Здесь же Дею встретила юная дева, не старше ее самой. Неизвестный скульптор одел ее в простую, не подпоясанную рубаху, и распустил волосы по плечам. Единственное ее украшение — венок из полевых цветов, сделанный так искусно, что можно было различить не только лепестки, но даже пестики и тычинки.
Праматерь стояла босая, вытянув вперед левую руку, а правой прижимала к себе младенца. У ее ног играли трое детей, не старше двух лет. Румяные, круглолицые ангелочки, едва прикрытые складками ткани.
Дея знала их имена. Вера, надежда, любовь…
А в руках у Праматери — милосердие.
Не в силах оторвать от скульптуры зачарованный взгляд, ворожея медленно опустилась на колени. Прямо в пыль, позабыв, что еще минуту назад боялась испачкать подол. Ее горло перехватило от нахлынувших эмоций, глаза защипало от слез.
— Праматерь Эола… — прошептала девушка срывающимся голосом, — ты благословила наш брак… Прошу тебя, сделай так, чтобы Йеванн вернулся живым и здоровым…
«Я не вынесу, если с ним что-то случится…»
Эти слова жгли ей язык, но она так и не осмелилась произнести их вслух.
Не в силах больше держать в себе страх и тревогу, Дея положила руки на аналой, уткнулась в них лицом и расплакалась, как маленький ребенок.
Она не знала, сколько так простояла на коленях, плача и бессвязно шепча молитву. И не сразу почувствовала, как ее головы коснулась чья-то рука. Кто-то ласково гладил ее по волосам.
На секунду замерев, Дея подняла заплаканное лицо. Рядом стояла Ниона. Но это была не та Ниона, что смотрела на нее с легким презрением и предубеждением. Не та, что видела в ней захватчицу, занявшую место настоящей хозяйки.
Перед ней стояла просто уставшая женщина, повидавшая на своем веку много горя и много радости.
— Что ты здесь делаешь? — пролепетала Дея, нервно вытирая слезы.
Еще не хватало, чтобы кто-то видел ее слабость.
— Не оплакивайте его раньше времени, — Ниона покачала головой. — Наш милорд не так прост, как кажется.
— Ты же ненавидишь его. И меня тоже.
— Плохо же вы разбираетесь в людях, миледи, — хмыкнула домоправительница. — С чего мне вас ненавидеть?
— Зачем ты пришла?
— Предостеречь. Хоть вы и не стоите этого.
— Что ты хочешь сказать?
— Не бойтесь, миледи. Если бы я хотела вас убить, то уже давно сделала бы это. И поверьте, даже тайхи мне не помеха.
В голосе Нионы сквозило столько уверенности, что Дея ни на миг не усомнилась в ее словах. Домоправительница невесело усмехнулась, глядя на коленопреклоненную госпожу. Та медленно поднялась.
— Говори, если есть что сказать. Или уходи и не мешай мне молиться.
Дея надеялась, что смогла не выдать эмоций. И все же заплаканного лица было не скрыть.
— У меня есть свой человек во дворце, — заговорила Ниона. — Я время от времени получаю весточки от него.
— У служанки свой человек во дворце? — Дея недоверчиво нахмурила лоб.
— А почему бы и нет? — та пожала плечами. — Слуги есть везде, начиная от конюшни и заканчивая опочивальней самого императора. Нас много, мы невидимы и неслышимы, потому что такие как вы нас просто не замечают. Но я пришла рассказать не об этом, миледи. Мой осведомитель прислал мне весточку. Вы должны ее прочитать.
Домоправительница протянула раскрытую ладонь, на которой лежала скрученная в рулончик бумажка. Такая маленькая, что легко уместилась бы в кулачке у младенца.
Дрожащими пальцами Дея взяла бумажку. Развернула, заранее холодея нутром. Взгляд заметался по скупым строчкам, впитывая их в кровь и плоть.
«Гости встретились с предполагаемым наследником Шиарха. Но один из послов принадлежит клану Раанлесс, имеющему самые большие виды на трон Альдарика. Он попросил герцога остаться до утра. Тот не может ему отказать, не оскорбив гостей. Будьте осторожны, это удачный момент, чтобы напасть на дакши…»
Дальше Дея читать не стала.
Строчки расплылись перед глазами. Задыхаясь от боли, стиснувшей сердце, девушка подняла взгляд на Ниону.
