Сандарин Гааль замолчал, и под его острым взглядом я почувствовала себя мышкой, с которой играет большой хищный кот, — и когти кота уже готовы показаться из мягких подушечек.
Странная боль в затылке снова дала о себе знать.
Головой я ударилась, будучи Но́рдиной Варварой Павловной, а это тело принадлежало Варне Лиадони из Йерна и болеть не должно было. Стоило колдуну отвернуться, я запустила пальцы в волосы и нащупала под ними внушительную шишку. Похоже, юная эльфийка отправилась кормить рыб неслучайно.
Зябкая дрожь осознания прокатилась по спине.
Синяки на коже — жертва сопротивлялась, шишка на затылке — явно от удара тупым предметом. Все указывало на то, что этот разодетый в фиолетовые шелка франт — хладнокровный убийца.
Я напряглась.
— Итак, послушай, в чем будет состоять твое задание.
Сандарин Гааль резко развернулся в мою сторону, прокрутившись на каблуках остроносых сапог. Наши взгляды встретились, и мое сердце загрохотало как бешеное.
Убийца. Убийца. А может, все-таки нет?
— Ты должна собрать обоих принцев в своей постели.
— Что, прости?
Мне показалось, что я ослышалась.
— Необязательно с ними спать, — улыбнулся Сандарин. — Просто сделай так, чтобы вас троих застукали в компрометирующей ситуации. Вместе, под одним одеялом. Пусть принцы будут голые. Все должно выглядеть очевидно. Ты меня понимаешь?
Глава 3. Принц недотрога и его брат бунтарь
— Подумать только, одна из этих гусынь однажды станет моей супругой, — вздохнул наследный принц Йерна Марамир Андарион.
С младшим братом Айнаном они стояли в открытой галерее, которая огибала внутренний двор замка. В нескольких метрах от них, за кустами жасмина, чинно гуляли по каменным дорожкам высокородные эльфийки с няньками. Все как одна в длинных целомудренных платьях, с прямыми спинами, с чопорно поджатыми губами, скучные и предсказуемые до тошноты.
— Даже с табуреткой общаться интереснее, чем с этими девицами, — с кислым видом жаловался брату Марамир. — «Да, Ваше Высочество», «Как скажете, Ваше Высочество», «Как Вашему Высочеству будет угодно». Они другие слова знают? И глаза вечно в пол. Все время опущены. А на лице такое выражение, будто они лимон съели. Нет, будто они жуют этот лимон прямо сейчас, во время беседы с тобой.
— Ты слишком строг к ним, Мар, — мягко возразил Айнан, привалившись к колонне. — Благородные леды пытаются соблюдать приличия. Если они будут слишком увлеченно разговаривать с мужчиной, это бросит тень на их репутацию. А репутация в Йерне — всё.
— Благопристойные, благовоспитанные, просто эталоны нравственности. Фу. И теток этих злобных с собой повсюду таскают, нянек своих. А те следят за ними, как коршуны. Чтобы не дай Гаррот драгоценная воспитанница не показала, что у нее в голове мозги, а не только полный свод правил этикета.
Айнан рассмеялся: брюзжание брата его забавляло.
Небо прояснилось. Из-за туч выглянуло солнце и золотистым светом озарило цветущий сад во внутреннем дворе. Часть лучей дотянулась даже до галереи, где беседовали принцы. Пахло жасмином и грозящим дождем.
—А знаешь, — Айнан хитро улыбнулся и подался к Мару, словно собираясь поделиться с ним какой-то ужасной тайной, — не все леды тихони и скромницы. Есть среди них и весьма бойкие особы. Ходят слухи, что девица из рода Тэйли позволила поклоннику невероятную вольность.
Марамир скептически изогнул изящную бровь.
— Говорю тебе. Она повела себя ужасно безнравственно. Просто недопустимо. Как настоящая распутница.
Старший принц хмыкнул, но его зеленые глаза зажглись интересом.
— И что же такого неприличного она сделала?
Поднялся ветер, снова прогнав солнце за тучи. Под крышей галереи, за рядом толстых колонн, сгустилась тень.
— И ведь лед Халлон не жених ей пока, — осуждающе покачал головой Айнан. — Они не успели объявить о своей помолвке. А теперь, наверное, и не объявят. После такого ни один уважающий себя мужчина на девице не женится. Своим поступком леда Тэйли себя обесчестила.
— Да что она сделала-то? — не выдержал Марамир.
— Впрочем, Хал и сам хорош, — держал интригу Айнан. Он будто нарочно подстегивал нетерпение брата. — Не только женщины должны заботиться о своей репутации, но и мужчины. А он допустил такое. Еще и растрезвонил всем подряд. Теперь и на него смотрят косо.
— Хватит тянуть кота за хвост. Чем невеста Хала себя опорочила?
— Она, — голос Айнана упал до шепота, — разрешила…
— Ну? — Марамир наклонился к брату, готовясь услышать описание чудовищного разврата.