— Что это значит?
— Герцога задержали во дворце. Он не может открыто игнорировать прямую просьбу Дирха Раанлесса, если не хочет начать вражду с его кланом уже здесь. Но это значит, что вы беззащитны, и этой ночью вас обязательно попытаются убить.
— Я не верю… — Дея растерянно огляделась. Бумажка выскользнула из пальцев. — В доме полно тайхов — лучших охранников империи…
— Один хорошо обученный даранх обойдет их всех. Сражаться на равных с демоном может только демон.
— И что же мне делать?
— Спрятаться, — Ниона пожала плечами. — Спрячьтесь до утра там, где вас не учует ни один демон.
— И где же?
— Я знаю такое место. Это недалеко.
— Мы не сможем выйти из дома.
— Сможем. Я знаю здесь каждый камень. Идемте.
Она вновь протянула руку. На этот раз пустую ладонь.
Дея уставилась на нее, чувствуя, как начинает шуметь в голове. Что-то важное скользило поверх спутанных мыслей и никак не давало ухватить себя за хвост.
— Ноэль, — выдохнула она, наконец. — Я никуда не уйду без сына.
И Катарину тоже нужно взять с собой. Но сначала…
— Скажи, почему ты мне помогаешь? — ворожея заглянула служанке в глаза. — Ты ведь меня не знаешь и ничего мне не должна.
Ей показалось, будто в глазах Нионы сверкнул огонь.
— Не принимайте это на свой счет, миледи. Я помогаю не вам, а себе. Моя душа не будет знать покоя, пока не отдам свои долги. Так вы идете?
Дея прислушалась к своей интуиции. Та молчала. Только где-то в глубине души точил червячок.
С улицы донесся звук рожка, отмечающего каждую стражу. Девушка стиснула руки. Уже полночь, а от Йеванна никакой весточки. Он даже не потрудился послать ей магического вестника. Стоит ли оставаться в доме на свой страх и риск или довериться Нионе и уйти с ней?
Нет, доверять этой женщине глупо! В доме полно охраны, они ее защитят.
— Я никуда не пойду, — произнесла она, принимая решение.
— Что ж, миледи, это ваш выбор. Я сделала все, что смогла. А вы не забудьте хорошо запереть дверь в свою комнату, хотя, сомневаюсь, что это поможет.
Развернувшись, Ниона направилась прочь. Дея смотрела ей вслед, пока та не переступила порог капеллы. И только когда дверь начала закрываться, девушка бросилась за служанкой.
— Стой! — крикнула, выскакивая на крыльцо. — Я согласна!
Воспоминания о встрече с даранхом были еще очень свежи. Тогда ее защитил Йеванн. Кто защитит сейчас? И уж всяко Ниона не так опасна, как демон.
Домоправительница замерла на мгновение, потом оглянулась.
— Тогда поспешите, миледи.
* * *
Вернувшись в комнату сына, Дея растолкала уснувшую горничную. Пока та протирала глаза и пыталась сообразить, что происходит, девушка подхватила на руки спящего Ноэля вместе с одеялом.
— Я возьму мальчика, — предложила Ниона.
— Нет, — Дея прижала к себе драгоценную ношу.
Домоправительница не внушала доверия, но учитывая обстоятельства, она была меньшим злом.
— Если попробуешь нас обмануть… — голос сорвался. — Если попробуешь… мой муж достанет тебя из-под земли и убьет.
«Если выживет сам…»
Последнюю фразу Дея так и не озвучила.
Ниона окинула ее взглядом без тени улыбки:
— Вы будете мне благодарны, миледи. Но помните, ваша благодарность мне не нужна.
Она провела их через соседнюю комнату в будуар Деи. Подошла к большому зеркалу, встроенному в стену, и последовательно коснулась нескольких элементов на тяжелой оправе. Части рисунка вошли внутрь, зеркало дрогнуло и повернулось, открывая проход.
Дея тихонько вскрикнула и тут же зажала рот, держа одной рукой сына.
Это было то самое зеркало, перед которым она примеряла бальный наряд. То самое, перед которым Йеванн разорвал ее рубашку и надел ей на шею лаир…
Брачное ожерелье отозвалось легким жжением. За последнее время Дея почти перестала чувствовать его, да и оно полегчало, уже не так выделялось под платьем. Но сейчас вдруг напомнило о себе.
